Кама-сутра абстрактных тел

Представляю на ваш суд, господа, совершенно реальную историю.
Этот случай перевернул мое представление о любви, и, не побоюсь этого сказать, все мое мировоззрение.
Стояла глубокая душная южная ночь. С огорода раздавались душераздирающие вопли, пресекавшие на корню все мои робкие попытки заснуть. Я чисто из вредности продолжал лежать, тупо пялясь в потолок и кося правым глазом на ковер, украшавший своими грязно-серыми разводами стену, на котором висело дедушкино ружье. «Вот он - мой рояль в кустах. Мой единственный козырь в рукаве, мой верный союзник в борьбе с несовершенством мира. Спасибо, о мой мудрый дедушка», - и прочий подобный бред жизнерадостно переносился родными тараканами по моей черепной коробке. Чудовище на огороде не успокаивалось и продолжало утробно выть. Почему-то я видел там исключительно исполинских размеров черепаху, которая меня сразу же сожрет, стоит мне выйти поглядеть на сие безобразие. И ведь, зараза, с панцирем – не прострелишь. Хотя можно целить в голову. Стоп. Я хлопнул себя ладонью по щеке – черепаха в сознании ехидно улыбнулась, что, в общем-то, никак не повлияло на активность орущего за окном существа. Я все-таки поднялся с лежбища, некоторое время постоял с поэтически-задумчивым выражением лица, в упор глядя на ковер. С него ангельскими очами божьих овец смотрели на меня два милых оленя. «Если б я был художником, то непременно анималистом,» - с этой мыслью я мужественно поправил резинку трусов, завернулся в простыню, зачем-то захватил с собой открывашку для пива, видимо, старые привычки сработали: если ночью да на улицу – то обязательно с открывашкой. Проскрипел по половицам, явил себя миру через заднюю дверь, выходившую прямиком в огород. Холодея от собственной отваги, я принялся искать глазами черепаху, которая к тому времени уже обзавелась в моем сознании оленьими рогами.
В темени огорода выделялось белое пятно. Пятно раскачивалось из стороны в сторону и не переставало издавать ужасающие звуки. Я решил покачаться с ним в такт – пускай примет за своего. Подошел ближе, выставив перед собой открывашку, а второй рукой придерживая простыню, и вознамерился было сказать: «Стой! Кто идет?!», но тут же в сердцах сплюнул. На земле, как раз в районе помидоров, восседала моя соседка. Соседка была в дупель пьяна, раскачивалась в стиле девочки-аутиста и выла во всю мощь своих легких.
- Яна Владимировна, валите-ка Вы домой, - вежливо попросил я, помахав перед ее лицом открывашкой.
- Ы-ы-ы-ы…
- Яна Владимировна, Вы вынуждаете меня применить по отношению к Вам санкции! – пригрозил я.
- У-у-у-у!!! – еще больше распалилась она, трогательно взмахнув зажатой в руке початой бутылкой водки.
- Яна Владимировна, я спать хочу, а вы простудитесь, - целя открывашкой ей в глаз, молвил я сквозь сжатые зубы.
- ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ! – вдруг начала вещать соседка вполне связно.
- Чего не понимаю? – я слегка опешил.
- НИЧЕГО ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ! – тут Яна опустила глаза, всхлипнула, набирая воздух, резко дернулась, выкидывая руку куда-то в сторону, второй же рукой, отбросив бутыль, схватила меня за край простыни и завизжала, - Я ЕГО ЛЮБИЛА!!!... А ОН!... ОН ПРЕВРАТИЛСЯ В КВАДРААААААТ! – и она разразилась рыданиями.

Всю ночь я не мог уснуть. Думал над тем, как много в мире удивительного и какое, однако, потрясающее чувство любовь. Я подумал еще, что на ЕГО месте выбрал бы треугольник, или, на худой конец, круг, ибо, как известно, круг несет в себе огромный заряд положительной энергии. Мне грезились парочки тетраэдров, гуляющих под луной, соприкасаясь плоскостями, и окружности, танцующие взявшись за касательные, и придающиеся любовным утехам додекаэдры. Ах, какое загадочное и МНОГОГРАННОЕ чувство – любовь…