Сиккимский прорыв

Состав группы прорыва

Томчик Виталий

Томчик Алла

Коломиец Сергей

Коломиец Вячеслав

Иринин Сергей

Грач Валерий

Савченко Игорь

Стрелбицкий Александр

Грищенко Эльвира

Титов Михаил

Доловова Ирина

Кивачук Марина

Карпенко Андрей

Лобен Шерпа - гид в Сиккиме. Может обещать ВСЕ!

Тсеринг - гид в Бутане.

Екатерина - незнакомка из Катманду

 

Анекдот трека – День Украины в России. Концерт в Кремлевском дворце. Выходит русский ведущий и недоуменно обращается к залу : «Друзья, вы мне не поверите, но следующий номер программы «Висела писенка».

 

 

Хотелось попасть в ВС под Северные стены Эвереста. Пожать руку Саше Абрамову и обнять Люду Коробешко. Ну, а уж будучи в Тибете, добраться до Лхассы. Но ВС на 6500 м. и лезть туда без акклиматизации – глупо издеваться над организмом. Решил пройти для тренировки и акклиматизации небольшой трек в Непале, не далеко от Катманду. Заманчиво смотрелся Лангтанг. Стал изучать район. И сразу захотелось взойти на Yala Peak (5500м.). Нет, обманываю, поначалу захотелось на Naya Kanga (5862 м.), пока не увидел фото. Да и Yala Peak не Калапатар, но в запасе есть Tsero Ri. Решил на месте подкорректироваться.

А еще хотелось попасть на священные озера Госаинкунд . И, чтобы не возвращаться по пути подъема, добраться к озерам окружным путем через перевал Gangja La (5106 м.). Когда просуммировал по времени все свои желания, вылилось в месяц. Как минимум. А больше трех недель друзья не могут. А как же хором петь первые куплеты песен? Пришлось заняться обрезанием и наступанием на горло собственной песни. Совместными усилиями отрезали Тибет. Долгие переходы по цветущим рододендроновым лесам показались заманчивее пропыленных китайских джипов. Да и самолеты из Лхассы как-то не так летали, и даже в ВС пермит больших денег и нервов стоил, плюс из-за этих пары дней похода надо было палатки тащить, а там и еду, кухни. Повара, яки….В общем, вырисовывался большой и красивый трек по Лангтангу. И все было расписано и предусмотрено, кроме забастовок в Непале. То есть, забастовки учитывались, но им отводилось место до нашего приезда, а после непальского Нового года предполагался туристский рай. На Новый Год повстанцы действительно поутихли, а потом заблокировали Катманду уже по-взрослому. Читать сводки с фронтов о количестве арестованных и убитых, о дневном комендантском часе и забастовке авиалиний становилось все тягостнее. Мысленный взор нервно обегал Гималаи – Заскар? Ладакх? Джамму и Кашмир? А что там справа. Сикким? А еще правее? Бутан! Нет, туда визы за три дня не получить. Аруначал Прадеш? Да там и треков-то нет. Плюс из глубин памяти выплыло - ассамские экстремисты.

 За день до отлета по-срочному (75 долл.) получили визы в посольстве Индии. Эля, когда заполняла анкеты, поинтересовалась, одно- или двукратные визы просить. «Думаю, однократной достаточно» - решил я. «А цена одинаковая» - говорит Эля. «Тогда проси двухкратную, за безденьги, пусть будет» - отвечаю.

 Заказал всем прикольные майки, уточняю размер. Звоню Эле.

«Ты эмочка (М) или элечка (L)» - спрашиваю.

Недоуменное молчание, потом кокетливое –«Я Элечка». Да про размер я, про размер. Тогда эмочка…

 Отпраздновали Пасху и 24 апреля вылетели Киев – Дели – Катманду. Попытки из Киева дозвониться Екатерине (Royal Mount Travel) в Катманду успеха не принесли, мобильная связь отключена властями. Этот факт окончательно перенаправил наши мечты на Индию и было решено пройти трек в Сиккиме. По наводке Екатерины позвонил Лобену, и тот встретил нас в Дели, где мы прервали полет на Катманду и окунулись в индийские ароматы. Как всегда, жара под 40, гостиница со скрипящим вентилятором в потолке и полуживая обслуга.

