Если он смеётся...

Если он смеётся, его глаза дребезжат, струятся, как струны, на которых не играли – только провели рукой.
И поэтому в его глаза легко смотреть.
Когда он смеётся, сползает на краешек стула и запрокидывает голову, как волна перед ударом о берег.
И смеётся громко, и невозможно не смеяться вместе с ним.
Если он задумался, подпирает кулаком подбородок, ноги скрещивает, подобрав под стул.
Иногда он смотрит на меня, как будто что-то хочет сказать. И тогда я тоже хочу.
И мы говорим какие-то глупости, но слушаем их внимательно, подгоняем под них выдуманный смысл...
И если он случайно выдаст себя, выделит меня необдуманной фразой или жестом, или движением, сразу пытается оправдаться перед кем-то. Говорит ещё что-то, ещё кому-то, не только мне, подмигивает кому-то, хлопает, дёрнет, подтолкнёт...
И всё равно смущается.
Ему страшно передо мной.
И я боюсь его.
Потому что слишком пристально умеет он смотреть. Приподнимая брови, в ожидании ответа. Слишком упорно не видеть, когда нужно совсем другое. И неожиданно исчезать, чтобы я колебалась, делала вид, что не ищу, и искала его...
И быть иногда резким, и расстраиваться, и тут же смеяться опять.
Если он смеётся, его глаза как щёлочки, и в них легко смотреть.
И смех заражает смехом.
И страх заражает страхом.