Дашенька

ДАШЕНЬКА

Он проснулся от страшного рева будильника, вскочил как сумасшедший и побежал через всю комнату, чтобы остановить эту вакханалию звука. Они специально завели такой будильник, так как менее шумные модели на них просто не действовали. Жена постепенно привыкла, вот и сейчас она спокойно повернулась на другой бок и продолжила сон. Он даже немного завидовал её нервам - его самого эта иерихонская труба не просто будила, она заставляла его каждое утро испытывать шок. Он прошёл на кухню и выкурил сигарету. Ужасно хотелось спать. Он сказал себе: "Я только полежу пять минут и начну собираться на работу." Он перелез через спящую супругу и через десять секунд уже спал крепким сном праведника. Через некоторое время муки совести разбудили его. Он взглянул на часы и понял, что безнадежно опаздывает на работу. Пулей вылетев из постели и стаскивая с себя пижаму, он начал, как обычно, увещевать:
- Солнышко, пора вставать. Малыш, просыпайся, мы опять проспали.
Солнышко никак не реагировало. Тогда он обнял ее за плечи и заговорил прямо на ухо:
- Маленький, просыпайся, ты опоздаешь на занятия.
Она выскользнула из объятий, завернулась с головой в одеяло и пробормотала сонным голосом:
- Я пойду ко второй паре.
- Тебе поставить будильник?
- Не надо. Я встану сама.
Это означало, что сегодня она никуда идти не собирается. Спорить и настаивать было бесполезно. Он быстро умылся, оделся и выскочил из дома. "Черт, опять не позавтракал", - подумалось ему. Сколько раз он зарекался не ложиться после будильника, но лень почти всегда оказывалась сильнее его. Трамваев как назло не было.
Он вбежал в контору с опозданием в двадцать минут, прошмыгнул незамеченным в свой кабинет, быстро разделся и сделал вид, что давным-давно приступил к выполнению трудового долга.
День выдался суматошный. С самого утра валом повалили клиенты. Он провозился с ними до самого обеда, так что повседневные дела пришлось перенести на обеденный перерыв. За день он умудрился два раза получить втык от шефа за ляпы своих подчиненных. В общем, радовало только одно - сегодня давали зарплату. От бесчисленных чашек кофе в голодном желудке урчало. Но домой сегодня он попадет не скоро. Во-первых, нужно доделать кучу дел по работе. А во-вторых, нужно ехать к хозяйке платить за квартиру, они и так подзадержались с оплатой. Когда он приехал к хозяйке, шёл уже девятый час. Она взяла деньги, наговорила, как обычно, кучу благоглупостей и отпустила его с миром. Домой он возвращался усталый, голодный как собака и злой на весь мир.
В трамвае было пусто. Он повернул голову и увидел в другом конце вагона Светлану с подружкой. У него со Светой в дикой молодости был короткий, но бурный роман. Он сделал на усталом лице приветливую улыбку и пошёл через весь вагон здороваться. Света тоже узнала его и как-то побледнела, изменилась в лице. Он подошёл и сказал:
- Сколько лет, сколько зим. Здравствуйте.
- Здравствуй, - ответила подружка.
А со Светланой вдруг ни с того, ни с сего случилось странное дело - губы скривились, из глаз брызнули слезы, и через мгновение она уже плакала навзрыд. Как раз в это время трамвай остановился. Света неожиданно для всех выскочила в открытую дверь и исчезла за остановкой. Он, ошеломленный таким поворотом событий, ничего не предпринял. Двери закрылись, и трамвай тронулся дальше. Подружка Светы осталась рядом с ним. Он силился вспомнить, как её зовут - то ли Таня, то ли Аня. Нет, все-таки Аня. Она всё время мешала им со Светкой остаться наедине, и он про себя называл её Анкой-засранкой. Он пристально посмотрел ей в глаза и сказал:
- Слушай, Ань, может ты объяснишь мне, в чём дело?