Лобен – отличный парень. Не побоюсь этого слова – пацан.. «Пацан сказал – пацан сделал. Не сделал, снова сказал». Лобен не знает слова –НЕТ. Трек в Сиккиме к Зеленому озеру организуешь? Без проблем.

 25 апреля – прогулка по Дели. Лобен куда-то лихорадочно отсылает наши фото и копии паспортов, мы объезжаем традиционные «Красный форт» (крепость 17 века Лал-Кила), мечеть Джама-Масджид, мемориал Махатмы Ганди, Кутаб Минар (железный столб уже огородили и обнимать не дают), Ворота Индии и прочие места паломничества туристов. Жарко, пыльно, но весело. Путешествие началось! В Дели, по сравнению с прошлыми годами, стало чище и поубавилось попрошаек. Но смотреть особо нечего, может быть, стоит когда-нибудь рискнуть и поехать в Мадрас, Калькутту или Бомбей? Чтоб уж получить Индии в полной мере.

 26 апреля. Удалось приобрести билеты и вылететь в Багдогру, воздушные ворота Сиккима, предместье города Силигури. Самолет летит с посадкой, Гималаев не видно. В Багдогре на автобус и в Дарджилинг. По дороге обед с икотой от перца. К ночи въехали в Дарджилинг, столицу элитного чая. Дорога идет вдоль узкоколейки, по которой до сих пор ходят поезда Силигури – Дарджилинг. На автобусе ехать часов 5, на поезде -8. А интересно было бы прокатиться в дымке паровоза. «Будете жить в отеле в центре, или на горе с прекрасным видом?» - спрашивает Лобен. Уточняю –«А сколько от вида до центра?» 10 минут. «Аск, конечно на горе»- приходят все к консенсусу. Но автобус на гору не идет, улицы узкие и днем машинам движение запрещено. Тяжело отдуваясь, шагаем к отелю ножками, рюкзаки доставили на маленьком джипике. Огромная веранда таки да нависает над Дарджилингом, где, истребовав дарджилингского чая (как будто тут может быть иной), под нарезочку сухой одесской колбаски мы наслаждаемся видом ночного города. Уже не жарко, где-то рядом притаилась Канченджанга.

 27 апреля в 4 утра выезжаем на джипах на Тигровый холм. Это обзорная точка, где по утрам собираются сотни людей, туристов и специально приехавших из Индии паломников, чтобы наблюдать рассвет над священной Канченджангой. Изумительное зрелище, когда в синей прохладе гималайских хребтов Канченджанга, как самая высокая гора, первая вспыхивает оранжевой цяточкой (куме, спорим и т.д.), и разгорается в солнечных лучах, поджигая пламенем окружающие вершины.

На обратной дороге заехали в буддистский монастырь, для многих в группе это первое знакомство с буддизмом. Барабаны крутить правой рукой, обходить по часовой.

 Прогулка по городу, чайные плантации, покупка «левого», но самого натуральнейшего чая, Гималайский Горный институт. В институте и зоопарке был выходной, но знакомый Лобена допустил нас внутрь, поклониться праху Тенсинга и посмотреть на памятник самого знаменитого шерпы в мире.

К вечеру выяснилось, что разрешение на трек к Зеленому озеру надо получать за месяц до приезда и Лобен может организовать только трек к перевалу Гоча Ла у подножья Канченджанги. Вы бы сказали «нет» на нашем месте?

 28 апреля пересекли границу с Сиккимом (это не простая формальность). Переехали реку по огромному мосту и, оп, граница. Минут 30 Лобен нас оформлял. А потом по сумасшедшим серпантинам до вечера надрывали автобусный дизель до Юксума. Юксум (1900 м.) – бывшая столица Сиккима, где в 1641 г. короновали первого короля и сохранился его коронационный трон.. В Юксуме у Лобена фактория со снаряжением, едой, кухнями и обслугой. На поляне стояли новенькие палатки, между ними оставляли следы жизнедеятельности мулы, а в большой палатке-столовой ждал великолепный ужин, приготовленный шеф-поваром и его восемью помощниками. А еще у нас было 4 шерпа-проводника и 5 погонщиков мулов. Но все же не 70 носильщиков, как в Пакистане. Ребята прилично одеты, нормальная обувь. В Непале беднее.

