Засуха

 Ирина Ра.
 ЗАСУХА.

В большом шатре собрались лишь избранные. Избранные племенем, народом. Народ этот имеет древние корни от Начала Времен. Он носитель тайных знаний о Земле, о Мире, о Вселенной. Лучшие из них общаются с самим Создателем, напрямую, без посредников и без проводников. С Богом они говорят сердцем.
Конечно, как и везде, у них нет равенства в личных достижениях.
Каждого любят за то, что он рожден ими, и за то, что рожденный продвинет свой род дальше.
Совет избран народом.
Его решения исполняются теми, кто выбирает для себя остаться с племенем.
Кто не согласен – тот мирно покидает племя со своим домом. Это закон. Его не нарушают. Подобное притягивает подобное, остальное отсеивается и тянется к своему.
Мужчины и женщины в учебе и достижениях проявить себя имеют равные шансы. Они достигают свободу в выборе.
С раннего детства здесь обучают травам, знакам и слову, а способных – письменности, счету и звездам.
Поиск ответов на рожденные собой вопросы – вот главный принцип этих людей в обретении знаний.
Есть вопрос – есть направление осознанного расширения личности.
Многое зависит от себя самого и столь же многое и значимое от того, кем ты на этот раз пришел в этот мир.

 * * *
Музыка оглушала. Молодежь, что называется, танцевала под технодолбежнодробильную музыку, периодически стекающую к азиатским мотивам.
Что они чувствуют в этом движении?
Кто они?
Кто я?
С разными вопросами для себя я периодически появляюсь в различных тусовочных местах. Почему? Потому что там собираются представители разных слоев социума.
На этот раз я в «Ялте». Что такое «Ялта»?
Это гостинично- развлекательный комплекс. Ресторация разбита на множество залов на двух уровнях. У каждого – своя специфика. Здесь же казино, и когда-то была лучшая бильярдная.
На данный момент я нахожусь в зале диско.
Молодежный формат тусовки совершенно не свойственен данному заведению.
Но вопрос прибыли – тоже вопрос поиска.
А в современном мире процветания материализма – это главный вопрос большей части человечества. Вопрос, внесший рябь не только в мозги, но и в сердце. Это вопрос жизни и смерти, ибо все поставлено в подчинение купюрам. Через деньги создается иллюзия свободы выбора: чем больше их, тем ты счастливее.
Моя страна занимает большую часть континента под названием Евразия. Я родилась в переходный период к эре Водолея.

 * * *
Совет состоял из восьми мужчин и четырех женщин. Обсуждался жизненно важный вопрос для всего племени.
В шатре зажгли золотые светильники. Избранные сидели полукругом на ступенях, покрытых мягким ковром. Бравший слово выходил вперед.
К общему приходили через голосование.
Если голоса разделялись на равные, то приглашался тринадцатый, из народа на площади.
Писарь, располагающийся у входа, фиксировал речи ораторов и принятые решения.
Вода, в высоких кувшинах из белой глины, пиалы, свежие и сухие фрукты – по обе стороны вдоль светлого полотнища шатра.
Солнце и Луна сменяли друг друга уже многие годы, и ни одно поколение поднялось с тех пор, как они обрели эту землю. Река, прежде полная рыбы, измельчала. Растительность отступила и оголила большую часть почвы. Все меньше плодов в садах, и зерновые совсем измельчали. Все чаще налетал порывистый ветер огромной силы, принося с собой белую пыль.
Пересыхала река, земля, нёбо и глотка.
Совет обсуждал вопрос необходимости поиска новых земель.
От дружественного соседнего племени пришла весть, что они намерены двинуться еще дальше от моря.

 * * *
Публика отрывлась на полную.
День рождения диджея Шурупа отмечался большой, веселой подпитой толпой, большая часть которой – дети состоятельных родителей. И хотя я одета прилично, одна маечка некоторых из них, по цене будет дороже всех шмоток на мне вместе взятых, включая наличность моего старенького кошелька. И это несмотря на то, что у меня два высших образования. Да, я явно в материальном пролете. У меня нет папы, бедная мама, и двое повзрослевших детей. Я живу на зарплату школьного учителя и вынуждена подрабатывать, репетиторством и еще администратором в клубе.

