Волчья нить

Тянется, тянется свет луны сквозь щелястый ставень, словно нить, скрученная ловкими пальцами Тиссы, словно долгий, печальный вой Ярайды. Блики на полу пропитались запахом свежеструганных досок. Вот здесь, в углу, на сосновом табурете днём лежит волчья шкура…

- Познакомь меня с ней! - молила Мариза. Плакала. Золото сулила. И верно, ожерелье дорогое, серьги, кольца, браслеты - всё теперь лежит в деревянной миске Тиссы, той самой, куда ведунья бросает обрезки ниток и клочки волчьей шерсти.

Длинна ночь. Тяжек лунный свет: давит на грудь, словно лапа лесного зверя. И на лавке спать жёстко. Но нет сомнения в сердце, объятом одной жгучей страстью. Тайным трепетом откликается вой за окном. Ярайда… Женщина-оборотень. Что она? Как живёт? О чём думает? Мариза грезила ею в княжеских палатах, убранных заморскими шелками. По ночам во двор выходила, да гриди* за ворота не пускали: дескать, пусть княжья дочка тешится в бережёном месте! А за околицей пусто да страшно, а то ещё сама Ярайда припожалует, либо Тисса со своим веретеном. Где тут живому быть?!

Ведунья хаживала на княжий двор, когда звали. Молода лицом, как девка, с длинной косою, перевитой шерстяною ниткой с бубенцами. Знамо, чья шерсть: волчья! В руках - веретено. До кого коснётся - смерть! Кто ж не знает? А ежели рукой погладит хворого, тот вмиг позабудет свой недуг. За тем и зовут… Платят щедро. Но не берёт Тисса золота: бросит оземь, рассмеётся, запляшет. «На что мне оно? Бубенцов мне дай да ниток!» - и лукошко подставит берестяное.

Дрожь по телу. Свет луны тонок. Вой тягуч и печален. Боязно княжьей дочке, сердце щемит от сладкой близости тайны. Вот отворится низенькая дверь, неслышно на мягких лапах войдёт волчица, блестя глазами, обернётся женщиной… Что спросит у неё Мариза?

- Скоро ли?

Усмехается ведунья:

- Может, ждёшь не того?

И вьётся, вьётся нить под её рукою. Пальцы тонки, ловки, красивы. Губы надменны. Глаза жгут в темноте раскалёнными углями. А при свете дня в княжеских палатах - девкою весёлой!  Оттого Мариза и решилась просить её: думалось, проста, приветлива, покладиста, в помощи никому не отказывает. Значит, и ей… Не отказала. Привела к себе в избу, в самую гущу векового бора, где ни троп, ни дорог. На столе в туеске брусника, в кринке - молоко. Дурманит запах трав, жужжит веретено…

Вот отворилась низенькая дверь. Шорох леса да карий взгляд с упрёком. А за ним - рассвет. Но не увидит его Мариза: ждущий оборотня в ночи – в ночи остаётся! Не вырваться деве из сетей луны, покуда страх живёт в её сердце!

Плащ меховой - не шкура.  От волчицы лишь мудрость да неслышный шаг. А зачем в лесу живёт, так нет до того никому дела! Всяк сам свою судьбу выбирает.

Только вьётся, вьётся нить через рассвет. Жужжит веретено…

_________________________

* Гриди - в Древней Руси княжеские дружинники, телохранители князя (IX - XII вв.)