 29 апреля. Начало трека. Надо придумать что-то, соответствующее торжественности момента. Типа – «с ласкающим душу шелестом трекинговые палки выдвинуты на походную длину, зафиксированы и пробковая рукоятка приемисто легла в руку, как маузер в ладонь батьки Махно (для украинцев), ладонь Котовкого (для молдован) или ладонь Дзержинского (для россиян)».

 Пол-часа по улочкам Юксума, и мы на тропе в джунглях. Если бы не тень огромных сосен, тяжко пришлось бы в этой влажной жаре. Попадались обезьяны-попугаи, но в основном, караваны мрачных яков (и почему им рога не подпиливают?), обильно удобряющих тропу. Через три часа повар накрыл поляну на ланч, а еще часа через 4 мы добрели до места бивака где-то между Бакхимом (2700 м.) и Цхока (3000 м.). В этот день наиболее трудным был спуск к мосту (там мостов несколько, но к этому спуск конкретный, с очень обидной потерей высоты и с еще более обидным ее набором после моста. Но тропа красивая, и , если не поддаваться на крутые спусковые срезки, то не крутая. Лагерь разбили на замечательных полянках, усеянных земляникой (местные ее не едят), поставили туалетную палаточку. Часть группы – Миша, Валера, Эля, Ира и Марина, увидев лагерь, легла на земляничную поляну и несколько часов паслась. А что бы убить бацилл, запивала землянику виски. И с каждым глотком расстояние до лагеря казалось им все больше и больше…А когда всем выдали тазики с горячей водой для умывания и омовения нижних конечностей, умилению участников не было предела. Эля сказала, что опытным трекерам хватает литровой бутылки воды на принятие душа. И попробовала. А вода мягкая и мыло не смывает. После неоднократного подтаскивания воды стало ясно, что Эля не очень опытный, но хорошо намыленный трекер. Отличный ужин и костер (разведение которого в заповеднике озадачило Лобена) завершили первый день трека.

 30 апреля продвигались к Дзонгри (4030 м.), и, даже чуть выше, на великолепную поляну. К вечеру лес закончился, но весь день мы прошагали по цветущим лесам красных, белых , розовых рододендронов. Весна в Гималаях прекрасна еще и цветением рододендроновых лесов, на Кавказе это лишь невысокий кустарник. Преодолели несколько затяжных подъемов. Вдали показались уже не шуточные , покрытые ледниками горы и вечером остро встал вопрос об оставленных ( с моей подачи ) пуховках. «Да все нормально, ребята» - вещал я, натянув теробелье, флисовые рубаху и свитер, ,поларовую куртку и упаковав все сверху гортексом. Зато гиды возвели рядом с палаткой-туалетом, еще и палатку-душевую. Облить себя водой рискнул только Миша.

 Вечером все обсуждали празднование 1 мая и день рождения Игоря. Планов, как всегда, было громадье. О лозунгах, колоннах, приветствиях. Надували шарики (кто взял) и другие резиновые изделия (кто взял).

 1 Мая. В 5 утра вышли на акклиматизационно-эстетическое восхождение. За часик забрались на холм (можно написать – вершину) под названием Даплаганг. Вновь встретили рассвет над Канченджангой (8585 м.), потом над Кабру (7338 м.), Пандимом, Ратонгом, Коктангом и, возможно, Жанну, если это она сверкала в непальских далях. Позавтракав после спуска, двинули к священному озеру Лакшми. По дороге искали Пещеру Счастья, я залазил во все ниши, нашел металлический трезубец (стало ясно, что индусы произошли от украинцев) и часа за 2 добрались до озера. Не знаю, священное ли, но очень красивое. Саша рискнул окунуться, но снежок по берегам не вызвал ответного энтузиазма у членов группы. Гиды нашли на берегу птицу размером с тетерева, с красивейшем оперением. Забрали в лагерь и похоронили. Чтобы озеро не осквернялось. Вот. По маршруту трека вообще чисто, весь мусор собирали в мешки и унесли вниз. И костры не приветствовались.

