Трактат Вольного химика

Два орла, два связанных друг с другом товарища,
Обхватили одно и то же дерево.
Один из них ест сладкую винную ягоду
Другой наблюдает, не вкушая.
Где орлы о доле в бессмертии,
О наделах, не мигая, взывают,
Там – могучий пастух всего мира,
Мудрый, вошёл в меня, глупого.
На дереве том, где вкушающие мед орлы
Селятся, размножаются все,
На вершине его, говорят, - ягода сладкая.
Да не доберётся тот, кто не знает отца.
Ригведа. Мандала I, 20-21-22.

Трактат Вольного химика.

Стадия I

Счастливая находка и нечестный обмен

В старом саду по дикой яблоней нашел я ветхую книгу. Не зная, что делать с ней отнес показать ее аптекарю, так как был он человеком просвещенным, но тот возился, крутил вверх и вниз, так и не смог прочесть ни единого словечка. Наконец, по большой смоляной печати рискнул предположить авторство находки моему деду, который жил уединенно и по слухам сошел с ума. А в те годы с такими-то не очень, вот и сожгли на костре. Де водился он с ведьмами и самим рогатым. Говорил отец мой об этом еще в детстве, будто золото нашел инквизитор у деда, но это ведь байки.
Половину букв дождь размыл, картинки на полях разъедены жуками, в обложку проросли семена трав. В общем не клад, а рухлядь. Страницы слоеные как пирог. Поблагодарил я аптекаря, пошел домой, да не туда свернул. Вижу, шут-старьевщик. А он, старый лис, заметил книгу у меня, пристал ко мне, продай, говорит, ее. Зачем, спрашиваю, тебе столь никчемная вещь. Не твоего, говорит, ума эта задача. Ладно, говорю, а за сколько купишь? За девять серебряников. Долго мы торговались с ним, сошлись на шести золотых. Хорошо, по рукам, беру деньги, а его и след простыл. Только у меня в руке не шесть золотых, а три медных монеты.

Стадия II

Пять разбойников и восемь мудрецов

Сумерки накрывали город. Темно стало, хоть глаз выколи. В погоне за старьевщиком забрел я неведома куда. На перекрестке двух дорог остановился. А на нем ни стрелки указателя, ни куда идти ни откуда. Только не долго я думал, по какой из дорог шут улизнул, подошли ко мне пять разбойников, побили, сняли одежду и деньги забрали. Лежу голый, побитый, нищий, в темноте на дороге плачу. Вдалеке огоньки замелькали. Сил нет встать, как труп лежу, бездыханный, на пути. Но на сей раз бог смилостивился надо мной убогим и послал в помощь восемь мудрецов. Они подняли тело мое, обвернули холстиной белой и понесли на руках, подняв над собой. Один из мудрецов говорит, отнесем мертвого в лес, зароем, другой возразил, не подобает так, отнесем к реке, пускай она его несет, куда хочет. Третий на это заметил, лучше предадим огню тело. Тут они начали спорить, ругаться, но самый старый из них, успокоив собратьев, предложил обмыть тело, обвернуть холстиной, обмазать глиной и положить в печь. Радостно мудрецы зашагали по дороге, зная, что им делать. И восхищаясь столь мудрым решением, подошли к озеру: обмыли тело мое, завернули обратно в холстину, обмазали глиной, да только про печь забыли. Опечалились, но вспомнили, что по близости жил испанец, у него была большая черная печь.

Стадия III

Черная печь

На крутой горе под самым небом стоял дом. Долго ли меня несли, уже не помню, сбился со счета, сколько шагов. Печь стояла во дворе, возле нее рос густой терновый куст. Положили меня несчастного, посередочке, а внизу развели терновыми ветвями жаркое пламя. Разгорелось оно с силой, поползло по печи, повалил жар, да так ловко меня обжег. Полетели из дымохода мысли, слова, не знаю, как в таком количестве и помещавшиеся там. Вода впиталась глиной, земля затвердела, тогда вынули, постучали, она и сошла как скорлупа с яйца. Тут, почувствовав, что ничего у меня у меня не болит, и совершенно здоров стал, поблагодарил я мудрецов, восхвалил создателя. Мудрецы приняли мои похвалы, и пошли своей дорогой дальше, куда держали путь, а Он заметил, что не желает погубить душу и помышляет, как бы не отвергнуть от себя и отверженного. Я бы послушал и еще, но от столь чудесных перепитий моей судьбы и, так как ели мы вчера, в животе у меня разыгрался голод. Стал думать я, чем подкрепиться. Оглянулся вокруг, нет ничего. Еще раз глянул и заметил с восточной стороны цветник, посередине которого стояла беседка, внутри же росло дерево плодовое с сочными наливными яблоками. Бесстыдно сорвав с ветвей чужой плод, я сказал про себя, кто силен, тот ограничивает свои побуждения? И откусил от яблока, а оно сладкое на вкус, медовое, только когда проглотил, горькое оказалось. Мысленная диллема была решена, но возникла другая проблема – жажда обуяла меня, пришлось утолять ее росой на цветах. За этим глупым занятием и застал меня их хозяин.

