Соловей

Было уже поздно. Хотя на следующий день ничего серьезного я не затевал, хотелось уснуть быстрее. Но сон не шел, он коварно предал меня, хотя, перебрав в уме все возможности, так и не понял, чем мог досадить Морфею. Я включил малый свет и начал читать книгу. Было душно. Тот тяжелый отрезок ранней весны, когда уже достаточно тепло, но неповоротливые жилищные службы еще не отключили отопление. В воздухе чувствовался запах горящих листьев и травы. Многим он не нравится, но мне неизменно навевает воспоминания детства. Из-за окна доносились чьи-то песни под аккомпанемент дешевой магнитолы.
 Время шло, уже уж половина ночи пролетела. Голова становилась все тяжелее. Количество посчитанных овец перевалило за тысячу. Казалось, я уже готов был заснуть, но теперь мне начали мешать абсолютно все звуки. Настроение испортилось настолько, что захотелось разбить чем-нибудь тяжелым магнитолу, крутившую исключительно лагерные песни. В тяжелый миг, когда я уже думал, чем лучше это было бы сделать, мужикам и самим надоела грустная летопись их жизни, записанная людьми, видевшими лагеря только по телевизору.
В установившейся вдруг тишине я услышал странно знакомый звук. За окном, в тумане облачной ночи, грустно выводил свою трель соловей. Первый соловей этой весны. Его одинокая песня мгновенно проникла внутрь сердца, и родились стихи:

«Не видно звезд в темноте», -
Поет соловей одиноко.
Может быть, слушает кто.

Радость стала наполнять меня. Сама Природа, казалось, говорила со мной через эту песню, голосом прекрасным разгоняя темноту и саму ночь. Пространство стало наполняться светом. Все охватило пламя, которое просто было, не уничтожая, но являясь сутью жизни. Мои мысли стали огненнокрылыми птицами, которые, стремительно вылетая из моей груди, уносились куда-то вверх и вглубь. А потом мир исчез. И остался лишь ритм надземной песни, в такт которому дышал живой огонь.