Криминальная история

Эта вполне детективная история разворачивалась на глазах сотрудников отдела одного из проектных институтов. Коллектив его почти полностью состоял из конструкторов и проектировщиков, сотрудничавших вместе много лет и находившихся, как это обычно бывает в отношениях, близких к родственным.

Казалось, что каждый знал о любом из работавших рядом всё или почти всё настолько, чтобы предсказать линию поведения любого из них в различных нестандартных ситуациях.
Каждую осень в слаженный и работавший, как единый механизм, коллектив специалистов, вливались молодые кадры чертёжников из профтехучилища. Молодые ребята шестнадцати-восемнадцати лет попадали в руки опытных проектировщиков, ковавших из них свою будущую смену. Иногда, это была молодёжь из пригородов, всерьёз планировавшая перебраться из деревни в город, иногда горожане, решившие получить в профтехучилищах азы будущей профессии.

Со временем молодые чертёжники становились конструкторами, поступали на вечернее отделение института, совмещая работу с учёбой и по окончанию, успешно продвигались по служебной лестнице. Вполне достаточно было проявить себя способным и исполнительным работником, чтобы получить всё необходимое для профессионального роста. Как говорили тогда, молодым везде у нас дорога, особенно для тех, кто настойчив и прилежен.

Так было и в ту осень. В отдел прибыла группа новеньких. Опытным намётанным глазом руководители групп отбирали новичков.
Серьёзный, застенчивый невысокий паренёк Саша, с чёрными живыми глазами и непокорными вихрами.
Деревенская рослая дивчина Люда, с большими серыми глазами и длинной пепельной косой, говорящая на местном суржике (смесь украинского языка с русским).
Её подружка, красивая, невысокая, не по годам развитая физически, по-городскому одетая, бойкая и улыбчивая Вера, быстро расположившая к себе сотрудников.
Длинный светловолосый Серёжа с веснушками на курносом носу и ещё несколько ничем особо не приметных ребят. Это примерный контингент новичков, которых немедленно разместили по группам и заняли работой, которая у проектировщиков всегда была в избытке.

Прошло несколько месяцев, ребята освоились, перезнакомились с работниками отдела и чувствовали себя вполне комфортно, окружённые опекой и вниманием. Новички проявили себя хорошо, а их наставники были ими вполне довольны.
Всё текло в привычном спокойном русле до тех пор, пока однажды вечером в конце работы в день получения аванса, Люда не бросилась в слезах к начальнику отдела. Сквозь прерывающиеся рыдания можно было понять, что у неё из стола пропал аванс. Девочка жила в общежитии, и пропажа денег оборачивалась для неё серьёзным испытанием.

Это было чем-то новым, с чем до сих пор не сталкивались в этом коллективе, и народ заволновался. Первым шагом на пути разрешения возникшей ситуации был приказ начальника отдела:
- Двери закрыть, ни один из сотрудников не уйдёт домой, пока этот инцидент не будет исчерпан.
Несколько раз допрашивали всхлипывающую и опухшую от слёз пострадавшую. Пропажа была обнаружена, когда вместе с Верой она вернулась из буфета, куда девушки спустились выпить кофе.

Время близилось к ночи, градус накала эмоций повышался,а ситуация не прояснялась.
Вера, как могла, утешала рыдающую Люду, обещая даже одолжить ей недостающую сумму для оплаты проживания в общежитии. Взволнованные происшедшим сотрудники шептались, выдвигая версии, одна невероятней другой. Обстановка недоверия и растерянности накалялась до предела, телефон разрывался от непрерывных звонков взволнованных родственников, а начальник с профоргом отдела решали вопрос: вызывать милицию или провести личный досмотр сотрудников самостоятельно.

В общем шуме и возникшей неразберихе лишь одна сотрудница отдела сохраняла абсолютное спокойствие и сосредоточенно следила за поведением присутствующих. После чего, подошла к профоргу и настоятельно предложила ей провести личный досмотр сотрудников, что-то шепнув ей при этом на ухо.
Все спешили пройти досмотр, чтобы скорее снять с себя возможные и невозможные подозрения. И лишь Вера, бегавшая вокруг пострадавшей Люды, почему-то не спешила.

Она была последней, кто прошёл досмотр. Вы уже догадались, где были обнаружены пропавшие у Люды деньги. Пойманная с поличным, Вера пыталась отмежеваться от этих денег, безуспешно пытаясь убедить всех, что это её личные деньги. Возмущённые сотрудники готовы были расправиться с воровкой и наказать её по заслугам, начальник отдела с трудом справился с народным возмущением.

Когда всё и всем стало ясно, Веру заставили рассказать, как ей удалось совершить это воровство, ведь Люда была с ней рядом всё время. Оказалось, что, когда девушки пошли в буфет, Вера, дойдя до середины коридора, вдруг вспомнила, что забыла кошелёк и под этим предлогом вернулась в отдел, залезла в Людин стол и совершила кражу.

Молчавшая до сих пор и не принимавшая участия в разоблачении, сотрудница, прозванная нами впоследствии «миссис Марпл» местного разлива, пришедшая к выводам методом дедукции, сообщила нам, что сразу обратила внимание на неадекватное поведение Веры при расследовании. Взволнованные и напряженные сотрудники не заметили, что с ней творилось, когда дверь отдела была заперта по приказу начальника.

Вера начала метаться по отделу, то, подскакивая и успокаивая Люду, то, покрываясь пунцовыми пятнами, забивалась в угол, нетерпеливо дёргая верхнюю часть платья вверх и вниз, как будто пыталась выбросить что-то, спрятанное за пазухой.Тревожно оглядывалась по сторонам,не заметили ли её беспокойного поведения.
Она явно принимала меры, чтобы избавиться от улик и подбросить деньги. Всё это не ускользнуло от внимательного взгляда нашей «миссис Марпл».

Так произошло разоблачение . Начальство грозилось сообщить о воровке в отделение милиции, но, боясь огласки, и посоветовавшись с парторгом института, дело замяли.
Вы, наверное, думаете, что, уличённая в краже,но не наказанная по заслугам, Вера тут же покинула ряды сотрудников и, сгорая от стыда, уволилась? Как бы не так, не обольщайтесь. Она ещё долго работала в институте, несмотря на неприязнь сотрудников и полную изоляцию. Вскоре перешла в другой отдел, где ею, как работником, были очень довольны, а про её проступок старались не вспоминать, а потом и вовсе забыли.