Стадия IV

Испанец

Монсеньёр был человеком статным и довольно моложавым. Происходил он из древнего испанского рода, даже королю приходился дальним родственником. Долго сеньор не мог понять, в чем тут дело, а у меня язык онемел от неловкости. Но все же, когда я, набравшись смелости, объяснил что к чему, он изрядно повеселел и пригласил пройти в дом, одеться подобающим образом. Тогда, неожиданно для себя понял я, что совершенно голый стою. Любезно предоставив платье, которое я с радостью принял, белое, расшитое золотыми пчелами, он с загадочным взглядом спросил, по душе ли оно мне? Да, такого я не видал сроду. Платье настолько богатое, почти царское. Странно было это, так как господин был одет не в пример мне во все черное. На мой вопрос он ответил, что одежда эта его сына, который скоропостижно почил, поэтому он носит траур, а платье сие напоминание о нем, так что оставить его можно себе. Сеньор предложил остаться у него откушать, так я и поступил. В святом молчании, отведав хлеба с водой, он, сославшись на великую занятость, покинул мое общество, пошел заниматься неведомыми мне делами, и, наверное, совсем забыл про меня.

Стадия V

Дама с выплаканными глазами

Внутри дома был дворик, в котором я решил прогуляться. Двор был некрытый, неожиданно пошел снег и все стало белеть мало-помалу. Издалека приблизилась ко мне дама, облаченная в золотое, печальная, с лицом нездешней красоты. Глаза у нее были выплаканы, стали белы, как молоко птиц, груди открыты, длинные волосы спадали на них, быть может она приняла меня за брата, подошла, и, обняв, начала расчесывать мои волосы гребнем, тихо запела, да так, как пела мать колыбельную. Птицы небесные прилетели послушать ее голос, а из грудей потекло молоко Девы, и губы мои приложились к соскам луноликим.
Я заснул и вижу сон. Пришел один из семи Ангелов, имеющих семь чаш и, говоря со мною, указал мне: Пойди, я укажу тебе суд на великою блудницею, сидящею на водах многих. И повел он меня в пустыню, и увидел я жену, сидящую на звере багряном, с семью головами и десятью рогами. И жена облечена была в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом, и держала золотую чашу в руке своей. И на челе ее написано имя тайно, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным. Я видел, что жена упоена была кровью святых и кровью свидетелей и, видя ее, дивился удивлением великим.

Стадия VI

Вверх ногами под звездным небом

От столь тревожного сна меня всего как ледяной водой окатило, и я очнулся. Только чувствую, что тут не так. И впрямь, вешу вверх тормашками за ногу подвешенный под синим звездным небом. Опечалился я о моей безвыходной ситуации, стал молиться, и Он меня услышал. В окно влетела белая голубица, покружила и села мне на ногу, стала клевать мои путы. Узы оборвались и я с грохотом шлепнулся на пол. В охватившем душу смятении начал искать выход из комнаты, но дверей, как таковых не оказалось. Окно, что было нараспашку, было очень высоко, звездные небеса не желали спускать лестницу, комната же была совершенно пуста. Но и тут божественное проведение помогло мне выявить путь моего спасения. От окна падал лунный свет, он шел по комнате, пока не остановился, и на полу что-то не заиграло белым мерцающим огоньком, там лежало перо голубицы. Подойдя к нему, я заметил маленькое кольцо в полу. Потянул за него, дверца открылась, и в лучах серебристого цвета луны высветился колодец, другого выхода не было и, так как летать я не умел, смело прыгнул внутрь.

