Ливень

Ливень.

Ливень хлестал по стёклам. Упругие струи воды пробирались под раму окна, стекали по подоконнику. На полу то и дело подскакивали звонкие брызги. В старом кресле сидел человек и смотрел в камин…

Ему было всё равно. Его нисколько не волновало, что вода капает с потолка, струится из-под рассохшихся оконных рам, а вслед за ней через те же щели в комнату влетает ветер-сквозняк. Его ни капли не заботил тот факт, что крыльцо сгнило, навес обрушился, а ступени втоптаны в землю. Да и забор держится на одном лишь честном слове, вот только на чьём?..

Это его тоже совершенно не заботило. Он сидел в старом кресле, подкладку которого растащили мыши, да ещё неведомо какие силы, по сути, это и не кресло уже, а стул со спинкой и подлокотниками. Да и дом – уже давно не дом, а жалкий сарай, состоящий из одной комнаты. А камин – не камин, лишь старая закопчённая буржуйка. Человек зябко кутался в старую штопаную телогрейку, времён счастливого коммунизма. Ватные штаны вытерлись, а валенки горели сейчас в «камине». Лицо старика покрывала запущенная щетина, щёки запали, глаза совсем выцвели, половины зубов не было, редкие волосы почти все уже выпали. Почему старик? Наверное, этот человек старый, хотя, кто знает? Он может быть очень даже молодым, таким, как мы с вами. Но нет, этот человек стар. Он стар душой.

В подлокотник кресла воткнут старый нож с плохой рукоятью, а на коленях лежит недоеденное яблоко. Ему плохо здесь, он не хочет здесь находиться. В маленькой комнате есть только кресло, буржуйка, да старый дырявый спальник под окном, что впитывал сейчас в себя живительную влагу. Но какой жизни может дать начало свалявшаяся вата в чехле из брезента? Разве только породит двух неразлучных братьев Пеницилла и Мукора. Но человек смотрит в огонь. Глаза слезятся, но он смотрит, не отводя взгляда. Сейчас старик видит там другого человека. Этот человек идёт по лужам, ноги вязнут в грязи, но шагает он бодро. Ливень хлещет ему в лицо, заливает за шиворот, задувает за воротник, но человек идёт всё так же бодро, не сутулит спину и даже улыбается. Куда идёт этот человек – не важно. Ждёт его там кто-нибудь, или нет – не имеет значения. Он просто идёт.

Он идёт потому, что хочет идти. Но отчасти и потому, что идти ему некуда, но не в этом ли прелесть? Разве главное, куда и зачем? Смысл в том, чтобы идти, а остальное – мелочи. Ведь пока идёшь, ты живёшь…

Этот человек – сам старик, но несколькими годами раньше. Тогда он ещё не боялся выйти под дождь. А теперь… Теперь он сидит здесь и хочет выйти, но боится. Он боится сделать шаг, переступить порог, ведь там снаружи дождь, да не просто дождь, а Ливень. Выйти…но, зачем? Одежда быстро промокнет, станет холодно, ноги будут скользить по размокшей земле, а грязь налипнет на подошву, потом обхватит голенище, поползёт вверх по сапогам.

Старик так и остался сидеть в этом кресле, глядя в камин. Его душа никуда не попала, ведь она умерла давно, как, впрочем, и он сам. Но старик и не подозревал о том, что мёртв. Он понял это лишь сегодня, когда рылся в памяти, глядя в камин.

Главное – никогда не бояться выйти под дождь! Будь то дождь, или даже Ливень…