Cruel intentions

You're Bleeding in my arms
Bleeding in my arms

Have you ever started that brand new day?
Had a second chance and thrown it away?
Don't crush on me
It only hurts and makes you cry
It makes you bleed
With me
J.A.
 «У нас на потолке – трещины. На потолке НАШЕЙ квартиры...»
Когда-то это была квартира Ларри, а теперь они живут вдвоем. Они с Кристусом. Которого никто и не звал здесь жить, все вышло спонтанно, с ним спонтанность неизбежна. А сейчас Кристус лежит, навалившись на него всем своим весом, прямо на полу гостиной. ИХ, опять же.
Прошел всего час с тех пор, как они вернулись из студии. Только час, и ему уже наплевать на этот хриплый голос, который шепчет что-то, запинаясь, ему в ухо. Вся суть того, что говорит сейчас Крис это – «какой же ты, Ларри, мудак, ты себе не представляешь». Его слова льются, медленно, как мед, и так же растягиваются и растягиваются…их трудно разобрать, но их липкие потеки все равно остаются на стенках сознания. Он закрывает глаза.
Ему-все-равно.
Кристус медленно запускает пальцы ему в волосы, запутываясь ими в кудрях – совсем некстати Ларри вспоминает как недавно на концерте..в России?.. Йонне схватил его за волосы, когда он играл, и он вздрагивает от воспоминаний – Крис резко поднимает его голову за намотанные на руки пряди и с силой, будто это резиновый мяч, который должен отскочить от пола, толкает вниз. Не отскакивает.
Перед глазами все побелело, когда он уронил голову. Кажется, он начинает отключаться..кажется..опять эти руки..и Кристус даже не снизойдет до того, чтобы повысить на него голос. Каждое движение – в тишине, под аккомпанемент его тяжелого дыхания. Лучше бы он все-таки переключил свое внимание на что-то кроме волос..
Но он ведь такой маньяк – испортив свои красками-лаками-перекисью, он не может равнодушно смотреть на чужие. Кристус наконец вздыхает и начинает слегка массировать его кожу, не выпуская пальцев, но потом, отвратительно медленно спускается одной ладонью по его щеке, размазывая кровь, которая шла из носа и стекала вниз по скуле. Похоже на вишневый сироп.
Кристус, кажется, сам был заворожен собственными же движениями. Не отрывая глаз, как будто увидел нечто совсем чУдное, он выводил какие-то шизофренические алые узоры на щеке у Ларри.
«Опишите, что вы видите на этой картинке?»
Вдруг он резко уперся руками в его грудь и, оттолкнувшись, поднялся, отпустив бедра Ларри, которые только что сжимал своими коленями.
Он почти ушел. Почти..