Стадия VII

Золотой колодец

Колодец сверкал так сильно, что поначалу подумалось, угодил видно я на солнце. А когда глаза мои привыкли, увидел, что свет этот не дневной по природе. Повсюду, в воде, на камнях в гроте колодца были рассыпаны в невероятном количестве золотые монеты. Видно монсеньёр прятал здесь свои богатства. Несметный клад золотых монет ослепительно излучал манящее желание остаться или сделать их своими, но страх вечно быть погребенным и вода, которая растворяла мои ноги, вернули меня на землю. Положив за пазуху шесть золотых, которые должен был мне старьевщик, я побрел искать выход. К величайшему изумлению, поодаль обнаружилась моя ветхая книга, лежащая на каменном возвышении. Не мешкая более, с книгой и деньгами я побрел по гроту, куда текли воды, а они текли себе и текли прямо под огромный валун, на котором была надпись гласящая: «Выбери одно и пройдешь, если судьба призовет тебя к этому». Я попытался сдвинуть его, но он был слишком тяжел, к тому же мне мешал мой груз, как я ни крутил валун, он не сдвигался и на палец. Ничего не оставалось, как только оставить свою поклажу и обеими руками навалиться. Опустил я книгу в воду, она тут же и растворилась, остался один листок, и тот стал тлеть. Раздосадованный этим, я нагнулся за ним, и увидел на дне ключ. Взял его и от книги листок. Смотрю, а на камне дверь и замок. Открыл я ее и вышел на свет божий под горой возле ручейка.

Стадия VIII

Маковое поле и два льва

Спускался я с горы все ниже и наконец вышел на просторное поле белых маков. А по тому полю гуляли два льва: один зеленый, а другой красный, совсем меня не замечая. Так эти львы были грациозны и статны видом своим, не передать словами. Львы эти царскому зверинцу украшение большое составили бы. Не успел я так поразмыслить, как рев охотничьего рожка пронзил тишину. Хотел было я скрыться, да вот горе, ноги мои та вода совсем растворила. Глядь, а они и растаяли совсем. А звук рева и гогота рожков, стука копыт, улюлюканья и посвистыванья охотников нарастал. Ну думаю, ладно, затопчут, не заметят и приготовился к столь глупой кончине. Тем временем два льва быстрыми прыжками бежали ко мне через маковое поле. Растревоженные шумом охоты они разъяренные пылали как солнце и луна. И подумалось мне, что сейчас они растерзают когтями на части безногое тело мое, но планы их были другие. Добежав до меня, они зарычали оглушительным рыком, сотрясая Небеса и всю Вселенную. А затем, после того как сердце мое чуть не встало от страха и волнения, начали ходить: Алый - о часовой, Зеленый – против часовой стрелки, вокруг меня кругами, совершенно оглушенного и озадаченного.

Стадия IX

Царская охота

Тем временем огромная рать со знаменами, литаврами, трубами, лучниками и рыцарями во главе с государем приблизилась ко мне, окруженному львами. Найдя вашего покорного слугу в таком окружении войско дивилось. Затем искусные звероловы скрутили львов и посадили их в золотые клетки, а после Король-зверолов сказал мне, что за этими двумя львами была устроена охота, но никак не удавалось их изловить, совсем измученная свита его Величества изнемогала и уже когда все было отчаялись на успех, случилось экое диво. И он великодушно может исполнить мое любое желание, так как если бы не я, то, знать, счастье не улыбнулось ему. Недолго думая я попросил новые ноги взамен растаявших как соль старых. Государь хлопнул в ладоши и к нему тотчас явились разных дел мастера. Они мигом осмотрели тело безногое мое с разных сторон и в один голос заявили, что это дело не по силам ими и справиться может только придворный лекарь его Величества, Главный Магистр. Чтобы мое путешествие до дворца Государя не показалось мне омраченным, Владыка приказал дать мне колесницу, запряженную четырьмя дивными животными. Усевшись на ней, я с почестями доехал до дворца Государя.

