Советская окупация продолжается!

       ...В свете последних событий на поле межнациональной жизни, которые что-то сильно уплотняются я решил опубликовать здесь серию статей . Большая их часть была благополучно опубликована, причем довольно давно. Но что можно добавить например к этому тексту, разве. что примеры посвежее, но всему свое время. начну издалека
30 апреля 1996 № 16 (125)Iностранец

 Название ее:

"Россия под гнетом советского этноса"


Восточная Европа и Прибалтика – антисоветская деколонизация.

Еще совсем недавно, в конце 80-х – начале 90-х годов, в России были весьма популярны споры о судьбе Прибалтики – на тот случай, если она отделится от СССР. Многие, помнится, твердо пророчили ей немедленную экономическую смерть и даже слушать не хотели никаких аргументов против столь катастрофического прогноза.
Сейчас об этом стараются как-то не вспоминать. Оно и понятно. Какая там «экономическая смерть»! В странах Балтии теперь устойчивая власть, твердая валюта, растут иностранные инвестиции, интенсивно развивается торговля как с Европой, так и с Россией. Улицы латвийских, литовских и эстонских городов, и в советские времена удивлявшие непривычной для остального СССР чистотой, стали еще чище и аккуратнее. Даже большинство русских, о дискриминации которых так много пишут российские СМИ, несмотря на все трудности и проблемы, из стран Балтии уезжать не хотят…
Еще более впечатляют перемены в бывших социалистических странах Восточной и Центральной Европы. Недаром же в наших магазинах вновь появилась чешская мебель и обувь, польская косметика и прочее.
А вот в России стоят предприятия, гораздо более высокая инфляция и безработица (не только та, что зарегистрирована, но и та, что связана с тысячами предприятий, которые официально не закрыты и не работают лишь «временно»). Наконец, в результате летних президентских выборов, нашей стране грозит возвращение к власти сил откровенного тоталитарного реванша.
Разница между тем, чего добились после распада социалистической системы страны Восточной Европы и Балтии, с одной стороны, и Россия, с другой, настолько очевидна, что сразу возникает вопрос: почему так произошло?
«Антисоветская деколонизация» - так или примерно так формулировали свою задачу страны Восточной Европы и Балтии, сбросив коммунистические режимы. Советские войска – из страны, просоветские элементы – из органов управления государством и экономикой, просоветские организации – под запрет. Возвращаются национальные знамена и гербы, проводится политика национального возрождения, поощряется национальная культура, идет приватизация, укрепляется демократия и т. д. Правда, как и в России, в некоторых из этих стран (в Эстонии, например) бывший «красный директор» тоже остался директором и даже стал хозяином. Но только не всего предприятия, а лишь его одной шестнадцатой части. И инвесторов такой бывший «красный директор» находит, и свои личные деньги вкладывает в развитие предприятия. А оно, в свою очередь, дает прибыль, платит налоги государству и обеспечивает работой, в том числе и таких же русскоязычных, как и сам новый хозяин.
В отличие от России, очень многое в этих странах почему-то устроено так, чтобы работать было выгодно. И не только работать, но и оставлять деньги у себя в стране, впрочем, так же, как и ввозить их из-за границы. А дело-то всё в том, что основная часть «красных» директоров, профессоров, политиков и чиновников в бывших европейских соцстранах и государствах Балтии была фактически изгнана из политической жизни и в значительной степени потеснена в жизни экономической. Поступили с ними столь сурово за коллаборационизм, то есть за сотрудничество с оккупантами. К власти же пришли новые люди, выражающие интересы, прежде всего того народа, который и живет в данной стране. Даже бывшие коммунисты, которые кое-где победили на выборах (Польша, Венгрия, Литва и др.) являются, прежде всего, именно польскими, венгерскими и литовскими политиками, представлявшими интересы конкретных поляков, венгров и литовцев и потому получившими доверие избирателей.
 
А Россия все еще советская.

