Спи спокойно, дорогая Шушуня!

Жила-была Шушуня. Была она такая маленькая-маленькая, пушистая-пушистая. А жила она в в милом домике под розовой крышей с розовыми в белую клеточку занавесками и внутри там было все розовое-розовое… Просто до тошноты. Поэтому Шушуня не любила дома сидеть, а валялась целый день на крылечке и смотрела на аккуратную клумбочку с голубыми незабудками. Домик ей просто по наследству достался. Хозяйка ее, длинноногая блондинка, тоже дома почти не бывала – ездила на всякие светские приемы, да на курорты. Ездила-ездила, да однажды так и не вернулась. Потерялась, наверное. Шушуня привыкла быть одна. Правда, старый Жур к ней иногда забредал. Только она его боялась. Он был какой-то облезлый и вдобавок покрыт противными зелеными пятнами, словно бородавками. А ведь говорят, что они с ним ровесники! Бессовестно врут. Хотя он сам рассказывал о своей жизни, тяжелая у него была жизнь, с Шушунькиной не сравнить. Облезлым он стал после Великого водоворота, куда он по ошибке попал вместе с какими-то детскими вещами, а пятна (не бойся, не заразные) – это пришлось поработать помощником Айболита во время Ужасной ветрянки. Показывать на себе, что зеленка – это вовсе не больно. И все же Шушуня старалась поменьше с ним разговаривать. И не потому что боялась, что про нее могут плохо подумать, просто он был таким странным и болтал всякую чепуху. Например, что все в этом мире ненастоящее, и мы сами ненастоящие. Что снаружи, вокруг нашего мира есть еще один мир, населенный другими существами, он сам видел кусочек этого мира под названием Больница, и существа, его населяющие, для нас все равно что Боги и воспринимаются нами как силы природы. Вот, например, когда наступает вечер – это они зажигают Верхнее Светило и это они перемещают твой домик, они забрали твою хозяйку… Но и они вовсе не всемогущи, потому что их Мир тоже вложен в другой и т.д. Слушать его было интересно и жутко. А вчера он спросил:
- А ты помнишь, что было, когда тебя еще не было?
Вот бестолковый. Как это можно помнить? Она точно помнила, как появилась на свет. Вернее, как свет появился вокруг нее. Вокруг что-то зашуршало, захрустело, потом словно открылись дверцы, ослепительный свет… и вот, она здесь, в этом прекрасном мире! А что было до этого? Нечто смутное… темнота… мерное покачивание, словно она внутри своего домика и выключено не только Верхнее Светило, но и Окно и Ночная Луна. Наверное она спала. Она так и ответила Журу. А он только рассмеялся.
- А ты заметила, что твой домик все реже перемещается?
- Ну, пожалуй… Это после того как хозяйка пропала. Но она обязательно вернется! Она же вернулась после того, как потеряла обе руки - в автокатастрофе, что ли. Вернулась целехонька, стала как новенькая, наверное, пластическую операцию сделала. Приедет в новом лимузине, начнется снова суета и веселье. Хочешь, попрошу, чтобы взяла тебя садовником, будешь клумбу поливать и перемещаться вместе с нами. А то тебе здесь явно скучно…
Жур покачал головой.
- Хозяйка тут не при чем. А мне и здесь неплохо. А тебе?
Шушуня посмотрела по сторонам. Эта тоскливая равнина, под названием Шкаф, где все чаще оказывался ее домик, удручала. На горизонте виднелись Серые горы из прямоугольных, покрытых толстым слоем пыли камней, которые Жур называл коробками. Постоянными жителями здесь были Жур, бесколесый грузовик, а среди развалин какого-то здания из разноцветных кирпичиков, мирно дремали его строители, маленькие человечки, которые почему-то с ней не разговаривали. Наверно, они были иностранцы.
Но сегодня в окружающем мире что-то явно изменилось. Загремело, задвигалось. Привычные предметы передвигались, меняли очертания и исчезали с пугающей быстротой. Шушуня с ужасом наблюдала за этим с вершины Шкафа и думала, что это наверное и есть конец света. Потом ее домик тоже переместился, а она оказалась внутри его и почему-то вместе с Журом. Она забеспокоилась: а вдруг хозяйка вернется и будет ругать ее, что она пригласила его в дом? Но тут вдруг стало совсем темно, хотя окошки домика были открыты.
- Это коробка, - сказал Жур, -Начало и конец всего.
Но Шушуне от этих слов легче не стало. Снаружи некоторое время слышались какие-то звуки, домик покачивался, но потом стало спокойно и тихо. Только Жур продолжал что-то бормотать, но она теперь старалась его не слушать. Потом и он замолчал.
- Мне страшно, - сказала Шушуня. И положила голову к нему на плечо. Она уже не боялась зеленых бородавок, наверное, потому что их не было видно. Она всхлипнула еще пару раз и заснула. Жур устроил ее пушистую головку поудобнее на своем облезшем плече и тоже тихонечко захрапел.
Спи спокойно, дорогая Шушуня…