Встреча

Последние пара часов поездки были самыми приятными. С одной стороны горы самых причудливых форм и названий. Вот Железная гора, которую мы объезжаем. Вот, в тумане гора с очень оригинальным названием Змейка. На горизонте еще одна гора, названия которой я так и не узнала, но про себя называю Верблюд. При въезде в город, каменными вратами стоит гора Кинжал. С другой стороны расстилаются равнины, загорая под ласковым южным солнцем, которое путешествует по небу, пронизанному голубизной.
Поезд остановился, и я, прежде всего, увидела старшую из своих младших сестер – Аньку. У меня в голове промелькнула фраза Жюль Ренара: «Быть счастливым – это внушать другим зависть. А ведь всегда есть человек, который тебе завидует. Главное узнать, кто он».
К чему она?
Я слетела с подножек и тут же забыла о забавном пареньке, Богдане, с которым ехала в одном купе. К чему прошлое, ведь меня впереди ждет «колыбель моей души»– Кавказ. Справа от вокзала на километр возвышается Машук, под которым убили Лермонтова, а слева – «Пасмурный Бешту» – Бештау – как назвал его Пушкин. Я помчалась навстречу Аньке, потом подхватила и закружила свою младшую сестренку. «Слушай, Анька, как я рада тебя видеть». «Настенка, как классно, что ты приехала». Кто-то дернул меня сзади за майку «А я?»– жалобно спросила еще дна моя сестра–Катюша. Я ее ущипнула за щечку и обняла «Ну, как вы тут без меня?» Потом мы, вместе с взрослыми отправились домой, в местечко с очень романтичным названием «Белая ромашка».
* * *
На следующее утро (если считать 11 часов утром) мы пошли гулять. Мы – это я и Анюта. Катеньку мы предусмотрительно оставили дома, чтоб не мешалась. Сначала мы прогулялись по дворам и подворотням. Росистая, но теплая трава щекотала нам ноги, а солнышко напекало макушку. Библиотека была закрыта, так что ничего взять мне не удалось. Мы купили по мороженному и через Комсомольский парк вышли к фонтану. Вода искрилась и блестела, играя на солнце. Вдали возвышалась Машук, одетая совершено не по сезону: в зеленую лесную шубку, которую слегка поела моль. На вершине возвышается телебашня.
– Анюта, привет, как делишки? А где твоя противная младшая сестренка?– послышался сзади голос. Мы с Аней обернулись.
–Привет, Дима. Ты же говорил, что поедешь с родителями в Сочи. Обмануть меня хотел?– пристыдила его Анютка.
До меня с трудом доходило происходящее (видно, солнышко припекло). Потом я заметила невдалеке крупную, но довольно скромную фигурку Богдана. Рука невольно сжала в кармане маленькую брошку – его прощальный подарок. Мы с ним вместе выглядывали в окнах горы пустой руды, рассматривали Донбасские степи, ели таганрогское мороженное и узнавали Кавказские горы, которые по очереди выплывали из-за горизонта. Мы друг другу понравились, но понимали, что, вряд ли столкнемся в этом большом городе. Я ему улыбнулась и сняла очки. В это время Аня с Димой уже тихо ворковали, сидя на скамейке. Он подошел ко мне, и наши глаза встретились. Боже, еще вчера я так мечтала его встретить. Неужели моя мечта сбылась, неужели это счастье? Он ласково заправил мне волосы за ухо. Я уткнулась ему в плечо. Несколько секунд прошли в бездействии, но мне они показались вечностью. Потом я подняла глаза и произнесла: «Богдан, это ты?» «Да»,– услышала я такой милый и родной голос. Дима с Аней уже не болтали, а молча наблюдали, ожидая что-то глобальное. Анькины глаза горели страстью и ожиданием. Я ей одобрительно улыбнулась. Мы с ней вчера вечером вырвались в душный двор, и, отбиваясь от комаров, устроили маленький девичник. А ей рассказала о Богдане. А она умолчала о Диме. Лишь упомянула о письме, полученном от поклонника середине зимы. Я подняла на Диму испытывающий взгляд. А он ничего, как раз для Ани. Это я ей и сказала, когда мы вернулись домой после прогулки по Горячей горе. Она согласилась. Вернулись мы очень довольные и похорошевшие. Родителям ничего не сказали, но по нашим счастливым глазам можно было сделать много выводов. Вот так закончился этот, хоть и жаркий, но замечательный день.


Что же примечательного в этой истории? А то, что Жюль Ренар был прав. Катины, горящие восхищением, глаза вселяли радость в наши души в те дни, когда мы не видели ребят. А вдобавок, любовь, внезапно возникнувшая в погожий июньский день, когда появилась радуга на фонтане и Машук переливалась под ласковым южным солнцем.