Как я был редактором газеты...

Сегодня я вспомнил о тех добрых временах, когда я был одним из редакторов популярной в Одинцовском Лицее №2 газеты. Все начиналось просто. Я был у Друга, мы сидели за компом (у меня тогда на столе дома стоял старик 97-го года производства, с 64-мя мегабайтами оперативной памяти и без Интернета) и думали, чего бы скреативить (хотя я еще не знал такого слова, равно как не имел понятия, что такое аццкий сотона, КГ/АМ и бритая пелотка). Тут нам вспомнилось развешенное на всех стендах и размещенное во всех книжных шкафах во всех классах вражеское печатное издание, давно мозолящее глаза учащимся лицея. Оно называлось «Лицейская газета» и находилось под патронажем самого директора. Кстати, наш директор – своеобразная женщина, мне приходилось с ней сталкиваться, так как я считался одним из самых проблемных учеников школы… но проблем они, как оказалось, еще от меня не видели. Все только готовилось. Мы решили сказать свое веское слово и создать собственную газету. Основным автором был я, но, конечно, если бы не буйная фантазия моего Друга, такого эффекта бы не получилось. Когда две буйных фантазии берутся за что-то, может получиться нечто поистине дикое, сами понимаете.

А вот вступление:

"Каждый из Вас, ежедневно влачащих в школу свой горб, намозоленный непосильным и изнуряющим душу и тело трудом постижения необъятных просторов знаний, накопленных человечеством за свою долгую и неразумную историю; кто сточил зубы о бесформенный от укусов многих поколений предшественников гранит науки, не раз глубоко и тяжело задумывался: «НА КОЙ ОНО МНЕ НАДО?!!». И не раз в сердцах проклинал душегубную систему образования, не позволяющую развиваться свободной и независимой в своих убеждениях, интересах и образе жизни личностью (что бы ни говорили некоторые преподаватели}). И во имя благородной цели объединения разнонаправленных интеллектуальных сил единомышленников нашей школы, нити связей между которыми размыты навязываемыми извне шаблонами поведения, печатается сия газета".

И развитие темы:

"Совсем недавно вся наша школьная общественность была «озабочена» проблемами наркокурения и табакодышания. За это неспокойное время было нарисовано немало плакатов, сказано душещипательных речей, показано кинолент по этой тематике, и даже выпущена одна общешкольная газетенка, пропагандирующая отказ от вредных привычек, которая аргументировала свои доводы якобы высказываниями учеников, преимущественно младших классов. Многие даже повелись на эту мазу... Но не Мы. Мы — прогрессивная молодежь, способная сама разумно оценивать свои поступки и деяния. Итак, посмотрим же на другую сторону медали, разрушим идиллическую картину мира, рисуемую педагогами и их приспешниками, окинем надменным взором реальность такой, какова она есть на самом деле.
Вот они, учащиеся нашей школы, отвечающие на один простой вопрос: «Что Вы думаете об отчаянной борьбе с нездоровым образом жизни в нашем лицее?»

— Да что борьба?! Наоборот, прикольно, каждый год развешивают карикатуры на самих же себя, изображают смерть, мучения, ужасы всякие, будто все, кто посмотрит, испугается и бросит курить, пить, ругаться матом. В наркомании, конечно, хорошего ничего нет.
Однако, кроме хохота, их художества не вызывают никаких реакций.
(Первый встречный из 11 класса)

— Если я пьяный, эмоционально возбужденный и агрессивно настроенный, то когда мне будут всучивать всякую байду, типа героина или анаши, я вряд ли вспомню о смысле жизни. Под градусом, мегаваттами света и музыки, в окружении одуревших друзей, здоровье, семья, скорая смерть и муки теряют реалистичность, становятся зыбкими, как бы нереальными, существующими в недавнем сне или в другом мире.
(Безразличный из 10 класса)

— Хотя некоторые личности пытаются бороться с проявлениями антиздорового образа
жизни, но их методы, мягко говоря, не вызывают у меня доверия и в конечном итоге
приводят лишь к одному - к еще большему беспорядку. Поэтому выбор должен сделать
каждый для себя сам и не поступаться своими принципами.
(Телефонный разговор с 11 -классником)

— Прекрасная борьба. Жизнь прекрасна!
(Несколько не понявший тематики 11 -классник)

Такие вот высказывания бытуют в нашем сплоченном школьном коллективе, и, как видно, они несколько разняться с предложенной нам информацией на данную тему. Выводы?"