 Вернулись в лагерь, заморосил дождь, отменил демонстрацию, но в большой палатке за ужином все поздравили Игоря. Повар сварганил торт. И свечи нашли. По опыту прошлых треков попросил Лобена выделить Игорю отдельного шерпа для переноски кофров с аппаратурой и треноги. Но добиться синхронизации передвижения Игоря и шерпов не удалось. Портеры покорно все тащили, но когда надо было фотографировать, все время оказывались вне досягаемости призывов Игоря. И втолковать им, что тренога переносится в руках не потому, что это хрупкий предмет, а потому, что эта штука нужна для съемок, оказалось не в моих силах. Вечером Лобен сказал, что мы достаточно сильная группа, чтобы дойти до озера Самити за один день, без ночевки в Тангшинге. А лишний день можно потратить на радиальный выход к базовому лагерю Гималайского горного института. Курсантов института мы встречали на тропе после восхождения на Kabru Dome (6556 м.) с лицами, свидетельствовавшими об отсутствии опыта использования кремов от ожогов. На полянке, где я когда-то встретил жену Норгея Тенсинга, Лобен познакомил меня с директором Гималайского горного института. Его бородатое лицо не было отмечено солнечными ожогами. Видимо, как истинный руководитель, он следил за восхождением в бинокль.

 Предложение Лобена не противоречило концепции нашего продвижения и мы согласились. При этом мы озвучили идею, что раз мы такая бравая группа, то и трек закончим раньше и , неплохо бы было заглянуть в Бутан, до границы с которым по карте всего ничего. Лобен , как всегда, сказал , что это не проблема, взял у меня спутниковую «Турайю» и долго расходовал драгоценные минуты и заряд батареи.

 2 мая. Пару часов шли к перевалу, с которого открылся вид на узкую долину, на далеком склоне которой виднелся ВС Гималайского института. С перевала вниз вел крутой спуск и мысль о подъеме на обратном пути и легкий дождик охладили мои желания о дальнейшем продвижении. Но Алла, Эля, Сергей, Саша, Игорь, Андрей и, поначалу Слава, ринулись вниз. Слава вернулся раньше, а вот остальная группа прибыла в лагерь в сумерках, когда я уже начал намекать погонщикам мулов, что не пора ли запрягать. Лобен провел группу по новому маршруту, изумительно красивому, но 12 часов ходьбы сделали свое дело, и члены группы, входя в лагерь, валились с ног, как подкошенные в бою солдаты (так, кажется, у известного альпинистского писателя –Поволяева. А, нет, это у него серраки так падали).

 3 мая. Дошли до перевала, ухнули вниз по крутейшей тропе к Кокчуронгу. Это приют у реки Оклатанг, вдоль которой тропа идет к Тангшингу (3800 м.). Там перекусили и, как крутая группа , пошли дальше. Тропа прекрасная, не круто, но не коротко. Часа за 4 добрались до лагеря, у вытекающей из-под конечной морены речки. Речку перешли по сооружению, возможно, называемому мостик. Две жердочки с уложенными на них плитками камня. И не то, что бы…, но наступая на камень, закрадывается мысль о том, что камень катанкой не армирован.

 Место для лагеря замечательное, укрытое от ветра, компактное, уютное. Лобен, опять поговорив по спутниковой связи, рванул вниз еще от Кокчуронга, пробормотав – Бутан, визы, проблемы, побежал решать.