 * * *
Совет решил, что с этой земли нужно уходить. Иначе засуха погубит народ.
Обсуждался вопрос – куда двинуться. Вперед выступил крепкий осанистый мужчина лет пятидесяти. На нем был светлый плащ из ткани тонкой выработки с орнаментом по низу. Светлая кожа с легким бронзовым загаром красиво сочеталась с темными волнистыми волосами, подхваченными в хвост серебряной змейкой. По овалу лица спускалась аккуратная бородка, тронутая сединой.
Миндалевидные глаза ярко блеснули, рука с тонким запястьем и широкой ладонью поднялась вверх:
- Мы не можем искать только там, где ищет наш друг. Мы имеем возможность обследовать земли, идущие вдоль другого берега реки.
- Это опасно.
- Я знаю… Во имя спасения племени я готов отправить на эти поиски свою любимую дочь. Вам хорошо известны ее качества, она в отличной форме.
- Но мы не сможем ее дожидаться. Как она вернется?
- Я уверен, она нас найдет.
- Согласится ли она на этот подвиг?
- Пригласим ее.
Когда девушка вошла, глаза всех устремились на нее.
- Ихнесс… Мы можем доверить тебе поиск новой земли в направлении восхода солнца по ту сторону иссыхающей реки. Еще наши деды говорили о том, что там, далеко есть зеленые земли, богатые дичью. Этот путь долог и непредсказуем. Кроме того, спасаясь от натиска ветра и засухи, племя может двинуться вглубь земли от моря… Согласна ли ты?
- Да, почтенные, я согласна.
- Понимаешь ли ты, что можешь отстать или вовсе не найти племя, если поиск затянется?
- Да. Я сделаю все, что в моих силах.
- Хорошо. Готовься. Уйдешь на восходе. И еще – новый поиск должен начаться от места, где наши предки вышли с моря на сушу.

 * * *
Ночь двигалась медленно. Я уже начала уставать от шума, не решаясь отдаться толпе в ее непонятном танце. А народ прибывал, вытесняя меня все ближе к краю барной стойки. Нет, я, конечно, люблю танцевать. Танец – это разговор, песня тела. О чем они говорят друг другу?
Лица их отрешены, движения обрывисты, однотипны. Они то ломаные роботы, то развихлявшиеся хвосты какого-то одного огромного разыгравшегося чудовища.
И я понимаю – они тоже не знают как жить! Так кто же мы? Мы, молодые и юные, молодые и старые, молодые и не совсем.
Не совсем… Не со всем или не со всеми? С кем тогда? Где? Я ничего не понимаю в этой стране. Я живу в России. В стране, утрачивающей корни, уподобляющейся другому миру, полному дерьма, зависти, злобы и войны, где отрицаются духовные ценности, где все стремится купиться или продаться, где хозяева жизни те, у кого Деньги, где все условно осуждены быть в загоне или временно избранными.

 * * *
На восходе, забрав волосы в тугий узел, подпоясав свои нежно-голубые одежды и взяв лишь немногое, Ихнесс вышла за границы родного поселения в сторону моря. Она шла и слушала нарастающий ветер. Резким порывом он налетел и перекрутил друг с другом верхушки высоких близко растущих пальм и, словно успокоившись на этом, столь же неожиданно устремился в самую высь, утягивая за собой в вихре все, что непрочно держится на этом завоеванном им клочке земли. Ихнесс переждала за обрывом берега и двинулась дальше. Раскаленная земля все чаще становилась островками опустошения, и все реже встречались сохранившиеся участки с редкими зарослями низких трав. Река так же менялась, и дно ее сероглинистой плешью проступало то тут, то там.
К концу дня Ихнесс догнал юноша из ее племени Авгай.
Совет отправил его ей вслед для парности и сохранения рода, если не суждено будет вернуться назад.
Он был красив лицом, строен, быстр и крепок в ногах, умел ловить рыбу руками, разбирался в звездных картах и предугадывал погоду на несколько дней вперед.
Ихнесс приняла этот факт, как знак поддержки и как знак того, что племя снимается с места.
Авгай был полон уверенности, что поиск завершится быстро.
Через несколько восходов и закатов они пришли к месту, где река исчезала в море.
Место это было пустынным. Дно устья покрылось потрескавшейся коркой.
И даже море, казалось, отступало в стремлении сжаться в одну каплю, оставляя пески.
Когда-то отсюда, от морской глади, их предки двинулись по благоуханной земле в изумлении от красоты и плодородности мест. А теперь - Ихнесс и Авгаю, суждено найти новые зеленые земли в направлении встающего солнца, на другом берегу реки.