- Это долгая история, - ответила она.
Они как раз проезжали центр города. Он подумал и предложил:
- Давай где-нибудь посидим, и ты мне всё расскажешь. О'кей?
Она согласилась. Они вышли на следующей остановке, устроились в ближайшем баре и заказали по чашечке кофе. И вот какая интересная выяснилась история.
Он познакомился со Светой весной почти семь лет назад на первом курсе универститета. Встречались они недолго - месяца два. Он несколько раз оставался у неё ночевать, когда мама была в ночную смену. Отца у Светы не было. Потом они крупно поссорились из-за какой-то ерунды. Через пару дней он уехал в деревню. Вернувшись в конце лета в город, он первым делом позвонил ей, пытаясь помириться, но получил от ворот поворот. На этом для него все и закончилось. Но, оказывается, через некоторое время после ссоры Светлана обнаружила, что беременна. Кинулась его искать и выяснила, что его нет в городе, и появится он не скоро. Тут и подвернулся паренек, который давно и безнадежно был в неё влюблен. Они начали встречаться и через пару месяцев поженились. А потом родилась девочка. Назвали ее Дашей. Светин муж абсолютно уверен, что растит своего ребенка. Живут они хорошо. Он в жене и дочке души не чает. Такая вот история.
Слава был потрясен. Казалось, что почва ушла из под ног. Немного справившись с волнением, он подозвал официанта и заказал бутылку водки и какие-то салаты.
- Ну, за встречу, - сказала она, подняв рюмку.
Он, как-будто не заметив её жеста, молча опрокинул рюмку и зажевал салатом. Они сидели, пока не кончилось спиртное. Она без умолку болтала, рассказывая ему о Дашеньке, о Свете и её муже. Он молча слушал. При прощании они обменялись телефонами.
Потом он долго бродил по ночному городу. В его смятенной душе боролись противоречивые чувства. Они с женой были в браке уже два с лишним года, но детей у них не было. Они очень хотели завести ребенка, но у жены были проблемы со здоровьем. Они ходили по разным врачам, сдавали всякие анализы, она пила какие-то лекарства, он научился делать ей уколы. Ничего не получалось. До отчаяния было ещё далеко, но этот факт серьёзно портил им существование. А тут выясняется, что у него есть дочка, и что ей скоро будет уже шесть лет. Он чувствовал себя счастливым и несчастным одновременно. Сигареты курились одна за другой, время летело незаметно. Домой он пришёл далеко за полночь.
Жена привычно чмокнула его в щеку.
- Ты где был?
- На работе, - соврал он.
- Я звонила тебе на работу.
- Мы с мужиками пили, телефон никто не брал, - продолжил он вранье.
Вообще-то, он не привык от неё чего-либо скрывать. Даже заначки у него делались только для того, чтобы купить ей какой-нибудь подарок. Они полностью доверяли друг другу, но поделиться сегодняшней новостью он не мог - это было просто немыслимо. Сказать ей о ребенке на стороне было невозможно.
Он поужинал, и они легли спать. Она стала к нему ласкаться, но он пробормотал что-то типа: "Извини, я очень устал", - и отвернулся к стенке.
Он пролежал без сна почти до утра. Время от времени он вставал и жадно курил на кухне. Мысли были невеселые. У всех его друзей уже были дети. Он относился к ним восторженно и позволял делать с собой что угодно. Друзья даже посмеивались над ним - пока они пили водку, он возился с детьми. А его ребенок звал чужого дядю папой. Это было невыносимо. Что делать дальше, он не знал. Соваться в чужую семью было глупо. Они прожили столько лет без него, и сейчас вряд ли нуждались в его появлении. Да и у него тоже семья. В одном он был абсолютно уверен - ему просто необходимо увидеть свою дочь. Завтра он позвонит Ане и узнает, как это можно сделать. На том он и порешил.