 4 мая. День истины. День настоящих трекеров. Надо дойти до перевала Гоча Ла (4940 м.) и, желательно, вернуться. Туда стремятся самые продвинутые паломники в желании обрести полное и нескончаемое счастье, узреть вход в Шамбалу. Выходить надо в 4 утра. Пока вход не закрылся. Я поразмыслил, и решил, что я не истинный трекер и до лицезрения Шамбалы еще духовно не дорос. А физически рывок к Гоча Ла уже перерос. Поэтому решил приоткрыть дверцу к счастью у озера Самити. Наиболее устремленная часть группы выдвинулась в 4, я с Аллой вышли в 6 к озеру, а кое-кто , уже утомленный лицезрением нескончаемых рассветов над Канченджангой, решил наблюдать это природное явление из спальника. Где-то за часик поднялись к озеру. И нам удалось увидеть рассвет над Канченджангой, отраженный в зеркале озера. Потрясающее зрелище, снимал на видео, пока позволяла зарядка аккумулятора. Вышло солнце, отогрелись и пошлепали вверх. Через часик встретили мудро возвращавшегося Славика, он сказал, что выше смотровая площадка, но смысла идти нет, Канча закрылась облаками. И дальше начинается глубокий снег, и крутые осыпи. Мы как-то сразу ему поверили, отсняли озеро Самити сверху и пошли в лагерь. По плану мы должны были снять лагерь и перейти в Тангшинг. Но ребята пришли так поздно и такие измотанные, что я хотел оставить лагерь на прежнем месте, а упущенное время наверстать 5 мая. Но оказалось, что повара уже сняли часть лагеря и отправили вниз, а 5 мая мы должны разделиться с караваном. Люди пойдут по более короткому и легкому пути, а караван, соответственно, по длинному и тяжелому. И если сегодня не выйти в Тангшинг, караван за день может не успеть дойти до Цхоки. Ребята передохнули, вздрогнули и дошли к сумеркам в Тангшинг. Валера лично приготовил героям макароны на шкварках. Повара с недоумением смотрели на группу, уминающую макароны без перца чили.

 5 мая по известной тропе, усыпанной клещами, спустились к Кокчуронгу и пошли вдоль реки траверсом вниз по правому берегу, а караван ушел через Дзонгри. Почему караван не ходит более простым маршрутом, у Лобена спросить забыл. В настоящее время тропа, действительно, для вьючного транспорта не проходима. Узкая, перекрытая местами упавшими деревьями, в некоторых местах перебита оползнями. Но привести ее в порядок труда не составит. Скорее всего, яков и мулов туда не пускают, с целью сохранения природы. Идти по этой тропке просто наслаждение. Нет запаха животных, встречных караванов, травка не обглодана. Здорово, не смотря на моросящий иногда дождик. В районе Педанга тропы соединились, мы пообедали и спустились к Цхоке. Каравана не было, Лобен было предложил переночевать в приюте, в одной большой комнате, но пока мы пили пиво и совещались, пришли первые мулы и индивидуальная палатка победила коммунальную комнату. Лагерь поставили на подготовленных террасках, изуверски окаймленных крапивой. Гиды сами развели костер, Лобен принес из деревни местное пиво (не чанг) в бамбуковых сосудах. Смысл праздника прояснился, когда Лобен сказал, что самое время отблагодарить обслугу за тяжкий труд. После долгих расспросов Лобен намекнул об ожидаемой сумме вознаграждения, изыскали мелкие доллары (всегда берите с собой пачку пятерок-десяток) и раздали, исходя из иерархии. Иерархия- шеф-повар, гиды, кухонная обслуга, погонщики. Сидели у костра до глубокой ночи, некоторые, утомленные местным напитком, у костра и заснули.

 6 мая. Вернулись в Юксум. Когда идешь по тропе вниз, замечаешь много нового, чего не доглядел с первого раза. За несколько дней отсутствия практически закончили строительство нового моста . Доставка арматуры к месту строительства, тяжелейший труд. Даже в согнутом виде длинные отрезки не вписываются в повороты и носильщики проявляют чудеса ловкости, чтобы удержаться на узкой тропе. В Юксуме уже ждал автобус, но отставшие мулы с рюкзаками задержали отъезд на несколько часов. Фактория Лобена рядом со ступой, желающие кружили вокруг против часовой стрелки, гнусавя «Ом мане падме ум». Наконец выехали и по дороге, о серпантинах которой лучше помолчать, к вечеру прибыли в Калимпонг. Большой город. Лобен сказал, что Гангток – город для туристов, а Калимпонг- это сама жизнь. Жизнь началась с попытки поужинать в нашем замечательном отеле под названием «JOPA». Накормить нашу команду ресторану оказалось не под силу. Заказы не доходили до повара-китайца (который готовил тут же, рядом с нами). Конфликт разрешился извинениями в виде жаренной курочки и пары пива. Оказывается, такого количества посетителей сей ресторан не видывал со времен открытия. Ну что ж, как отель ты назовешь… 7 мая. Окунулись в калимпонговскую жизнь. В штате муниципалитета, видимо, отсутствует должность главного архитектора. Улицы переплетены невероятным образом, бесчисленные переулки и тупики связаны крутыми лестницами. Вдоль улиц – пучки сотен водопроводных труб, каждый хозяин сам тянет воду к своему дому. Кое- где трубы прорвало и тут же образовались очереди с канистрами, отбирающие воду до счетчиков. Некоторые трубы обрезаны и заглушены, видимо, за неуплату. Позаглядывали в окна закрытого на ремонт монастыря, прошлись по базару. Старинных гирь для коллекции не нашлось…При выезде из города зашли в питомник кактусов, орхидей и прочих цветочков. Местное население украшает свои дворики и балконы цветами, это есть, а вот кучи мусора под окнами с цветочками…тоже есть.

