Колыбельная

Солнце светило назойливо и весело. Весна пришла. Уполз в землю потока-ми мутной воды вконец изможденный снег. Деревья расправили ветви и протяну-ли их к синему, безбрежно-синему небу. Коричневая трава грустно нашептывала бродяге-ветру весенние сказки о белых лошадях, пасущихся на ровных, залитым солнцем лугах, о красивых девах-русалках, сидящих по берегам озер и лукаво глядящихся в темную воду, о маленьких мальчиках с полными корзинками пер-воцветов, о легких разноцветных бабочках... А ветер не слушал, пролетал дальше по своим делам, разбрасывал жухлые листья, разрывал песок на пляжах, ворошил гальку у самой воды. Весна пришла. Мягко ступая по пробивающимся колючкам молодой травки, поцеловала край синего неба, пролилась теплым дождем на морщинистую землю, погладила прозрачный, пахнущий дымом воздух. Задышали облака, белым пухом укутавшие линию горизонта. Сладко ли тебе спать мой дру-жочек? Красивые ли тебе снятся сны? Баю-бай, засыпай на руках моих, пусть во сне придет к тебе ласковая кошка и пропоет колыбельную...


... В окна нерешительно заглядывал день. Красные шторы были задернуты лишь наполовину. Легкий запах ванили проплыл по комнате. Плач скрипки вплелся в ванильный воздух и замерцал, достигнув мембраны моего сердца. Красный отсвет лег на бежевое покрывало и свернулся клубком на мягком дива-не. Я стою у окна и смотрю на весеннюю улицу, где бродят люди. Я прижимаюсь лбом к пока еще холодному стеклу и чувствую кожей небо. А оно – лазурное и смеющееся – касается моих волос и улыбается только мне, так ласково. Сладко ли тебе спать мой дружочек? Баю-бай...


...Желтый автомобиль пронесся по улице и сбил молодую девушку. Сбил и уехал. Она лежала на прогретом асфальте и не шевелилась, а из-под ее головы растекалась лужа крови. Никто не видел. А я стою у окна и смотрю на эту девуш-ку и, может быть, ей завидую. Девушка лежит на сером асфальте и, наверное, уже умерла. А вдруг ее еще можно спасти? Но на улице никого нет – все куда-то вне-запно делись. Некому подхватить ее на руки и унести в больницу. Хотя нет. Я ви-жу высокого мужчину в белой одежде, с крыльями за плечами. Белоснежные кры-лья... Он медленно подходит к девушке, на лице которой застыло бесконечное страдание, и заботливо склоняется над ней. Кажется, он ей что-то говорит. И вот она поднимается на ноги и недоуменно оглядывается по сторонам. Теперь их ста-ло двое – одна лежит на асфальте – и из лица ее ушло страдание, а другая стоит рядом, держится за сильную руку мужчины с крыльями и со страхом смотрит на свой собственный труп. Слезы бегут по ее щекам, оставляя блестящие дорожки. Я вижу, как солнце поблескивает на капельках, сползающих по бледным щечкам. Жалко ее. Мужчина снова что-то говорит девушке, а потом они уходят. Силуэты недолго видны на фоне синего неба – они постепенно растворяются в солнечных лучах. Последнее, что я вижу – это раскрывающиеся крылья за спиной девушки. Белоснежные... Сладко ли тебе спать мой дружочек... Спи, баю-бай...


... Плитка горького шоколада лежит на столе, завернутая в фольгу. Рядом стоит бокал с красным вином. Оно отравлено. Час назад я капнула туда пару ка-пель очень хитрого яда. Этот яд я купила у цыганки, что торгует всякими сна-добьями в маленьком магазинчике на углу. Она так долго отпиралась, что не про-дает нелегальные продукты, что честная торговка, и имеет лицензию. Но когда я приставила к ее горлу остро отточенный кинжал, что всегда ношу в сумочке, цы-ганка как-то сникла и выложила на прилавок пузырек из темного стекла. «Для се-бя держала, да видно не понадобится. Забирай», - устало произнесла торговка. Я улыбнулась, поблагодарила добрую женщину, взяла легкий пузырек с прилавка, спрятала кинжал в сумочку и ушла аккуратно придержав дверь. Через пятнадцать минут придет он. Может быть с цветами. А может быть и без. Он редко дарит мне цветы, редко говорит комплименты. Еще я знаю, что он изменяет мне направо и налево. Он скорее всего знает, что мне известны его похождения, поэтому всегда приходит и с виноватым видом начинает целовать мои руки. Меня от этого тош-нит. Я не хочу его больше видеть. Думаю, остальные тоже со мной согласятся. Поэтому я решила его отравить. Надеюсь, что смерть его будет мучительной – страшно заболит живот, наступит обезвоживание, появится сильная слабость. А потом он забьется в агонии и умрет. Сладко ли тебе спать мой дружочек... Баю-бай... Спи, мой милый, пусть тебе приснятся красивые сны...