На утро он позвонил Ане на работу. Она была готова помочь. Света ходила на какие-то курсы и иногда просила Аню забрать Дашеньку из садика. В следующий раз, когда такое случится, Аня предупредит его, и он сможет увидеть ребенка.
Последующие дни прошли как в тумане. Каждый телефонный звонок вызывал в нём замирание сердца - а вдруг это Аня. Работа не шла, он сидел с отсутствующим видом и отпихивался от чего только возможно. Но хуже всего дело обстояло дома. Его убивало, что он не может поделиться своей проблемой с женой. Он злился на себя и вымещал это раздражение на ней. Она тоже чувствовала, что с ним творится что-то неладное. Они ссорились по мелочам, играли в молчанку и каждый вечер засыпали, отвернувшись в разные стороны. Он стал задерживаться на работе. Не то, чтобы он делал что-нибудь полезное, просто сидел и играл на компьютере. Он стал завсегдатаем игрушечных магазинов. Ящик стола на работе заполнялся разными зверушками, синди и барби.
Где-то через две недели позвонила Аня. Он наконец-то увидит свою доченьку! Он выстроил игрушки на письменном столе и начал выбирать. Это было чертовски сложно - он совсем ничего не знал о своей дочери, что она любит, что ей нравится. После долгих мучений на столе остались Барби и маленький плюшевый медвежонок. Он подбросил монетку, и подарком выпало быть медвежонку. Остаток рабочего дня он просто сгорал от нетерпения. Он так боялся опоздать, что сбежал с работы пораньше, поймал машину и в итоге приехал на место встречи на час раньше условленного срока. Он не мог стоять на месте, ходил взад-вперед по заснеженной площадке, поминутно смотрел на часы и теребил пакет с подарком. Каждая проходящая мимо женщина напоминала ему Аню. Она опоздала на пять минут. Он весь просто извёлся.
- Ну, наконец-то, - с облегчением сказал он.
- Привет. Заждался?
- Не то слово. Все глаза проглядел.
- Не передумал?
- Скажешь тоже.
- Ну, тогда пошли.
Они подошли к садику. Типовое двухэтажное здание казалось ему сказочным дворцом. Внутри было тепло и уютно. В раздевалке никого не было. Из группы доносились крики и смех играющих детей. Аня стояла в проеме открытой двери, и через некоторое время к ней подбежала девочка в красивом розовом сарафане, жёлтой футболочке и сиреневых колготках. Волосы были заплетены в две косички, заканчивающиеся большими красными бантами. Он смотрел на неё с умилением и ловил себя на мысли, что не может толком разглядеть лица. Оно как-то расплывалось в глазах. Дашенька подбежала к своему шкафчику и открыла его.
- Тетя Ань, а мама почему не пришла за мной?
- Мама сегодня учится.
- А папа?
- А папа на работе. Даша, познакомься, это дядя Слава, - сказала Аня, показывая на него.
Он сделал шаг вперед и хотел чего-нибудь сказать, но слова застряли в горле.
- Здравствуйте, - сказала Даша.
Он справился с волнением и срывающимся голосом произнес:
- Здравствуй, Дашенька.
Он полез в пакет и негнущимися пальцами достал оттуда медвежонка и шоколадку.
- Это тебе, - сказал он.
Девочка замерла в нерешительности. Видно было, что в ней происходит борьба чувств.
- Ну, бери же, Даша. Дядя Слава хочет сделать тебе подарок, - вступилась Аня.
Даша взяла игрушку.
- Какой красивый, - сказала она.
- Что надо сказать? - назидательным тоном спросила Аня.
- Спасибо, - ответила Даша и, окончательно осмелев, взяла шоколадку.
- Расти большая, - просипел он.
- Я уже большая.
- Бо-о-ольшая-пребольшая, - вмешалась Аня.