Ну. помимо всего этого, на второй странице был размещен "рассказик". Примитвный отстой, но зато украсил лист))


Воот, значит. Популярность внезапно свалилась на наши несчастные головы. «Скрепку» читали. Читали на переменах и уроках, прятали под партой, передавали из рук в руки. Она перекочевала на стенды в некоторых классах, в которых проводили свое время особенно продвинутые учителя, оценившие прогрессивную самодеятельность учеников. И очень немногие знали, что под ником Mag скрывается мой Друг, и никто не знал, что это за чувак такой – Nosferatu. А Nosferatu – это был я. Илья рассказывал, что девушки из его класса спрашивали номер моего телефона, выпытывали, кто соавтор, и прочее. Многим было интересно, кто так отчаянно рискнул сделать вызов официальной школьной пропаганде. Многие говорили о «Скрепке», в локальных чатах в компьютерных классах я видел разговоры, типа: «Долой Лицейскую газету, даешь Скрепку! Скрепка форева!». Народ проперло, и как грибы стали возникать другие газеты. Каждый выжимал из себя что мог. Наиболее заметными стали два новых диссидентских издания, которые грозили отвлечь внимание читательской публики от нас великих. И, как это принято по правилам рынка, чтобы ликвидировать конкурентов, мы их поглотили. То есть объединились. И «Скрепка» стала толще, из нескольких листов, забитых информацией, а на титульном листе уже красовалось «Триада». Дурацкое название, его потом сменили. Самым успешным выпуском был новогодний. К сожалению, он у меня не сохранился, я его отдавал сестре, она взяла с собой, показать своим ученикам, как люди делом занимаются, так и сгинуло. Версия есть у Друга, надо бы у него спросить, сканировать хотя бы, на память. Этот номер был самым смешным. Не один ученик пострадал, смеясь во время уроков. Как-то учитель по ОБЖ, Валерьян Вениаминович, увидел, что одна ученица его не слушает, а тихо давится смехом. Подошел, спросил, что она делает. Та отвечает: «Газету читаю». Он забрал, сел к себе (а он такой серьезный, важный мужчина), открыл, стал читать, хмыкал (мне это Илья рассказывал, в его классе было), перевернул лист, еще почитал, и говорит: «Ну, я подписываюсь на вашу газету». Номер этот, кстати, состоял из вступительного слова, написанного мной, где я рассказывал об особенностях этого праздника, советов, как надо встречать новый год, над которыми я бился вместе с Другом, и новогоднего юморного рассказика «С легким паром, или славная кончина», тоже написанного мной, кроме последних двух абзацев. Это был первый рассказ, который я писал в заданных заранее сроках. У меня было всего четыре дня. А на титульной странице в левом верхнем углу была картинка с повешенным дедом Морозом. Естественно, у старшего начальствующего состава лицея началась паника, потому что мы завладели вниманием подрастающего поколения и бессовестно растлевали его всякими пакостями. Но авторов никто не выдавал. Обо мне вообще никто и представления не имел. Это в глубине души я безбашенный развратник и неумолимый выдумщик, по коридорам я ходил тенью в костюме, сутулый, с понуренной головой и в очках, и что я автор этих креативов – никто бы с пьяни не подумал. И, как это ни странно, мне все меньше нравилось, чем мы занимаемся. Призыв, провозглашенный во вступительном слове в первом выпуске, я написал не просто так. Я действительно хотел создать настоящую газету, где действительно бы объединились «разнонаправленные интеллектуальные силы» учеников, где мы бы учились самостоятельно думать, анализировать, делать выводы, и НЕ те идиотские выводы, которыми нас мучили на уроках, а свои собственные, основанные на наших взглядах на мир и вещи в нем. Я планировал признание нашего редакторского коллектива, поддержку директора, увеличение нашей газеты в объеме, я хотел собрать группу мыслящих людей, чтобы у нас было направление работы, корреспондентская деятельность, взаимодействие с читателями, освещение последних событий лицея, их оценка и обсуждение… Короче, понятно, чего я хотел. И все это было теоретически реально, даже были люди, с которыми можно было договориться, изменить формат газеты и печатать ее в типографии за небольшие деньги! Но я наткнулся на препятствие в виде инертности и пассивности своих же читателей тире соавторов (как это планировалось). Мой Друг меня понял и поддержал, идея была хорошей, партнеры по газете сразу же сказали, что у замысла нет никаких шансов. И они оказались правы. Ни у кого не было никакого желания что-то делать со своими интеллектуальными силами, у каждого были другие занятия, а ученикам было нужно не больше, как посмеяться немного над тупыми шутками. И этих шуток от нас постоянно требовали все больше. Работа осложнялась и отсутствием у меня Интернета, я не мог черпать свежую информацию и материал для работы, у меня была плохая связь с «коллегами», согласовать номер – целая проблема, то есть проявили себя и организационные трудности. При этом никто не хотел их особенно решать. Потом партнеры наигрались и начали отмирать, после третьего номера, в котором я почти не принимал участия, выразив свой протест по поводу политики газеты, «Скрепка» умерла. И без музыки. И все вернулось на круги своя. Только в чатах еще некоторое время звучали возгласы: «А куда пропала Скрепка?».