J F K

Вот что значит название удачное выбрал, - ещё одного карася на голый крючок подсёк.
Секретов не держу. JFK? John Fitzgerald Kennedy. Никак разочаровались... Нет?
Да какие к чёрту родственники! Ни мистики бразильских сериалов, ни загадок из мексиканского «мыла» - центральный Нью-йоркский аэропорт. А вы думали?
Ух и замытарили нас там с женой, ну полный кошмар! Надо бы с книжками за английский... но ленив я как сивый мерин, уж лучше я всё по порядку расскажу. Наглядней будет.

Билеты за неделю до отлёта заказал. Впритык. Навар ощутимый: по сто пятьдесят баксов на нос сэкономил. Скидка! Я бы и ещё чуток повременил, да у жены нервы сдали. Шутка ли: к брату на свадьбу не успеем.

Аэропорт Бен-Гурион. Израиль.
По трапу в самолёт поднимаемся. Жену вперёд пропускаю, к иллюминатору поближе. А сам посерёдке устроился: сбоку родственная душа греет (то бишь на которой я сто пятьдесят зелени сэкономил), а слева бабуся примостилась - юркая бабулька, шустрая. По соседям глазками пуляет, букли иссини-седые из стороны в сторону мельтешатся - сочная причёска ну просто шик-модерн: Снега Килиманджаро! Невзначай  макушку, мне под нос сунула: сквозь редкий волос - дерюжка светит, или ещё какой трикотаж, тот что на парики пользуют. Резвая старушка попалась, фасон держит.
Тут в динамиках искрой щёлкнуло. Заработали:
"Здравствуйте дорогие пассажиры… пристегнитесь… рады встрече на борту нашего авиалайнера" - и прочая морковь.
Лёгкий толчок. Взлетаем. Обшивка вибрирует, уши закупорило. На душе муторно как в первую брачную ночь. Из динамиков, всё ту же хреновину на уши льют: "Погода в Лондоне пасмурная… лётные условия позволяют… время полёта…" - ну и прочая муть мол: экипаж желает приятного полёта, и-и… прощается с вами - не навсегда, разумеется.

Чтоб клиентам настроение выправить, фильм пустили: тематика жизненная, самая что ни на есть действительность. Авиалайнер в дебрях Амазонки разбился (пилота сморило или кондрашку хватил, титры мелкие - не разобрал), пассажиры по джунглям аукают, друг друга высматривают, дичь пугают.

Голливуд!

Через минут пять, и моя милая заволновалась:  к иллюминатору жмётся, вниз косится: под крылом почву щупает.
Стюардессы в проходе тележки толкают, соки-воды делят. Ну, и я конечно две банки Колы за милую душу влил: уплачено-то - за всё! Чувствую, на сон тянет: до Лондона ещё четыре часа трястись, а там пересадка на Нью-Йорк. Успею ещё, набегаюсь.
В наушниках классику подкрутил, устроился поудобней – отдыхаю.
Вздрагиваю, время от времени. Старая лахудра слева нет-нет, да и в бок шуганёт. А локоток остренький такой, сухой, как щепка: непоседливая бабуся попалась.
В наушниках вместо Бетховена родимая речь послышалась: «Дамы и господа…» -   пристегнуться просят, на посадку идём.


Аэропорт Хитроу. Лондон.
Во англичане наворочили, …такую махину отгрохать! Техника! Ликвидные экраны, огни, гирлянды, прожекторы: светомузыкой дурят, пассажиру баки бьют.
От всей этой фисмагории лёгкая головная боль в мигрень вылилась (аж виски ломит).
Залы-магазины-залы… Фуникулёр… И опять залы.
Набегались мы с женой пока на Нью-йоркский транзит вышли. А та-ам тихая заводь! Моцартом – мозги студят, несколько бутиков с кожей, да небольшой магазин с выпивкой и галантереей. А главное: кафетерия для курящих!
Запахом сдобы живот крутит, чувствую, к позвоночнику прирос - не оторвать. Плюхнулись мы с женой на табуретки в изнеможении, друг на друга поглядываем, салфетками лбы сушим.
 