Они начали одеваться. Он смотрел на ребенка не отрываясь. У Дашеньки были голубые глаза, совсем как у него в детстве. Насколько он помнил, у Светы глаза были зеленые. Ему казалось, что она очень похожа на него. Незнакомые чувства переполняли его душу. Ещё секунда, и он просто взлетит от счастья. Они собрались и вышли на улицу.
- Тетя Ань, а куда мы пойдем? - спросила Даша.
- Анют, а тут есть поблизости какое-нибудь кафе? - спросил он.
- Да, вон за тем домом.
- Значит мы идем в кафе.
- Ура! А мы купим мороженое? - радостно закричала Дашенька.
- Даш, тебе нельзя мороженое, нас мама заругает, - сказала Аня.
Они сидели в кафе, ели пирожные и пили сок. Даша рассказала, как они готовятся к утреннику. Даже прочитала наизусть стихотворение. Всё было здорово.
Потом они вышли на улицу. Погода была тихая, но морозная. На небе зажигались первые звезды. Они катались с горки, играли в снежки и основательно вывозились. Наконец, Аня сказала:
- Ну, всё. Мама уже наверное пришла. Пора домой.
- Ну-у-у-у! Давайте еще немножечко поиграем, - запротестовала Даша.
- Никаких "ну", - строго сказала Аня.
- Дядя Слав, а ты придешь еще? - спросила девочка.
- Конечно приду, - ответил он.
Они дошли до Светиного дома и остановились. Аня сказала:
- Подожди меня, пожалуйста, здесь.
Он стоял и думал. Какая у него прекрасная выросла дочка. Ради таких дней, как сегодняшний, стоит жить. Он закурил сигарету и начал мечтать. В следующий раз они поедут в центр и сходят в зал игровых автоматов. Дашеньке должно понравиться. Вернулась Аня.
- Ну, что, зайдем ко мне, попьем чаю? Я живу недалеко, - предложила она.
Домой идти не хотелось, и он согласился. Аня жила одна. Родители вышли на пенсию и перебрались в деревню. Дома у неё было уютно и чистенько. Импортный чайник закипел быстро. К чаю были домашние печенья и разные варенья.
- Выпьешь чего-нибудь покрепче? - предложила она.
Возражений не было. Она ушла в комнату и вернулась с бутылкой коньяка.
- Это из старых запасов. Папа купил лет семь-восемь назад, - сказала она.
Коньяк был превосходный. После нескольких рюмок тело охватила приятная тяжесть, в голове зашумело. Её лицо налилось румянцем. Она пристально смотрела на него.
- А знаешь, ты мне всегда нравился. Я так злилась на Светку, что ты был с ней, а не со мной. Я до сих пор не могу тебя забыть. Как хорошо, что мы снова встретились.
Он не знал, что ответить. Ситуация становилась двусмысленной, пора было уносить отсюда ноги. В это время раздался звонок в дверь. Аня пошла открывать. С порога раздался голос Светланы:
- Ань, ну как ты могла? От кого, от кого, а от тебя я не ожидала.
Она обернулась и запнулась на полуслове, увидев его.
- Здравствуй, - сказал он.
Она ничего не ответила, разделась и прошла на кухню. Он отметил про себя, что она сильно изменилась за эти годы. Из хрупкой девушки она превратилась в зрелую женщину. Некоторое время они молчали. Потом она начала говорить:
- В общем-то хорошо, что ты здесь. Нам с тобой нужно серьёзно поговорить. Мы с тобой не виделись семь лет, и я надеялась, что никогда больше не увидимся. Не вышло. То, что вы сделали сегодня с Аней - это просто преступление. Я тебе запрещаю впредь даже близко подходить к моему ребенку.
- Но ты забываешь, что это и мой ребенок, - возразил он.
- Нет. Это не твой ребенок. У Даши есть отец, который её вырастил, который стирал её пеленки, который ночами не спал, когда она болела. Она любит его, ей не надо другого отца.
