Прогулка

ПРОГУЛКА

Сегодня, я вышел на улицу. В перавый раз за четыре дня. Даже за пивом не бегал. Давно так долго не сидел дома. Все эти дни меня мучила хандра - простая русская хандра, когда ничего не хочется ничего делать: ни спать, хотя ходишь по комнате в дремоте, ни читать или посмотреть телевизор, хотя мозгу нужно чем-то занять себя. В общем, ощуща-ешь себя растением. Пару раз я порывался поехать в институт, но, одевшись, всё бросал и завалился на диван, тупо уставившись в ящик. Каждый день я ждал, когда наступит ночь, что бы поскорее заснуть.
Но вот сегодня, повинуясь, зову природы или просто от недостатка кислорода, я вышел на улицу. Было прохладно, дул осенний ветерок. Не такой мерзкий, когда он про-низывает всё тело, и думаешь, как бы поскорее укрыться в ближайшем строении. А тихий, когда кажется, что сидишь в помещении, в котором работает кондиционер. Кое-где на асфальте лежали лужицы от дождя, прошедшего ночью. Небо заволокло бесконечной тём-но-серой пеленой, и земля ещё не успела просохнуть и вряд ли вообще это случится сегодня. Засунув руки в карман, я уставился себе под ноги и побрёл в сторону близлежа-щего ларька.
Несмотря на поздний утренний час, на обочинах парковалось множество автомобилей.
- Видать никому не хочется сегодня работать, - подумал я вслух.
- Странно, сейчас в любой день недели на улице одинаковое количество народу: его одинаково много в метро, и когда едешь в юнивер в тринадцать часов и возвращаешь-ся в семь вечера; когда гуляешь по улицам спальных районов и в полдень, и в ужин. И это не говоря уже о пробках, которые образуются на дорогах в обе стороны утром и вечером, а в некоторых местах даже ночью. Вообще, не понятно, сколько работает среднестатисти-ческий автолюбитель, который выбирается в город в девять - десять утра, если он на рабо-ту в центр тащится не менее двух-трёх часов, а потом и домой возвращается столько же. А ведь это сплошные стрессы...
Я не успел домыслить, так как подошёл к палатке, которая стояла напротив моего дома, и нужно было выбирать, что купить. Совсем недавно я пообещал себе бросить пить на месяц – сделать профилактику организма. В голове уже звучали слова: "Бутылочку К..., пожалуйста", но язык предательски произнёс:
- Б... классическую.
Продавщица просунула в окошко немного запыленную бутылку.
- Похолоднее есть? Нет? Ну ладно, - ответил я на ее красноречивое движение головой.
Отсчитав положенную сумму, я поблагодарил девушку и пожелал ей «приятной торговли».
Сделав глоток пива, я обратил внимание на стайку воробьёв, которые клевали кем-то выброшенный батон, но, увидев лежащую рядом бутылку с недопитой водкой, стало понятно, что недоеденный батон находится здесь неслучайно. Птицам было всё нипочём, отлетев на пару метров, от пиршества, если кто-то проходил рядом с ними, они возвращались назад. И не обращали внимание на усилившейся ветер, на мелко моросивший дождь, который начался, как только я отошёл от ларька.
Я направился вверх по дороге в сторону лесопарка возле МКАД'а, которая шла ми-мо домов, стоящих на окраине района. Кое-гд,е в окнах горел свет; где-то были открыты форточки.
- И не холодно людям? - подумалось мне, - хотя форточки раскрывают, уходя из дому, чтобы проветрить помещение. Тоже мне, глупая привычка. Вот я, лично, никогда не открываю форточек, когда меня нет дома. Вдруг гроза, или... или ещё какая напасть: птица залетит, дерево упадёт.
Тут Я немного рассмеялся, потому что, какое может быть дерево на -м этаже. Но всё равно уверил себя в своей правоте.
Мимо прошла девушка с коляской. Она тоже пила пиво.
- Господи! - воскликнул я чуть слышно, - "опять с пивом, чему только детей учат!?" Мне тут же вспомнилось, как недавно, гуляя вечером с друзьями, мы увидел следующую картину. Мать и отец стояли возле своего ребёнка - девочки лет девяти. Сразу было не за-метно, что они делают, но, проходя мимо них, можно было разглядеть, как "папа" под-держивает бутылку Т... у губ своей дочери, а та, жадно обхватив её обеими руками, упи-вается пивом, а по маленьким щёчкам и подбородку стекают небольшие струйки янтарно-го напитка. Оба родителя мило улыбались этой картине. Мне стало противно, и я отвер-нулся резко в сторону, как это делает всякий уважающий себя интеллигент, увидев какую-то мерзость, а потом, отойдя на порядочное расстояние, воскликнуть: «Куда же катится весь этот мир?»
"А сколько таких мамаш с колясками сидят на детских площадках, мирно потягивая пивко, пока их чада копаются в песочницах; курят, а окурки подбирают детишки и применяют в своих играх. Если у меня будут дети, то никогда не буду при них пить", - по-обещал я себе.
Дождь уже совсем было стих, но поднявшийся ветер предал впечатление, что он начался с новой силой. Тем временем, я вышел на окраину района. Переходя дорогу, ко-торая отделяла город от парка, я несколько раз останавливался, чтобы пропустить маши-ны, которые проносились мимо меня с бешеной скоростью, несмотря на то, что я шёл по пешеходной зебре. Невольно мне вспомнились события годичной давности. Утром, я спе-шил в институт. Как обычно, что бы пройти к автобусной остановке, нужно было пройти через обширное поле. И уже оттуда обратил внимание на то, что возле перехода образовалась пробка, хотя в этом месте движение всегда было разгружено. Когда я подо-шёл поближе, затор уже рассосался, и можно было увидеть его причину: на тёмно-сером асфальте лежало тело. Приглядевшись, можно было разглядеть ноги, на ступнях которых были, комнатные тапочки. Руки распластались так, словно готовились заключить кого-то в свои объятия. Чёрная лужа приближалась от головы к ногам. Рядом стоял молодой лей-тенант, с не по размеру большой фуражкой на голове, который что-то записывал в свой блокнот. Ближе к противоположному краю дороги эту сцену объезжали автомобили. Шедшая рядом со мной парочка юнцов бойко обсуждала подробности вчерашнего фут-больного матча.
- Кажется, кто-то умер,- вспомнились слова моего бывшего одногруппника, когда мы увидели лежащий труп какой-то БОМЖ’ихи на тралейбусной остановке по дороге из института.
Больше всего меня тогда поразило то, что машины, как мчались, так и мчатся и на зелёный, и на красный свет, несмотря на присутствие сотрудников ГИБДД, а ведь на этом переходе за последние пять лет было сбито уже X человек.
- Хорошо, что они положили "лежачих" на моей улице, - подумалось мне.
Действительно, на тихой районной улочке им пришлось положить целых трёх "ле-жачих полицейских", чтобы сбить статистику аварий со смертельным исходом на этом участке, а что говорить об одной из центральных трасс округа?
Как я выяснил позже, женщина переходила дорогу на зелёный свет, когда её сбила девятка. Не остановившись, она быстро умчалась, и никто не запомнил её номеров.

