Про спокойную и хорошую жизнь

Вот, люди все жалуются, де жить плохо, зарплаты маленькие, жены злые, мужья гулящие, дети бестолковые, начальство достает, картошку жук жрет и прочие несчастья. Однако живут, кряхтят и все на судьбу свою жалуются и знать не знают и ведать не ведают, что на самом деле счастья у них вагон и маленькая тележка. И когда им об этом говоришь, они возмущенно кричат «почему?» и норовят грубое слово вдогон сказать. Эх, люди, люди!
Когда я поступил в институт, то поселили меня в общежитие. Есть такой памятник архитектуры города Москвы - «Дом Коммуны». Кто придумал это нелепое сооружение и кто более нелепое название ему выдал, я, к стыду своему, не знаю. Но, как общежитие, «Дом Коммуны» исправно функционировал и огромное количество абитуриентов и студентов постоянно заполняли это огромное семиэтажное здание. Мне, как студенту первого курса факультета «Металлургия черных металлов», группы МЧА-84-2, Московского института стали и сплавов положено было жить на третьем этаже. С одной стороны, не так высоко, и не так низко. Ну, кто не бывал там, поясняю, что система там была коридорная, правда, комнаты располагались строго в один длиннющий ряд. Делилось все это на правое и левое крыло. А мы жили как раз посередке левого крыла.
Мы были молоды, жили в огромном городе, и все было бы хорошо, если бы не одна мелочь.
Когда Создатель делал эту землю, он создал кучу всего и наверное, был очень занят, что просмотрел эту мелочь. А, возможно, просто не придал ей внимания. Живет-то он в царских чертогах, на «Дом коммуны» вовсе не похожих.
Эта мелочь - КЛОП!
Так вот, в нашей комнате и в соседней эти твари водились. Как подарок от тех, кто тут жил раньше. Честно сказать, до поступления в институт я думал, что из всех бегающих мерзостей самая противная – это мокрица. Просто до этого я не знал, что такое клоп.
Мне, в общем, по барабану укусы клопов, когда я спал. И в этом мне завидовали. А вот моему соседу по прозвищу «Батон», которое чудными путями он получил из-за своей фамилии Васильев, было далеко не все равно.
Типичная картина. Угомонившись, ложимся спать. Лежим, засыпаем. И вдруг Батон:
- Ползет.
Клоп до него не добрался, но он уже кожей своей его чувствовал. Дальше он вставал, одевался, обливался одеколоном, включал свет, шел курить, если к тому времени чего-то у кого-то оставалось, ну и так далее, активно мешая нам с Матусом (третий сотоварищ по комнате) спать. В конце концов, мы начинали на него рычать благим матом, и он кое-как укладывался. Спал ли он вообще, я не скажу, потому как после я все таки умудрялся засыпать. Утром, оглядывая простынь, я замечал, что клопы не обошли и меня своим вниманием (скоты!).
В общем, мы с ними временно покончили. Соседи закупили целую сетку различных средств и все это щедро выпалили. Клопы то ли передохли, то ли обиделись, но исчезли.
Потом я счастливо прожил второй курс, третий и уже на четвертом, уже в другом общежитии, располагавшемся около станции метро «Беляево», я снова встретился с клопами. Когда я их поморил, я вымел около трех сотен их трупов. Через стенку вьетнамцы жили.
Студенты народ изобретательный, чего только не придумывали, чтоб не подвергаться незапланированному кровопусканию – и кровать отодвигали от стенки, и мазали ножки постным маслом. Тогда клопы ползли по стенке на потолок и отважно пикировали на свою жертву. Клопов травили, морили, убивали – в общем, война шла непрерывная, беспощадная, и самое противное – бесполезная.
Когда я переезжал в другое общежитие, на Ленинский проспект, я перетряхивал и внимательно осматривал каждую вещь, чтоб не привезти за собой эту заразу. И, действительно, с тех пор я не имею счастья общаться с этой тварью, и скажу вам, что это действительно счастье, потому как хитрее и подлее клопа никого на свете нет.