 * * *

У другого края барной стойки стоял солидный мужчина. Средних лет, невысокого роста, его темные короткие волосы аккуратно зачесаны.
Контролируемая заинтересованность происходящим отражалась на его усталом лице.
К нему подскочила молоденькая девушка, что- то спросила. Он быстро ответил и отвернулся… Она искренне скривила личико и отошла. Было видно, что они знакомы, но он не желает это афишировать.
Взгляды наши встретились. Он приветливо кивнул, я ответила улыбкой.
Было в нем что-то необъяснимо близкое… Нет, не во внешности. В моем глубинном восприятии он явно с кем-то ассоциировался. И чем больше я об этом думала, тем больше мне хотелось с ним заговорить.
Я подошла. Он шагнул мне навстречу:
- Доброй ночи.
- Здравствуйте.
- И что делает такая прелестная дама на столь молодежном вечере?
- Ищет ответы. К молодежи я отношусь хорошо, впрочем, как и к людям в целом – я их люблю.
Он удивленно вскинул брови:
- Да? Но вот же, пустые, совершенно пустые люди! В них ничего нет.
- Не могу согласиться. Каждый из них непременно талантлив. А то, что вам кажется пустотой - это их защитная маска. Возможно, под названием «Все равно».
- Подобная вечеринка – пробный шаг.
- Вы имеете отношение к управлению?
- Я директор.
- Очень приятно. И часто вы здесь, на работе по ночам?
- Почти всегда. Везде нужен контроль. Необходимо очень хорошо понимать, что здесь происходит… Хотите выпить? Может, закажете коктейль?
- Да, пожалуй, можно.
Он щелкнул пальцами, бармен подал винную карту, и я выбрала «Морской бриз».
- Может, что-то еще? Покушать хотите?
- Нет, спасибо. Я скоро домой.
К нему приблизился человек, по-видимому, из охраны, сделал какой-то знак.
- Подождите, я отойду ненадолго. Никуда не уходите, пожалуйста.
- Хорошо. Я буду вас ждать.
Молодежь разогревалась все больше. На тумбы по периметру танц-пола выскочили танцовщицы гоу-гоу, а на невысокую сцену – стриптизерша.
Утро близилось.

 * * *
На рассвете Ихнесс и Авгай двинулись дальше.
Интуиция подсказывала, что двигаться надо в сторону показавшегося на горизонте холма.
Они ушли от реки, поэтому воду в мешке расходовали по глоткам.
Запасы еды давно иссякли и питались они кореньями трав и той мелкой дичью, которую удавалось поймать. Они обжаривали ее на углях. У Ихнесс был радужный камень, подарок отца: от лучика солнца, проходящего сквозь его прозрачные стенки, вспыхивали сухие травинки, а за ними и веточки. Благо, на их пути стал попадаться кустарник.
Авгай утомился дорогой и накануне, перед тем, как расстелить рогожу для сна, предложил вернуться назад.
- Но поиск не завершен.
- Мы расскажем, что мы видели.
- Нужно найти зеленые земли.
Авгай беспокоился, ему очень хотелось успеть вернуться. Он знал, что шатры сворачивать будут постепенно, не все сразу, и что народ двинется друг за другом небольшими группами, в сопровождении путников, знающих дорогу к тем, кто впереди.