Приватизация, демократизация – всего этого было предостаточно и в нашей стране. Только вот успехи в этих областях – явно иного порядка. А все потому, что в России не было самого главного – подлинной десоветизации. Советская власть вроде бы уничтожена, но те, кто раньше преподавал историю КПСС, сейчас успешно работают политологами, а те, кто преподавал политэкономию социализма, теперь учат нас частному предпринимательству. Члены ЦК КПСС по-прежнему руководят страной, «красные директора» стали полновластными хозяевами предприятий, председатели колхозов – помещиками и т. д.
В целом же, если проанализировать состав нынешней российской политической и экономической элиты, то выяснится, что процент новых людей там ничтожно мал. Он еще более уменьшится, если отделить от «новых», во-первых, уголовно-рэкетирский элемент, ранее сотрудничавший с советской элитой, а во-вторых, дельцов советской теневой эконоики, связанных как с партноменклатурой, так и с рэкетирами. Все эти социальные категории по существу представляют из себя сообщество, объединенное общими интересами. Одни имели власть, другие – коммерческую сноровку, третьи знали, как обойти законы. Поэтому «новые русские» - это в подавляющем большинстве «новые советские», то есть либо уже состоявшие ранее в советской элите, либо дети представителей все той же элиты. Ни для кого не секрет, что со своих госдач они даже не уезжали, а просто их приватизировали.
Таким образом, преемственность как политической, так и экономической власти налицо. Это уже позволяет говорить о присущей советской элите социальной сплоченности. Но нет ли у этой социальной группы иных объединяющих черт, например, некоторых признаков этнической общности? (Речь, разумеется, не идет о пресловутом «пятом пункте», или о «сионистском заговоре» и прочих ужасах).
В России сейчас есть политические силы, которые утверждают, что наша страна постепенно становится колонией – или ее хотят сделать колонией. А что, если так же, как Чехия, Болгария, Литва и прочие, о которых принято говорить, что они были советскими колониями, Россия тоже являлась колонией, и тоже советской? Разве не очевидно, что Россия, ее недра, промышленность, народы, и в первую очередь русский народ, пострадали от советской власти ничуть не меньше, чем все остальные? Была ли Россия оккупанткой, какой ее считали в тех же Прибалтике и Восточной Европе, или она сам было оккупирована?

Есть такой народ!

В Конституции СССР 1977 года было сказано о новой этнической общности – советском народе. На мой взгляд, если существует какое-то число людей, считающих своей родиной СССР и готовых бороться за его восстановление, значит, существует и советский народ. При этом важно подчеркнуть, что «советский» и «русский» - это вовсе не одно и то же. Настоящие русские националисты во все времена были антисоветчиками. Например, вот что писал Иван Ильин еще тогда, когда нынешние, каждый день его цитирующие патриоты, славили Ленина и Сталина: «В Советии все лжет, все обманывает… Зачем появились драгоценные имена Александра Невского, Петра Великого, Суворова?.. По радио посылается «Евгений Онегин» Чайковского, зачем? Чтобы выдать Советию за Россию…»
Но все-таки как мог появиться этот новый советский народ?
Некоему закрытому сообществу (РСДРП – РКП(б) – ВКП(б)), исповедовавшему идеи пролетарского интернационализма, в силу целого ряда объективных и субъективных причин удалось захватить значительную часть территории Российской империи, укрепиться на ней и разгромить русскую (то есть белую) армию. К 30-м годам в результате господства этого сообщества сложилась определенная социально-экономическая система с ее спецпайками, спецдачами, спецбольницами и прочим. С помощью этой системы, построенной по существу на социально-экономических и политических привилегиях, сообщество отгородилось от всего остального населения. Партийная номенклатура превратилась в особую социальную группу, своего рода касту или сословие. Причем в результате «внутривидовой борьбы» носителей интернационалистских идей практически не осталось, и интернационалистская идеология была заменена на идеологию нового «советского национализма», внеэтнического по форме, но отражающего интересы нового правящего сословия, с течением времени превратившегося в настоящую этническую общность.
Примеров трансформации сословия в этническое сообщество в человеческой истории вообще предостаточно.
Бромлей, например, пишет: «Еще совсем недавно амхара представляли собой не особый этнос, а военное сословие Эфиопской империи. Таким же образом сложился народ буганда в Уганде, а также раджастанцы в Индии». Конечно, литовский партсекретарь отличался, скажем, от киргизского. Но между ними было гораздо больше общего, чем, например, между германо-швейцарцами и франко-швейцарцами, которые, тем не менее, вот уже который век живут в едином государстве.
Не всегда и не везде из сословия появляется этнос, но в нашем случае все произошло именно так. У этого этноса все было как и у других народов: свои история, преподносившаяся в виде легенды, где оборванные и голодные побеждали сытых и вооруженных до зубов, завоеванная и оккупированная территория, а также своя собственная и весьма специфическая культура. Вот только язык у нового этноса остался русский. Впрочем, возможно, что между советским вариантом русского языка и настоящим русским больше различий, чем между британскими и американским английским. Внутри советского этноса появилась и своя «классовая» структура, включавшая свою «аристократию», свой «средний класс», своих «слуг», «люмпенов» и т. д., чье положение на иерархической лестнице определялось степенью доступа к общей «кормушке».
Однако этот новый этнос не мог быть совершенно замкнутой системой, способной существовать без притока «свежей крови». Подмяв под себя территорию Российской империи, большевики закабалили молодые и старые народы, населявшие ее. Причем многие из них к моменту крушения империи уже встали на путь национального возрождения. Поэтому для окончательного подчинения этих народов было необходимо изменить их культуру, уничтожить духовные институты (церковь), дать новые книги, а порой и алфавит, даже уничтожить традиционный экономический уклад. То есть вести себя как оккупанты.
Только вот самих оккупантов было мало. Пришлось вербовать союзников и предателей из порабощенных, пополняя свои ряды. Их проверяли, испытывали и, принимая, выдавали партбилет как сертификат качества – «стопроцентный советский». Непокорную часть остальных – «нестопроцентных» - уничтожали, а покорную – превращали в «Иванов, не помнящих родства». Но родства старого, национального. Новое же советское «родство» прививалось очень старательно. Таким образом, новый этнос превратился в разрастающуюся раковую опухоль, поражающую своими метастазами национальные тела народов.
Иначе, как оккупационной, не назовешь и созданную новым этносом экономическую систему. Весь прибавочный продукт собирался и перераспределялся так, что львиная его доля доставалась «оккупантам» - господствующей советской элите. Чем выше наверх, тем больше возможностей пользоваться «всенародным богатством». Когда система начала давать сбои, наиболее умные или наиболее хитрые стали искать выход. Таким выходом оказалась «перестройка», представлявшая из себя всего лишь попытку сохранить власть в руках все той же элиты – этноса.

