Мысли из шляпы, слетевшей с головы, проезжая мимо

Часто приходится слышать суждения. Одни, с пеной у рта, доказывают: «безусловно хорошо!» Другие, имея в виду тот же предмет, - «безнадёжно плохо!»
Согласитесь, однако, что петух, клевавший вас утром в зад, а вечером оказавшийся куром в ощипе, это два разных петуха.
Так и всё остальное.

*Нет такой глупости, на которую не нашёлся бы свой тонкий восторженный ценитель.

*У двоюродного брата гастрит. А вчера было большое праздничное застолье…
Брат корчится на диване и жалуется:
- Правильно говорят, что жирным и копчёным нельзя увлекаться!
Стоящие рядом родственники, молчат. Но видно, что соглашаются. Более того, сочувствуют, потому что знают эту боль не по наслышке.
Впрочем, приходите в этот мир через три тысячи лет, десять, но и тогда вам обязательно встретится человек, который, умяв груду копченостей или оковалок сала, изречёт:
- А ведь правильно говорят!..

*Если власть «призывает», - значит, предлагает оставить всё, как есть.
 
*По существу сексуального маньяка судят лишь за то, что он торопится и не находит время, чуть деликатнее объяснить свои чувства тому, кого судья называет жертвой.

*Реклама всё: даже ноги и причёска женщины, вышедшей из своей квартиры на улицы города.

*У женщины удивительно белые икры ног. Она садится на стул. Подол юбки чуть задирается, и колени оголяются. Женщина обращает внимание на то, что я наблюдаю за нею, и начинает смущенно прятать коленки за край подола.
Чудачка!..
Неужели не понимает, что ясновидцу достаточно взглянуть на икры ног, чтобы ясно представить всё прочее.

*«Фанерные» звёзды.

*Почему о покойнике – следует говорить только хорошо?
А вы ещё раз взгляните на него…
Какое бескорыстное, честное и доброе лицо!

*Среди одежд, которые получили изгнанники Эдема, самым странным образом оказалась и маска лицемерия.

*В переписке некоторые мои корреспонденты настоятельно используют слово «нравственность» как своеобразную idee fixe.
Лично мне это представляется очень безнравственным.

*Судя по природе вещей, натура Бога вспыльчива и опрометчива. Он и насмешек-то в свой адрес не потерпит.
До того, как создать этот мир, Господь Наш уже не однажды создавал другие, иные миры. И каждый раз Дьявол-пересмешник, сидя в сторонке, позволял себе ухмылки: дескать, и это, и то не так. Господь в один момент и взъярится, сокрушит всё напрочь.
Вот и сейчас слышу: хи-хи-хи!..
Мерзкий трикстер!
Да пусть его… Зато Господь совершенствуется, постоянно превращаясь из «синтеза» в новую «тезу».
Жаль только Дьявол притом из «синтеза» превращается в более совершенную «антитезу».

*Подобно тому как шахтёру для жизнедеятельности необходим ежедневный кусок мяса, так поэт нуждается в новой захватывающей дух «любовной истории». Которую уже на следующий день выводит из своего организма в виде четверостиший.