 * * *
А племя действительно свернуло почти все шатры. От дружественного народа пришла весть, что земли впереди просторны, свободны и плодовиты. Дружественный народ предложил объединиться ради интересов жизни.
Совет решал, обсуждая дальнейшую судьбу своего народа, несколько дней. Все понимали, что если не сдвинуться с места до новой луны – придет новый голод.
Одни горячо говорили о чистоте рода, другие – о родовом духовном наследии и таинстве знаний, третьи убеждали, что во имя сохранения объединение необходимо.
Решили: сохранить суверенитет, но двинуться вверх по течению реки в поиске нового пристанища немедленно.
Один из советников, тот, чья дочь отправилась к морю и от моря, был печален.
В одиночестве он стоял перед ликом солнца и всем сердцем молился о том, чтобы она смогла успешно завершить поиск и, что важно, - вернуться.
Сняв с волос серебряную змейку, он нашептал над ней какие-то слова, затем подкинул ее, поймал, повернулся по ветру, воздел руки к небу, крикнул имя дочери и замер в молчании…
Сердце ответило ему: Ихнесс продолжает путь.
Он направил свой взор на ворота исчезающего города шатров и произнес:
- Да свидимся мы с тобой, дочь моя, сколько бы дней не кануло в лету…

 * * *
- Вот вы где. Через полчаса я уезжаю. Могу вас подвезти, если желаете.
- Хорошо.
-Тогда через тридцать минут ждите меня у ворот.
Серебристая иномарка крадучись подъехала с опозданием на десять минут.
- Садитесь. Вам куда?
Он вел машину очень уверенно, так, как будто машина была частью его самого.
Рассветало. Город спал утренним сном, встречая и провожая закрытыми окнами редких шастающих и едущих.
- Наверное, сложно управлять таким крупным комплексом?
- Несомненно. Это отнимает уйму времени и сил.
- Зато «Ялта» - одно из лучших мест в городе.
- Для того, чтобы это было так, нужно очень, очень много работать. Результат не приходит сам по себе. Я имею в виду контролируемый результат, он приходит только в результате большой работы.
- А затраты окупаются?
- Сейчас несовсем. Большая конкуренция. И публика очень изменилась. Раньше приходили интересные люди, примерно вашего возраста, а теперь- сами видите..
- И все-таки мне приятно, что есть место, куда я могу придти.
- А вы часто бываете у нас?
- Нет, второй раз. Прежде я смотрела мюзикл. У вас хорошая труппа и профессиональная постановка. Я была приятно удивлена.
- Еще бы, у меня режиссер из театра. Приходите еще, я рад таким гостям.
- Спасибо. А почему вы так мало рекламируетесь? О вас почти ничего не слышно и не видно в городе?
- Как? Мы даем рекламу… А вы часто вот так ходите одна?
- Да, я из тех, кто не боится гулять в одиночку.
- А почему? Осмелюсь спросить, вы за мужем?
- Нет.
- И дети есть?
- Да.

 * * *
Экс-муж двинулся укрепляться материально без нас, живших с ним общими интересами шестнадцать лет. Поэтому, как женщина, я одинока. У меня почти нет подруг и друзей, но зато много знакомых, приятелей и приятельниц, появившихся не так давно. Я в поиске. В поиске себя, смысла своего рождения. В последнее время в моем сознании много чего не стыкуется, я не понимаю, как мне жить дальше в этом так изменившемся мире людей, держащими за душой фальш. Я наивна и неопытна в их социуме, несмотря на то, что мне за тридцать пять.
Иногда мне кажется, что я похожа на золотоискателя, которому приходится пропустить через сито много песка ради малых крупиц золота, или на того, кто ищет новую землю.