Официантка в накрахмаленном передничке подскочила, ресницами-опахалами косит; меню раскрыла: «Пли-из»... и затараторила; глазки строит.
Мы с женой только кофе с рогаликами заказали (времени-то в обрез), но моя не удержалась и фруктовый милькшэйк попросила - «вкусно выглядит». Я смотрю - несут: бурда фиолетовая, лишь кругляк апельсина на ободке фужера съедобно смотрится.
Кофе под сигарету прикончил, публику разглядываю, уже на третий рогалик нацелился, но не успел, транзитных на Нью-Йорк приглашают.

С местами тоже не повезло, раскидало нас. Жена посерёдке под крылом оказалась, а меня в хвост заныкали; недоглядел, когда билеты компостировал.
Снова знакомая картина: моторы ревут, пристегиваюсь, динамики успокаивающе «лейдис энд джентельменс» бубнят.
Сбоку аккуратный господин пристроился, газету листает; настоящий денди: волосы взбиты, назад зачёсаны, усы вверх глядят… на Чапаева смахивает, но при галстуке и без папахи.
 
…вот он то меня, за двадцать минут до посадки и разбудил. По плечу похлопал:
«Нью-Йорк сэрр…» картавит и анкету в руки сует, мол, заполнить надо.
Разная белиберда: ФИО, куда едешь, на сколько, родственники,… чистой воды бюрократия. Быстренько всё расписал, но с одним пунктиком намучился, скользкий такой; и так его кручу и так… о визе беспокоятся.
Ну-у, виза у меня в ажуре – на десять лет.
К соседу исподтишка глянул: у него «LONDON» в графе указано (столица значит), недолго думая у себя печатными буквами «JERUSALEM» проставил.

Колёса чиркнули о посадочную полосу, лайнер тряхнуло, к фасаду катим. В салоне шумно: кто прихорашивается, кто ручную кладь проверяет.

Аэропорт Кеннеди. Нью-Йорк.
Унылые стены терминала. Пасмурно. Дождик накрапывает.
С багажом оформились быстро, с вертушки чемодан сняли, огляделись и за народом двинули, не отстаём.
По фуникулёру через тёмный переход в зал спустились. Окон нет, неоновый свет мерцает, мрачновато (на чистилище смахивает). Очереди ровными линиями вытянулись. За стеклянными окошками клерки сидят анкеты-паспорта-визы разглядывают.
Ткнулись мы в одну из очередей. Ждём. У жены (пока суд да дело) анкету проверил, в пустую графу «JERUSALEM» дописал.

Подобрались к окошку, молоденький очкарик наши бумаги взял анкеты вертит, с паспортами сверяется; чувствую: концы с концами связать не может. Супервайзера подзывает – вроде как бригадир у них.
Дородный парень центнера на полтора в объеме, на Луку Брази из «Крёстного отца» похож, только в кителе и фуражке. И фамилия подходящая, булавкой над карманом пришпилена: Тортини… а может Тарантини (поди, припомни, двадцать лет прошло).
Тот долго не чикался – в анкету нос сунул и накрест содержимое одним махом перечеркнул мол: па-апрашу заново...
Взяли по чистому бланку и назад в зал - чемодан катим.
У дальней стенки штук пять столиков, рядком стоят; узкие со скошенным верхом - мерзавчики… (по-французски, кажись «пюпитр» называются) на тумбочки смахивают, но только повыше - как у дирижеров.
 
Разложились.
Тут меня словно обухом по голове: визу-то через туристическое бюро заказывал… в Хайфе!! На жену глянул, та лишь губы поджала да головой дёрнула.
- Пиши!
Переписали начисто, чин чинарём и назад к местной бюрократии развернулись.
Людей заметно поубавилось. К очередному окошку приблизились, а там мистер Тортини, собственной персоной, заждался видать. Анкеты взял, шнобелем крутанул, перекрестил авторучкой и назад возвращает. Я к нему было: Сэр, вот из дэ проблем?
А он стервец щёки надул спиной повернулся – ноль внимания.
У жены нервы сдавать начали:
- Да что это за изверг на нашу голову…! - всхлипывает.
К пюпитрам на исходные позиции повернули, а там стайка, человек пять - расхаживают. Одинаковые костюмы цвета булыжной мостовой, глаза раскосые – японцы.
…Н-нет! Ну-у, вроде похожи, но не совсем…
У японцев рот до ушей, везде-всюду зубы скалят, весёлые… с ног до головы камерами обвешены, а эти – ни в одном глазу, хмурые; с визой видать проблемы,