***
Телефон надрывался как в истерике.
Но до него надо дойти. А он даже не может подняться с кресла. До которого, кстати, его любезно дотащил Кристус. А, ну да, за волосы, конечно.
Единственное желание – разбить аппарат об стену – невыполнимо. Он чувствует себя инвалидом и еще сильнее прижимает лед к скуле, чтобы заглушить болью грохот телефона, нарушающий тишину. Сегодня их тишина исключительно растянута.
Он зажмуривается, до белых бликов, раскрашивающих темноту в глазах..
-Да? – господи, неужели Крис ..
-Нет, детка, у нас все-все в порядке. – он прищурился, отворачиваясь от Ларри.
обожеЙонненееет..
кажется, он услышал, как тот рявкнул в трубку:
- Не называй меня так!
Кристус что-то фыркнул и зашептал, что, «ну, у нас, ну правда все хорошо, нет, Ларри не может подойти, ой, что ты, блин, говоришь, он отлично себя чувствует, нет, не пьяный..»
Ларри даже засмеялся в своем кресле. И чуть не оглох от ощущения собственного голоса.
Крис развернулся к нему.
-Нет, не надо к нам ехать! – проорал он и швырнул трубку в сторону Ларри.
Вдребезги.
Осколки черной пластмассы разлетелись по полу и он почти отключился от этих резких звуков, так нагло вторгающихся внутрь него.
===
-..сука – пробормотал он, слушая шипение напополам с каким-то совсем нереальным гудением.
===
Этот день никогда не кончится.
Он запрокинул голову, прислушиваясь к ощущению того, как теплые капли стекают по щеке и капают на грудь – Крис смывал свои дикие рисунки. А только что он открыл входную дверь.
- Какого черта ты приперся? – прошипел он так злобно, что Йонне показалось, будто еще мгновенье, и он кинется на него, ну или как минимум вытолкает за дверь.
- Что с тобой? – потянулся к синякам на запястье. Эта дурацкая привычка – упираться рукой в дверной косяк.
Молчание. Еще более отрезвляющее, чем шипение.
- Где Ларри? – на полпути в гостиную.
- Господи, да..боже мой, Лаури.. – он опустился на колени перед креслом.
Надо сказать, что все нормально.
Попробуй, скажи, зная, что если откроешь рот – сразу брызнет кровь.
- Божебожебоже – как будто проговариваемое скороговоркой заклинание.
И своими тонкими дрожащими пальцами, прикасаясь к синякам и кровоподтекам он делает еще больней. Еще ярче – белые вспышки.
Редкий случай – Йонне злится.
- Твою мать, Кристиан, ты с ума сошел, из-за каких-то, ****ь, гитарных партий! - ему показалось, или их любимый мальчик научился сверкать глазами?
- Никогда - он пнул попавшуюся под ноги кошку – не называй меня – наклоняясь к Йонне, – так. – он точно маньяк. Крис поднял его на ноги, одним рывком. Схватив за обесцвеченные пряди.
Обычное дело – Йонне напуган.
От неожиданности он мог только ахнуть.
-Ты слышишь? – вжимая хрупкое тело в стену.

Все, что он может – сжимать подлокотники, впиваясь пальцами в мягкую обивку.

Йонне уже забыл, что значит чувствовать животный, неконтролируемый страх боли, которую может причинить родной человек. От этого страха он закатывает глаза.

Все, что нужно Кристусу – выпустить пар.
Он разворачивает своего Йонне и, зарываясь лицом в его волосы, шепчет, что все будет хорошо.
- Все будет хорошо..- они втроем шепчут каждый сам себе и друг другу.
- Только не сжимайся, ладно, детка? – Ларри кажется, что Кристус сейчас сломает Йонне руки, совсем неестественно вывернув их у него за спиной.

Он вскрикивает, когда его джинсы, оставляя на коже полосы оказываются сдернутыми одним движением. Он задерживает дыхание, прислушиваясь к звуку расстегиваемой молнии на штанах Криса. Он старается расслабиться, когда чувствует прижимающиеся к его коже пальцы.
От его воя Ларри опять закрывает глаза. От его слез намокают обои. Лола, единственное существо, которому доверяет Кристус, скулит вместе с ним. Он царапает ногтями стену, поддерживаемый за талию Крисом. У него кружится голова, от резких, разрывающих движений. Подкашиваются ноги.
Его организм снова его предает.
Где-то очень глубоко появляется наслаждение, возрастающее с каждым вздохом, каждым стоном, отдающимися у него в голове.
Ларри поднимает на них взгляд, слыша хриплое «ббоже, Криссс..».

Слабый стон Йонне потонул в рычании, с которым Кристус, внутри которого как будто был встроен метроном, вбивал его в стену. Еще секунда. Одна, две, и он чувствует, как Крис выплескивается в него, обжигая его внутри и согревая своим дыханием снаружи. Он вздрогнул, когда почувствовал робкий поцелуй в шею. Он продолжал дрожать, когда, поддерживаемый сильными руками, опускался на пол. Когда прижимался к Кристусу всем телом и захлебывался в своей беспомощности и чувствовал, как горят его щеки от стыда.

Ларри проскользил глазами по стене, к которой только что был прижат Йонне. Останавливаясь, чтобы изучить кривые, прочерченные его ногтями полосы, окрашенные в красный цвет его лака, черно-серые пятна от его размазавшейся подводки и туши, .. светлые потеки его спермы. Размазанной его бедрами.

Надо поклеить новые обои.
- Прости меня? – он встречается взглядом с Кристусом. Откидывает голову на спинку кресла.
- У нас на потолке – трещины.
- Мы сделаем ремонт.