Олена

Холод.
Жуткий. Бессердечный и бездумный.
Воздух толчками пробивается в легкие, рвет их, как острыми камнями.
Вымерзший лес застыл, обледенев.

Спотыкаясь, бреду, по колено проваливаясь в рыхлый снег.
Задыхаюсь.
Неважно, куда и как, неважно - лишь бы вперед.

Разбойничий глаз луны мертво глядит на меня.
Не могу больше... Медленно опускаюсь в снег. Колкие даже на вид звезды проплывают перед глазами.
Не слышно ни звука... лишь мое громкое, прерывистое дыхание нарушает вечную зимнюю тишину.
Но нет - где-то вдалеке завыл слаум, и это заставляет меня подняться и оглядеться.
Дерево... Мне нужно дерево. Хорошее высокое дерево с прочными ветвями, чтобы спрятаться на нем от лесных слаумов и, возможно, кое-кого похуже.
Вот эта разлапистая старая ель вполне подойдет...
Обрубаю несколько высохших ветвей, окоченевшими пальцами складываю некое подобие маленького костра. С трудом удается зажечь его...
Глоток семидесятиградусной настойки на лесных травах выжег все внутри и немного согрел.
Карабкаюсь на дерево. Длинный меховой плащ мешает, обледеневшие сапоги скользят, когда я пытаюсь нащупать опору. Топорик чувствительно бьет по бедру, даже сквозь кожаные штаны на меху это больно. Будет завтра кровоподтек... если завтра для меня все-таки наступит.
Устраиваюсь поудобнее в трех метрах от земли. Невысоко, но уж очень удачная попалась развилка: я смогу даже уснуть, не опасаясь упасть и свернуть себе шею.
Поворочавшись, замираю. Укуталась в плащ с ног до головы, натянула капюшон на нос. Запах воротника не даст лицу окончательно обморозиться, когда я усну.
Уснуть и не проснуться...
Зачем? От кого я бегу? От тебя? От себя? От этой жизни?
Не такая уж она и плохая, эта жизнь... Грозка, блестящие гнедые бока которой так привычно лоснятся под желтым светом фонаря в конюшне. Мой уютный, всегда теплый дом, где мягко пахнет сушеными травами и чем-то вкусным. Под вышитой салфеткой на столе - теплый пирог с лесными зимними ягодами, которые я искала еще вчера под толстым слоем рыхлого снега. Для тебя искала... В леднике маленькое ведерко с молоком, тонкий слой льда корочкой застыл поверху...
Каменка потрескивает за чугунной черной заслонкой, от нее веет жаром, таким нужным и важным в наши северные, злые зимы.
Думала, что мы будем глядеть в огонь, обнявшись, укутавшись одним огромным меховым одеялом. Будем молчать, потому что слова не нужны...
... Нет. Теперь я здесь, борюсь с ледяной смертью, к которой пришла сама. А ты вообще черт знает где. Наверное, вовсю скачешь домой. В свой проклятый замок. И даже не вспоминаешь...