 * * *
- Ты же сам выбрал свой путь,- Ихнесс пристально смотрела на Авгая.
- Да, но я не давал клятвы следовать до конца.
- А разве это не само собой разумеется?
- Нет.
- Значит, уходишь?
- Завтра я двинусь назад. Ты со мной?
- Я так не могу. Смотри, холм уже близок, я ощущаю, что там другой мир.
Лишь к вечеру следующего дня они смогли обойти холм и – о, диво!- их взору открылось царство зелени. Там росли высокие, очень высокие деревья! Впереди виднелись склоны других холмов, столь же богатых жизнью и красотой. У их подножья колыхалось целое море цветов.
Ихнесс и Авгай вошли в рощу. Деревья со светлой корой легко пропускали солнечный свет сквозь листья. Множество неизвестных растений и чудных насекомых шевелилось вокруг. Все было наполнено жизненной силой.
Тут с ветки какого-то невысокого дерева на грудь Ихнесс прыгнул легкий маленький пушистый зверек. Этакий звездный комочек.
- Не трожь его! – вскрикнул Авгай и потянулся за палкой.
- Не пугайся, смотри, какой он ласковый.
Зверек и впрямь прильнул –таки к Ихнесс, и волна чистой нежности пробежала между ними.
- Он теперь будет с нами.
- С тобой.
Солнце стало клониться к закату.
- А вот и подходящее место для ночлега.
- Ты что не видишь? Там же кишат пауки.
Действительно, между травинами под раскидистым деревом активно передвигалсь бело-прозрачные светящиеся пауки. Но стоило только обратить на них пристальный взгляд, как они исчезали.
- Они не опасны. Не бойся. Они есть, но только в другом измерении.
- Ты уверена?
- Конечно. Посмотри повнимательней.
И, действительно, как только Авгай направил на них пристальный взгляд – они исчезли.
Все-таки рогожу они расстелили немного в стороне, зверек устроился рядом с ними. Ночь прошла спокойно. С первыми лучами солнца весь лес наполнился пением птиц.
Воды в мешке осталось совсем немного. Искатели выпили по глотку.
- Все. С меня хватит, я устал. Ты идешь обратно?
- Здесь где-то должна быть вода. Давай найдем, и тогда вернемся.
- Нет, я не согласен. Прощай.
И Авгай быстро зашагал в ту сторону, откуда они пришли, ни разу не обернувшись. Ихнесс с грустью смотрела ему вслед, как смотрят на того, кто уходит напрасно.

 * * *
- Где мне остановить машину?
- Вот здесь. Спасибо, что подвезли.
- Подождите, вы очень спешите?
- Нет.
- Тогда еще несколько минут.
- Вы знаете, у меня какое-то странное ощущение вас.
- Какое?
- Как будто вы мне известны. Я ощущаю вас как стержневого, очень сильного,
Волевого человека, но с какой-то огромной пропастью внутри.
Он положил свою руку мне на колено. Я отстранилась.
- Что, что такое? Разве вы не признаете симпатии мужчины к женщине?
- Признаю, но не так же сразу.
- И вы и я взрослые люди. Зачем прятаться? Вы мне нравитесь.
Он вновь положил ладонь на мое колено.
- У вас красивые ноги. Юбки носят сейчас немногие. Вам очень идет.
Я уставилась на его руку, которая гладила мои колени, поднимаясь все выше, и - тихонечко рассмеялась…

 * * *
Пустота и сущность всего в своем зримом и незримом присутствии растекались в безвременьи и бесконечности. Я была и не была в свете, осознавая все:
- Она не успела вернуться
- Ее поиск на этом уровне завершен
- Она обрела свободу выбора
- Спросим у нее
- Чего ты желаешь
- Увидеть отца. И еще, я хочу жить…
 Под пологим покровом осени
 Растекается золотом время,
 Заплетая длинные проседи
 В тугий узел на светлое темя.
 Птичьих стай косые угольники
 Чертят креном протяжное небо,
 Несмотря на сырые двудольники,
 Лить готовых до первого снега.
 Под пологим покровом осени
 Обниму свой любимый ясень,
 И сквозь крону, в синие просини,
 Прошепчу тихо: Мир прекрасен.
 