- Неужели я не могу хоть изредка видеть свою дочь?
Неожиданно Света опустилась на колени и сквозь слезы взмолилась:
- Славочка, миленький, ради всего святого, ради того, что между нами было, оставь, пожалуйста, в покое мою семью. Я тебя умоляю, не надо больше тебе видеться с Дашенькой. Она уже большая и всё понимает.
Он бросился поднимать её.
- Свет, ну не надо так. Встань, пожалуйста.
- Я не встану, пока ты мне не пообещаешь, что никогда больше не будешь искать встречи с Дашенькой. Она не должна ничего знать.
Буря чувств захлестнула его. Его разлучали с его доченькой. Но он чувствовал, что Света права. Он понимал, что у него нет никаких прав на Дашеньку, но смириться с этим было выше его сил.
- Я всё для тебя сделаю, только оставь нас в покое. Неужели ты не хочешь, чтобы она была счастлива? - продолжала Света.
Возразить было нечем. Он сдался. Закурил сигарету. Подошёл к окну. Не оборачиваясь, сказал:
- Наверное, ты права. Я не должен с ней видеться.
Он быстро собрался и вышел, хлопнув дверью. На душе было тяжело. Он побродил немного по городу. Потом позвонил жене и сказал, что будет ночевать у родителей. Он взял литр водки и поехал к другу детства. Сам он ничего не рассказывал, а друг не спрашивал. Они молча сидели, пили горькую и слушали музыку. Как он дошёл до родителей, он не помнил.
С этого дня он запил. Не то, чтобы не просыхал. Нет, с утра он шёл на работу, трудился весь день, а вечером искал себе собутыльников и продолжал заливать свое горе. Домой возвращался поздно, а иногда и вообще не возвращался. Жена не скандалила. Она просто перестала его замечать. Он из-за этого злился еще больше. Аня звонила ему почти каждый день, предлагала встретиться. Он отнекивался. Так прошло два месяца.
В один прекрасный день на очередное предложение Ани он ответил согласием. Они встретились в баре недалеко от его работы. Он сразу предупредил, что гол как сокол. Это её не смутило. Они сидели и пили водку. Аня оказалась довольно приятным собеседником. Они обходили больные темы и долго разговаривали о литературе и искусстве. Выяснилось, что у них примерно одинаковые взгляды. Водка ли делала своё дело, неизвестно, но в полумраке бара Аня стала казаться ему красивой. Они танцевали и снова возвращались за стол. Потом он провалился, кажется, они ехали в такси на заднем сидении и целовались. Он ощутил себя в её квартире на кровати полураздетым. Аня, видимо, насмотрелась эротических фильмов и теперь устроила ему танец с раздеванием. Её полные груди колыхались в такт музыке. В его голове что-то переключилось. Он сказал себе: "Господи, что я делаю? Зачем мне всё это?" Он вскочил с кровати и начал одеваться. Она опешила.
- Славик, миленький, куда ты? Что случилось?
- Мне надо домой, - твердо проговорил он.
Он выскочил на улицу. Дул холодный северный ветер. Он поднял воротник и зашагал. Транспорт уже не ходил, а на такси у него не было денег. Идти предстояло почти через весь город. Он шёл по совершенно пустым улицам и перебирал в памяти недавние события. Домой добрался только к утру. Жена спала. Он зажег свет и обнаружил, что ему постелено на кухне. Это открытие так поразило его, что ему захотелось вдруг заорать, устроить скандал, перебить посуду. Но он сдержался.
На работу он проспал, даже не слышал своего страшного будильника. Когда он проснулся, жены уже дома не было. Он собрался и поехал трудиться, соврал что-то малоубедительное насчет опоздания и уткнулся в свой компьютер.