Войдя в лес, на меня повеяло той русской осенью, которую описал Тургенев в сво-их рассказах, и которую нельзя увидеть с картин или фотографий. По краям дороги лежа-ли сугробы жёлтой листвы, которые поддувал слабый ветерок. Кроны деревьев были пус-ты, но на некоторых из них ещё оставалась жиденькая листва. Веяло прохладой и каза-лось, что вокруг нет ничего, кроме этого леса.
Я углубился в чащу по небольшой тропинке. Собственно говоря, это даже была не тропинка, а асфальтированная дорожка, которая соединялась с другими такими же дорож-ками и выходила на основную алею. Я уже допил своё пиво и хотел было бросить бутылку на землю, но тут "воспитание" взяло верх, и с ней в руках, я отправился на поиски урны.
- Но почему здесь нет урн? - спросил я себя вслух.
- Неужели, они так опасаются террористов, что в глухой чаще даже не могу поста-вить мусоросборники, где, по их мнению, можно заложить бомбу, которая укокошит па-рочку голубей?
А вокруг были (без преувеличений) горы мусора: различные шашлычные "стоянки", пивные стеклянные и пластиковые бутылки, недоеденные огурцы и помидоры, ле-жащие на каждом шагу. Создавалось впечатление, что это был не городской парк, а какая-то мусорная свалка. И вправду, как только я вышел на небольшую полянку, то тут же уви-дел раскуроченную ржавую иномарку, вокруг которой, на расстоянии пятидесяти метров лежал мусор. Несмотря на прохладную погоду от него несло так, что пришлось тут же свернуть на другую тропинку, которая, как бы выразился, Остап Бендер, вела к «центрам цивилизации». Напоследок, я выкинул бутылку в эту смрадную кучу.
Дождь утих, но сквозь кроны деревьев по-прежнему виднелась только бесконечная серая пелена.
Выйдя в город, я мерно побрёл в сторону дома. Зайдя в квартиру, тут же направил-ся на кухню, достал из холодильника, заготовленную заранее, тарелку супа и поставил её на плиту.
- Завтра, обязательно поеду в институт, - сказал я и стал дожидаться, когда разогре-ется еда.
За окном начал накрапывать дождь.

Кирилл Тавридов, 13-18.05.2006.