Разговор с мамой

 Разговор с мамой

 Когда пройдет много лет,
 И я вернусь в тот дом,
 Где холодно всегда –
 Без огня и с огнем,
 Меня встретит хозяйка –
 И посмотрит на часы.
 И тогда я пойму…
 Д.А.

Ночь.
Лето.
Я бегу домой.
Меня не было дома три тысячи лет. И путь мой освещает улыбка. Все-таки это счастье – возвращаться.
Распахнув калитку, я босиком бегу по темному саду. Шершавые каменные квадраты дорожки еще хранят тепло дня. В доме светится окно гостиной – это мама не спит, ждет моего возвращения. Бегу, лечу, мамочка. Мне столько надо тебе рассказать.
Я влетаю в прихожую, роняю на пол сумку и туфли, и, забыв про плащ, босиком бегу по ковру гостиной.
- Мамочка!..
Моя мама, как всегда, невозмутима. Завернувшись в плед, она сидит в кресле у камина с чашкой кофе и спокойно смотрит на меня.
- Да?
- Мама, я столько хочу тебе рассказать!.. – Я поспешно усаживаюсь на ковер, лежащий перед диваном. Вспомнив про все еще неснятый плащ, я судорожно выдергиваю руки из рукавов. Мама наблюдает за тем, как по гостиной разлетаются остатки облаков из моих карманов. Потом она переводит взгляд на меня.
Испепелив плащ негодующим взглядом, я снова – Господи Боже, в третий раз! – начинаю свой рассказ.
- Мамочка, мы были в парке – сначала устроили пикник под деревьями, и я приготовила семь миллионов бутербродов, на всех, и всем очень понравилось; потом ребята рассказывали разные интересные истории, которые с ними приключались, а потом мы отправились на озеро – покататься на лодках – пели песни и болтали; Виктор однажды так меня рассмешил, что я от смеха свалилась в воду и практически утонула, но ненадолго, потому что Виктор меня спас; оживил, а сам смеется, говорит, что в этом озере надо умудриться утонуть, ему вот ни разу не удавалось, потому что он умеет ходить по воде, особенно по такой гладкой и чистой, как в этом озере, а разучится уже не может; потом говорит, хочешь, я тебя сейчас тоже научу, это не сложно, только туфли тогда сними; а я ответила, что очень хочу, и туфли в лодке оставила. И он меня научил за пять секунд – правда, совсем несложно; вода была такая гладкая, и вообще мне очень понравилось. Мы по озеру еще немного погуляли, потом Анна нас позвала и говорит, хотите, я вас научу летать, это еще легче, чем по воде, только плащи наденьте, потому что мы в карманы бутерброды положим; я спросила, разве мы так долго будем летать, что проголодаемся, а она сказала, что если понравится, то да, а вообще-то на свежем воздухе всегда больше хочется есть, и еще можно птиц покормить. И мы полетели – правда, это тоже очень легко, и я даже им наш дом показала; я тебе еще рукой помахала, ты, наверное, не видела, да? Мы летали целых сто пятьдесят лет, и бутерброды почти все съели, но птицам отдали почти две сотни, и они нас благодарили. А потом я смотрю, уже темнеет, и чуть не упала, потому что подумала, что надо домой бежать. Вот.
И я радостно перевожу дыхание. Счастье от пережитых приключений переполняет меня, но дышать уже легче, потому что я поделилась с мамой своей радостью.
- Неужели? Полагаю, ты считаешь, что теперь можешь гордиться всеми этими своими достижениями? Впрочем, не говори мне ничего, я знаю это и без слов. Но ты неправа. Погляди-ка на часы, моя милая.
Ты вернулась домой непростительно поздно для девушки из приличной семьи.
У тебя растрепаны волосы.
Ты наследила мокрыми после прогулок по какому-то озеру ногами по коврам и паркету.
Бросила в прихожей сумочку и туфли, хотя сумку следует повесить на вешалку, а туфли – вытереть и спрятать в шкаф.
Ты бросила сырой плащ на ковер, хотя его следует высушить, вычистить и повесить в шкаф.
Уселась на ковер, хотя для этого существуют стулья.
Крошки от бутербродов теперь разбросаны по всей гостиной, а от твоих облаков у меня начинается мигрень.
И кроме того, ты с легкомысленной расточительностью сожгла свой ни в чем не повинный почти новый плащ – прямо на ковре, на котором теперь целая гора пепла.
Ты совершенно не ценишь ни меня, ни мое время, ни мои деньги. Должно быть, я тебе совершенно безразлична. Ты – точная копия своего отца. Мне крайне жаль осознавать это, дочка.
Ну да, впрочем, я уже давно привыкла, и все равно люблю тебя.
Изволь убрать за собой, привести себя в надлежащий вид и лечь в постель. Уже поздно, моя дорогая. Пожалуйста, будь умницей и не расстраивай меня больше.
Мама неторопливо встает, целует меня в лоб на ночь и, пожелав мне спокойного сна, идет в свою спальню.
Убравшись, я отправляюсь к себе в комнату. Там я без сил падаю на кровать и, кажется, засыпаю.
За темными стеклами безмолвно падают хлопья снега.

И так будет всегда.


9-19.8.2006. СПб.