Искренность
На вид она была вполне обычной. Не выделялась, не пользовалась косметикой, никогда не пыталась подчеркнуть аккуратность своей фигуры, и без одежды выглядела гораздо лучше, чем при параде. Впрочем, об этом ее достоинстве сложно было догадаться, потому что в основном все-таки она была в одежде, что, наверное, не удивительно.
Ее мужчины обожали ее, всегда и все без исключения. Она великолепно понимала и чувствовала каждого из них. Моментально перенимала их манеры, привычки, шутки, интересы. Не специально, не пыталась подстраиваться – а просто, в этом была она вся. И мужчины любили ее – любили в ней то, что похоже на них самих. Она никогда не ставила перед собой цели добиться кого-то, и ее любовь (а это всегда была несомненно искренняя и страстная любовь, без боли и без страдания, а такая, как бывает в кино ближе к концу) была только ответной. Так она и отвечала то одному, то другому – принося всем радость. Она была такой всегда, с детства.
Ее первым мальчиком был ее сосед – хиппи. Она, вслед за ним, перестала мыть волосы, стала носить длинные неопрятные юбки, рассуждала о мире во всем мире и покуривала травку. Потом ей увлекся одноклассник – отличник. Они вместе готовились к экзаменам, она одновременно с ним читала книги по физике, чтоб после обсудить прочитанное, по вечерам они работали над великим открытием, которое должно было изменить мир, но так и не увидело свет. Потом был дворовый красавчик, который начал добиваться ее, поспорив с друзьями, что соблазнит «ботанку». Ему это удалось без особых усилий, и он с удивлением обнаружил, что в ее гардеробе полно модной одежды, что она очень неплохо танцует в клубах, не краснеет, когда рассказывают неприличные анекдоты, и вообще вполне себе вписывается в его круг. Они встречались достаточно долго, пока в одном из клубов ее не заметил начинающий продюсер среднего возраста. Для продюсера это была всего лишь блажь – и он был первым обнаружившим достоинства ее ню. Она для него оказалась настолько идеальной, настолько подходящей, что он испугался, и не знал, как отделаться от нее. Именно он посоветовал ей идти в актерское училище – и она стала актрисой. Она жила свои роли, и ее считали талантливой, но никто не прочил ей великое будущее.
Ее любили режиссеры – игра безупречно воспроизводила все задуманное ими, никогда ни в одну роль она не вносила ничего своего. В общем, с таким же успехом она могла бы быть художником-портретистом, воспроизводя на холсте точную копию оригинала. Или парикмахером, копирующим на головах клиентов стрижки, подсмотренные в глянцевых журналах. Наверное, у нее был какой-то внутренний мир – но весь этот мир был отражением того, что ее окружало. Если она ехала в троллейбусе, то она была девушкой, которая едет в троллейбусе, ни в коем случае не девушкой, которая читает книгу в троллейбусе, или мечтает в троллейбусе, или хамит в троллейбусе. Если она покупала продукты в магазине, то она делала это именно так, как положено покупать продукты в магазине. Не портя настроения продавщицам и не поднимая его – а прочувствовав и ответив в той же тональности. Она никогда не переживала, но великолепно сопереживала. И всегда делала именно то, что от нее ждали, и при этом была совершенно искренней.
И вот так, всем сердцем любя каждого, готовая поехать вслед за любимыми на край любого света, она кочевала от мужчины к мужчине. К каждому, кто пытался ее добиться, а оных было не так уж и много. И вот что удивительно - покинутые ею никогда не страдали. Они уступали ее искренности и не могли поверить, что такая девочка может желать кому-то зла (она и не желала). А потом, если вдруг встречали ее случайно, удивлялись – и как они ее любили когда-то? Ведь это совсем другой человек. Действительно, не было уже того, что они ценили в ней больше всего – самих себя. В ней были другие. Другие интересы, привычки и манеры. Менялись любовники – менялись и интересы. Вместе с привычками и манерами.
Но однажды вдруг у нее появилось пристрастие. Собственная маленькая слабость. Секретик. Она любила встать пораньше, принять душ, разбудить поцелуями своего мужчину (ему это очень нравилось), принести ему в постель кофе, как он любит, полежать с ним рядом немного, пока он пьет кофе (а он делал это долго, с кайфом, любил растянуть удовольствие), а потом принять его ласки, посмущавшись слегка (это заводило его еще больше), заняться с ним сексом. На секс уходило намного меньше времени, чем на кофе. После этого она одевалась и отправлялась на работу в театр, или в магазин, или еще куда-нибудь, унося с собой запах любимого мужчины. Этот запах смешивался с ее собственным, и очень нравился ей. Иногда она уносила его в руке, и периодически небрежным жестом поправляла челку, или чесала носик, или, сидя, опиралась головой на ладонь, и, ощущая его, улыбалась себе, незаметно, где-то глубоко внутри, и ей от этого было очень-очень хорошо. Вот такое вот у нее было то единственное, что нравилось только ей, само по себе, взявшееся из ниоткуда.
Как-то раз утром она в очередной раз выполняла желания любимого, вторя его движениям, смешивалась с его запахом. И даже немножечко думала о том, как она будет снова весь день носить его с собой. И улыбалась себе тихонько внутри. А потом они легли рядом, головами на одну подушку, и она улыбнулась ему вслух, широко, с ямочками (он очень любил, когда она улыбалась ему после кофейного секса по утрам). И вдруг он заплакал. И поэтому она почти заплакала тоже.
- Малыш, милая моя, девочка... Прости меня... Я очень люблю тебя, ты знаешь, это так... Я хотел бы, чтоб ты была моей женой, уже давно хотел... хочу... но я не могу скрывать от тебя... Когда ты была на гастролях с театром, помнишь? Я изменил тебе... Ты не знаешь ее... но это было совершенно случайно, и я... ты... лучше тебя нет никого на свете...
- Шшшш... – она коснулась пальцами его губ, он замолчал. – Мы же живые люди, а меня не было целых две недели... – она вытерла ему слезы. – Я тоже хочу быть твоей женой.
И она улыбнулась еще шире (он подумал: только она так умеет), а глаза лучились любовью. И они обнялись крепко-крепко, кожа к коже, и лежали так целых четыре минуты, и оба были счастливы.
А потом она пошла в душ.
Свидетельство о публикации №206091500118
А для начала и для дамской прозы - неплохо!
Твой старый знакомый
Марко (он же Марк Хена)
Марко 16.09.2006 05:49 Заявить о нарушении
Я подправила чуть-чуть, но все равно дизайн этого сайта почему-то такой, что все выглядит одной кучей малОй :(
Очень хотелось бы мне не называться дамской прозой :) Но, видимо, никуда от этого не денешься. Половая принадлежность, вишь.
Арпинэ Баблоян 17.09.2006 15:34 Заявить о нарушении
В любом случае - удачи в творчестве.Мне кажется, у тебя должно что-то получиться.
Марко 17.09.2006 15:59 Заявить о нарушении
А под дамской прозой можно понимать прозу для дам или прозу, написанную дамами. Вот если первое - то мне бы очень не хотелось. А что касается второго, то тут я ничего не имею против. :)
Арпинэ Баблоян 19.09.2006 15:38 Заявить о нарушении