Оккупация продолжается.

Впрочем, и сегодня прибавочный продукт остается в руках этой самой элиты. Только сейчас она имеет возможность получать его сразу – «снизу». Если не хватает, то можно еще и с Москвы получить недостающее в виде всяческих льгот и субсидий, а то и прямо с Запада – в виде кредитов. «Обогатившись, они не хотят назад, но боятся и подлинной конкуренции, предпочитая не расставаться с полученными формами субсидий и привилегий», - писал недавно Джордж Сорос в «Известиях». Если изложить точку зрения знаменитого американца другими словами, то получится: продолжая оставаться у власти, советская элита сознательно тормозит развитие страны. Значит – оккупация продолжается.
Вернемся снова к Соросу: «Процесс приватизации привел к экспроприации целых компаний, почти всей экономики. И сейчас на кон поставлен главный куш – все государство в целом». Недаром сейчас звучат предвыборные заклинания: «Никакого передела собственности!» невольно вспоминается, как сразу после августа 1991 года по всей стране зазвучало: «Никакой охоты на ведьм!»
Между тем правила игры, которые «советские» навязали стране (в том числе и многие законы, принятые советскими чиновниками по рекомендации советских же ученых), в принципе не позволяют разбогатеть ни отдельному человеку, ни государству. Правда, за одним-единственным исключением – необходимо стать нужным для «советских» и жить по их, советским законам. Не тем, что принимает Дума, а по тем неписаным законам, которые обойти невозможно. Хочешь открыть предприятие – плати рэкетирам и чиновникам. Не хочешь разориться – укрывай доходы, воруй у государства, (то есть в конечном счете у себя) и делись наворованным с теми же «советскими».
Разве не очевидно, что силы, ставящие страну в такие условия, есть силы оккупационные?

Какой национализм нужен России?

Даже Солженицын питал иллюзии, что «советских» можно ассимилировать, если с помощью земства, начиная с низов, постепенно отстранить их от власти. Вряд ли это получится. Нужно сначала отстранить их от власти, а потом ассимилировать. Иначе от русского народа может остаться один храм Христа Спасителя, так же как от византийцев осталась одна Святая София в Стамбуле. Впрочем, вероятен и другой вариант, напоминающий Германию 30-х годов. То есть вариант, когда запоздалый национализм превращается в паранойю.
Третий вариант, исключающий развитие событий и по византийскому, и по германскому пути, есть мирная (путем выборов) национально - освободительная революция восточноевропейского образца. Антисоветский национализм Вацлава Гавела, Казимиры Прунскене и Леха Валенсы – вот что нужно России. Это не тот национализм, которого все боятся. Это тот национализм, который все понимают.
В истории России есть общеизвестный пример, когда немецкая принцесса стала настоящей русской, а русский царь – внук Петра Первого – оказался немцем, совершенно чуждым России. Хотя бы поэтому здесь, то есть в вопросах «крови», действительно никакой «охоты на ведьм» допустить нельзя. Причем если начнет возрождаться русский народ, русская культура, то национальные меньшинства не пострадают. Ведь это совсем не должно мешать ни Казани, ни Грозному, ни кому бы то ни было еще заниматься своим собственным национальным возрождением.
Необходимы нормальные антисоветские законы, которые на время просто исключили бы из политической жизни страны советскую партноменклатуру. (В Чехии, например, такие законы – «законы о люстрации» - были приняты, и никаких кровавых эксцессов и «охоты на ведьм» не случилось). Достаточно, наверное, распространить эти законы на номенклатуру уровня обкомов и выше. Ведь это именно они утверждали районное и городское начальство и руководителей крупных экономических единиц с их уголовной компанией. Все, что они наворовали, не следует отбирать, да это и невозможно. Их надо заставить поделиться, причем на законных основаниях: пусть, например, заплатят невыплаченные налоги, таможенные пошлины и т. д.

Будет ли это когда-нибудь возможно? Трудно сказать. Очень надеюсь, что наш народ советскими «этнометастазами» заражен все-таки не смертельно.
А пока одни ругаются словом «патриот», а другие, поднимая его на знамя, имеют в виду совсем не Россию.

опубликовано - 30 апреля 1996, газета "Iностранец" № 16 (125)