 * * *
Мост. Мост через реку тянется с одного берега на другой, заглатывая и выпуская встречные транспортные потоки. Он как кишка. И все в жизни поглощается, преобразуется и выталкивается. Жизненные процессы похожи на один единый организм пищеварения, весьма заинтересованный в качестве продукта.
Это, конечно, если посмотреть двумя полушариями сразу. Но при этом вы рискуете выпасть из придуманной людьми галюцигенной зацикленности на линейности времени. Рисковать или нет – решать вам.
Я пассажир. Пассажирка микроавтобуса. И микроавтобус вместе со мной приходит в путь назначения, называемый остановкой.
Я выгребаюсь. До дома метров семьсот.
- Чего ей так неважнецки? – спросите вы. Нет, конечно, не спросите, потому что здесь век безразличия. Борьба за выживание – идеология данной точки вселенной.
Сочувствие здесь почти неприлично. Люди отталкиваются друг от друга как бильярдные шары, кто в борт, кто в лузу, а кто-то занимает положение, задуманное мастером игры.
Люди под разным углом отворачивают лица то вправо, то влево, стараясь не зацепиться за ваши глаза. Люди нацелены на свою плоть, и на вашу, как на объект выгоды, удовольствия или спарринга. Часть этого народа находится в спячке, но при этом они едят и пьют, как правило, много. Они разучились любить и слушать свое сердце.
Дома-скворечники объединяют этих незнающихся людей под плоскими крышами. Но это удел бедных по наличию материальных ценностей.
Высшая каста и те, кто к ней близок подвели жирную черту в разнице между собой и ничтожными другими. Они живут по другим средствам, поворачивая законы в свое русло или обходя неповоротливых стороной.
Но и они все, как и те, от кого они отворачиваются, но имеют, живут под новым навесом, называющимся Депрессия.
Депрессия – это необъявленная мировая война.
Депрессия – это следствие глобализма, очередной катастрофы социума.
Черствость и обезвоживание чувственной сферы привело человечество к болезненному вымиранию.
Слава Богу еще живы слова, имеющие силу оживить тех, кто обернулся и понял…
К счастью, приходят еще, рождаются светлые дети. И не надо их строить и заставлять шагать под военные марши, они сами поведут за собой отцов и матерей. Они вырвут их из тисков тотального вживления чужеродных мыслей.
Депрессия – это побочное явление, непредвиденное теми, кто открыл парапсихологический огонь по человечеству.
Сильные спасаются желанием «Найти себя».
Да, как бы не реформировался мир внешне, истинные ценности неизменны. Так же, как и законы вселенной, нравятся вам они или нет.
И почему бы, когда уже знаешь все это – не рассмеяться.
Помните клоунов в цирке?
Конечно – конечно, мы не клоуны. Мы шоумены, бизнесмены, супермены, политсмены, спортсмены, менеджеры и бог весть кто еще. Но пинки, толчки, подставы и подзатрещины получаем и раздаем аналогично.
Бум! И пятка отлетает от моей пятой точки опоры:
- Освободите место! Мы знаем, что делаем левые деньги, но мы же живем в России! У вас опасные для нас знания! Вы уволены!
Бац! Бац! Это уже подщечины:
- Девушка, у работодателя четкие требования к претенденту – до тридцати пяти лет.
Бам! Под дых:
- Вы, конечно, прекрасно выглядите, у вас интересный опыт. Но продать вас на рынке труда сложно. Вернитесь к работе в школе. Что, зарплаты хватает только на оплату квартиры? Так найдите себе спонсора, с вашими-то данными…
И, опаньки, – запрещенный удар:
- Ты веришь в любовь?! Да тебя же уже давно все предали!!!
Нокаут…
Привожу себя в чувства, встаю, отряхиваюсь:
- Не может быть… Все не так.
- А, вы еще хотите попробовать?!
Раз! Предупреждающий:
- Я не помогу тебе. Становись сильнее, - это уже мужчина, который называет меня своей любимой и любовницей вот уже несколько лет.
- Ты самая лучшая и необыкновенная! – это уже мои любимые дети.
И я легко говорю всем орущим и дерущимся:
- Да успокойтесь вы все!!!
Со мной все будет хорошо!!
Потому что я умею смеяться! Прощать и любить!
Я – живу!


2006