 Автобус , снижаясь со скоростью самолета, внес нас на раскаленные предгорья Гималаев. Прямой дороги через границу Бутана нет, и мы двигались по большой дуге на восток в сторону пограничного города Jaigaon. Этот же город, но уже с бутанской стороны называется Phuntsholing (Фунт соли). Пунчолинг проще.

Не доезжая часа до границы свернули в заповедник, где собирались переночевать в целях экономии, ( уж больно дорогая страна Бутан) и намерением погонять носорогов ,сидя на спинах слонов. Строение, в котором нас поселили, знавало лучшие времена. Множество свободных комнат, запустенение и, как всегда, полумертвая прислуга. На верандах висели рои ос, оживившихся при нашем вселении и сделавших попытку вселиться в наши комнаты. Некоторым это удалось и девочкам пришлось менять комнату, так как попытки устранить рой с помощью репеллента осам пришлись не по душе.

 Пока готовился чай, прошли вглубь заповедника, сделав вид , что не понимаем надписи на английском, запрещавшим проход. Обнаружили несколько клеток с леопардами, только начали знакомиться, нас отозвали на ланч. Попросил Сергея выяснить у прислуги, можно ли поджарить нам съедобное животное, типа свинки или баранчика. Прислуга радостно закивала головой, что на языке местных жестов означает –«Нельзя». К жестам тоже надо привыкнуть. «Вам чай с молоком» - спрашивает официант. «Нет»- отвечаешь ты и, соответственно крутишь головой. И тут же твой чай становиться бурым от молока. А надо закрыть чашку рукой, поймать взгляд официанта и громко сказать «No, no, no milk», при этом не делая никаких движений головой и, на всякий случай не убирая руку с чашки, пока официант не удалиться на безопасное расстояние. Для местного населения, вымуштрованного в свое время англичанами, чай без молока такой же нонсенс, как макароны без чили.

 Мы приехали поздно, в джунгли уже не пускали и охоту на носорогов отложили на утро. Что бы желудок не скучал, Валера взялся за ужин сам. Ездил в деревню, шушукался с местным поваром, вскоре во дворе появилась козочка, в кухонном очаге запылал огонь и на ужин была прекрасная икра из баклажан (синеньких, как говорят в Одессе).

 Мяса я не дождался, а народ, поддерживающий Валеру в его начинании, для остроты ощущений ночью пошел к леопардам, заспорив о цвете глазного дна кошек в свете фонарика. Что там было, точно не знаю, но вид у экскурсантов даже утром был припуганный. По их рассказам, когда разбуженный леопард бросился на стенку клетки, хлипкого, как и все окружающее, сооружения, в воздухе явственно запахло мужеством.

 Тушеное с овощами мясо ели утром, из еще не успевшего остыть котла. «И кто не едал из того котла, не сможет добро отличить от зла». Кулинарное искусство Валеры, как всегда было на высоте. Сам Валера мяса уже не хотел, он хотел только одного – спать. Но нас усадили на слонов и началось сафари. Мне уже доводилось участвовать в подобных мероприятиях, поэтому я влез на огромное животное с известной долей скептицизма. Сергей Иринин, помятуя, как мы почти час галопировали на слоне в Непале, а потом ходили, как конники Буденного , решил вообще проигнорировать это мероприятие. В этот раз обошлось без прыжков на слоне с крутого берега в реку, тихо поснимали носорогов и насладились первозданной красотой джунглей. Не хотелось бы пробираться по этим зарослям пешком. Сели в автобус, и, разгоняя тысячи велосипедистов, устремились к границе с Бутаном. (см. далее «Бутанский экспромт»)