Его семья разваливалась просто на глазах. Надо было что-то срочно менять. Он досидел до конца рабочего дня, занял у сослуживца денег, купил торт, цветы, бутылку вина и пошёл домой. Свет дома не горел. "Наверное, спит", - подумал он. Раздевшись, он открыл дверь в комнату. Жены не было. "Где бы она могла быть? Наверное, у родителей", - думал он. Кушать было нечего. Он переоделся и начал готовить. Хотелось соорудить что-нибудь вкусненькое. Он так увлёкся, что не замечал, как быстро летит время. Когда курица и картошка были готовы, он глянул на часы. "Что-то она долго", - сказал он сам себе. Он позвонил её родителям, потом своим, потом всем её подружкам - её нигде не было. Нехорошие предчувствия захватили его. Он мерил комнату шагами и твердил только одну фразу: "Господи, только бы с ней ничего не случилось. Только бы ничего не случилось". Так прошёл час. Он снова стал всем названивать. Безуспешно. В голове возникали предположения, одно ужаснее другого. Дома оставаться было невыносимо. Он оделся и вышёл к подъезду. Он не знал, с какой стороны она подойдет, и топтался у крыльца, куря одну сигарету за другой. Потом его осенило: "А вдруг она позвонит." Он быстро забежал домой. На сердце щемило. Он выпил валерьянки и заходил по комнате.
Она пришла полчетвёртого ночи. Пальто нараспашку, помада смазана и совершенно пьяные глаза. Он был так рад, что она жива и здорова, что с ней ничего не случилось, что даже мысли поругаться у него не возникло. Он хотел помочь ей раздеться, но она отстранила его и громко сказала:
- Не прикасайся ко мне! Я тебя ненавижу.
Она разделась, прошла в комнату и уселась на подоконнике.
- Малыш, ну что случилось? Будь добренькая, не ругайся. Давай поговорим спокойно, - начал он.
Она только недовольно хмыкнула и отвернулась в окно. Он подошёл и встал рядом. Через некоторое время она, не поворачиваясь, стала говорить. Она говорила страшные вещи о себе, о нём, об их семейной жизни. Эти слова падали на его душу как капли расплавленного металла, прожигая его насквозь. Внутренне он весь корчился, словно от боли, а она всё продолжала и продолжала. Казалось, ничто не может остановить эту пытку. Вдруг она замолчала и, повернувшись к нему, сказала:
- А все-таки ты лучший.
Она протянула к нему руки, он обнял её. Они замерли, прижавшись друг к другу. Потом он отнес её в постель и начал бережно раздевать. От горизонтального положения ей стало плохо. Он побежал за тазиком, но чуть-чуть не успел. Её рвало долго, часа полтора. Он бегал с тряпками и с тазиком, поил её водой. Потом пришлось поменять постельное белье. Он застирал пятна, оставил белье отмачиваться до утра и пошёл на кухню курить. Ему было очень больно. Её слова до сих пор звучали в его ушах. Он попил холодного чаю, проглотил ещё валерьянки, выкурил сигарету и немного успокоился. Когда он ложился в постель, она заворочалась, но не проснулась. Он лежал и думал. Сколько же у неё накопилось в душе! Что же они делают? Ведь они так любили друг друга. А ещё он боялся, что когда-нибудь тоже напьётся и будет бросать горькие и обидные как пощёчины слова. Она заворочалась во сне, повернулась и устроилась головой у него на плече, крепко обняв за шею. Осколки льда, терзавшие его сердце, понемногу начали оттаивать. Его мысли потекли в совершенно другом направлении. Он задавал себе вопрос, любит ли он её, и отвечал себе: "Да". Конечно же, он её любит. И у них еще будут дети. Мальчик и девочка. В конце концов, мало ли брошенных детей в детдомах. Всё у них будет хорошо. Он крепко прижал её к себе, поцеловал в лоб. "Никому я тебя не отдам, моё маленькое Солнышко", - подумал он и уснул счастливый и спокойный.

Ульяновск - 2000