Стадия X

Дворец в Белых лилиях

Дворец утопал в белых лилиях, пчелы, привлеченные нектаром, собирали в трудах свою небесную манну. Стены дворца, искусно вырезанные подобно зимним узорам, были почти невесомы. Во дворец вели четыре дороги, охраняемые: рубиновыми, изумрудными, сапфировыми и алмазными вратами, за которыми находился Серебряный дворец и Ртутное озеро – покои Царицы. И аметистовый дворец, крытый червонным златом – покои Государя.
Мы торжественно въехали через восточные алмазные врата и Государь незамедлительно приказал позвать Магистра дабы исполнить просьбу мою. Прождав не мало, как шесть дней, он прибыл на седьмой, так как был Ветхий Днями своими. Пропальпировав жизненные реки, Магистр приказал опустить меня в Ртутное озеро и подождать немного. И впрямь, как только эту процедуру свершили надо мною, ноги отрасли у меня заново. Тогда, в полном счастье, я благодарил Всевышнего, Государя и Судьбу свою. Приняв мои похвалы, Владыка отпустил меня на сон, дабы завтра устроить день Великого пира.

Стадия XI

Премудрая игра и Великий пир

Проснулся я от дивной музыки, разносившейся по зале. Выйдя из покоев своих и встретив необычное спокойствие, которое бывает только в ранние часы, я решил прогуляться по дворцу. Все еще спали глубоким сном и я беспрепятственно забрел в Эдемский сад. Там, в окружении павлинов, птиц вещих, Государь с Государыней играли с увлечением в игру, премудрости полную. Но как Государь не пытался, не мог он осилить Софию. Заметив, Владыка поманил меня к себе, дабы помочь ему выиграть. Смысл игры состоял в хождении семи Старцев-Государей в двенадцать Небесных замков и надо было их поделить меж Государями теми, чтобы никто в обиде не оказался. Но одни были горячи, другие холодны, третьи вспыльчивы. Особо двое крутились как в петле и никак не совпадали местами. Тогда я посоветовал Владыке двойку опустить на одну клетку, семерку поднять на ту высоту, четверку поменять с шестеркой, а тройку с пятеркой местами. И только я это посоветовал, Государь внял совету немедля и восстановилась необычайная Гармония, так что Государыня признала победу супруга своего. А мне сказала, что самой ей приятно смотреть на симфонию сфер сих и Мир Государей тех.
После Владыка с Владычицей своей прошли в покои оные на чудный пир, а за ними вслед и все вельможи знатные, рыцари, и сам верховный епископ –инквизитор, присутствовал. И среди всех них заметил ее, что и сеньор приглашен был. Государь же, воссев на золотой трон свой, повелел привести на обозрение гостей своих двух львов, изловленных им. Львы, оголодавшие знать, рычали и жадно смотрели по сторонам. Только их привели, как они взъярились, порвали цепи свои и бросились в самую гущу собравшихся. Одним прыжком они перескочили стражей своих и, издав ужасный рык, пожрали испанца и епископа. Но знать пища эта была тяжела им. Львы повалились на пол и издохли немедля сами.
Я огорчился, видя сие зрелище, но Государь и гости вели себя, как будто так и должно было быть. Заметив смущение мое, Государыня объяснила, что увиденное мной планировалось для наказания испанца и епископа за злодеяния их многочисленные. Ради этого и были отловлены львы. А пир был предлогом для этого. Тогда я уразумел сие происшедшее и возрадовался. Слуги же положили львов в два гроба и Царь с Царицей, возглавив похоронную процессию, вышли из дворца и направились в город.

Стадия XII

Погребальное шествие

Процессия, двигавшаяся с особой торжественностью, достигла града. Горожане вышли на улицы, встречая нас ликованием, посыпая дорогу перед нами лепестками роз. Но я вновь пришел в смущение, так как кладбище находилось за стенами городскими, и мы давно миновали его. Основная свита остановилась на главной площади и направилась в ратушу. Носильщики с гробами, Государь, Государыня и я оказались одни и незамеченные ликующей толпой направились дальше вверх по улице. Постепенно начал я узнавать знакомые мне соседние дома, тут и моя лачуга показалась. Наша процессия вошла во двор и остановилась в старом саду возле дикой яблони. Радость овладела чувствами моими. Носильщики вырыли могилу под яблоней и погрузили туда гробы, Государь прочитал погребальную молитву, и все по очереди, отдавая последнюю память, кидали в могилу горсть земли, но когда я подошел, земли для моей пригоршни не хватило, тогда вынул я из-за пазухи лист истлевший и бросил его в могилу. Владыка с Владычицей благословили меня и удалились, я же, недостойный, отправился домой, дабы записать для детей моих все, что приключилось со мной.


Хоть жены они, мне их называют мужами.
Видит имеющий очи, не различает слепой.
Тот сын, что прозорливец, он их постиг
Кто их разгадает, тот станет отцом отца.
Ригведа. Манала I, 16.