Оттёр я одного в сторонку анкету сую: растолкуй мол что к чему; ошибка-то где? Он бумагу взял «Й-йес» - этак интеллигентно роняет, губы почтительно растянул; фиксой поблескивает. Я для пущей убедительности в кавёрзную графу пальцем тычу. А он своё гнёт - «Й-йес»; глаза щёлочками, поди догадайся о чём думает.
Тут у супруги терпение лопнуло, выдернула у него из рук злосчастную анкету.
- Чо-ты к этому охламону прицепился! Ослеп!! У него английский в одном слове-то и укладывается: Йес-йес…!!
 
В зале пусто кроме нас и японцев (…нет, скорее вьетнамцы) хоть шаром покати. Ухватила меня супруга за рукав и к окошку тянет, ну как в том фильме: «Принимаю огонь на себя!»
За стеклом сухонький аккуратный старичок сидит. Бумаги-паспорта взял, близорукими глазами щурится. И в злополучной графе - «Tel-Aviv» выводит; фиолетовыми губками кривит да по визе пальчиком стучит - непорядок мол.
Тут до меня и дошло. Визу-то, в Тель-Авиве выдавали, а ко мне почтой, через турбюро выслали.
 
…Я уж и не знал как отблагодарить старика. Хоть коньяк, что в интершопе купил – разлей и на брудершафт чокайся. Руку через окошко ему сую, на прощание,мол моё почтение, а он хмыкнул и на дверь указывает.
Я жену вперёд пропустил, уже ног не чувствую. Пересекаем небольшой «предбанник» за ручку стеклянной двери ухватился, чтобы к автостоянке выйти сзади кто-то легонько за плечо тронул. Обернулся – молодая особа в белой блузке с вензелем JFK на груди (симпатичная):
- С-оори с-ээр – затянула; и речитативом о каких-то деньгах-товарах спрашивает. Ну и недоверчивый народ, хоть тресни, одним словом - американцы.
Сюжет небось, в голове прокручивает: ещё пара олухов к ним на заработки залетела… Улыбается мило и деньгами на билет в обратный конец интересуется. Фифа!
Я ей:
- Всё окэй детка (а может Мурка) - поди, припомни, в прошлом столетии было. И любя по карману хлопаю, где пять тысяч баксов сотенными почивают.
- Five thousand – успокаиваю – no problem.
Она на чемодан уставилась и в сторону нас заворачивает, а там сбоку ниша: широкий таможенный стол, а за ним…
Не догадались? Ну уж!?

Тортини-Тарантини!

Хитро глазками поблескивает, как старым знакомым ухмыляется.
Я уже назад в зал податься решил, но жена за рукав ухватила; она у меня решительной становится как только ситуация обостряется.
Чемодан на стол взгромоздил, отпер, верх откинул и за цербером наблюдаю.
Тот брюки-рубахи-лифчики приподнял, голову сунул, нутро глазками щупает и вновь про «комодитис» разговор заводит, - товаром интересуется.
"Вот кретин!" - думаю, я ему что экспорт-импорт?
- No commodities! настаиваю. Пачку из кармана с трудом выкорчевал, перед лицом верчу:
– Cash many!
У него сразу харя потускнела; совсем раскис.

Как только за стеклянную дверь с женой выскочили, я сразу на чемодан повалился.
Сижу, крупными кусками свежий воздух хватаю. Вижу шуряк издалека руками машет; подбегает:
- Да вы что, - говорит - обалдели малость?! Кручусь здесь, кручусь.
Думал, случилось что…
Я его переубеждать не стал. Закурил, дым через ноздри пускаю:
- Ты, - спрашиваю, - жениться всерьёз надумал? Надолго? Если что - забудь! В следующий раз даже приглашение не высылай.
Тот оторопел, на свою сестру косится.
– Вас что, - спрашивает, - в самолёте не кормили?

…Вот вам и американская действительность.
А шурин?
Не подвёл шуряк, хорошую жену взял. В прошлом году всем семейством у нас гостевали.
 

============================================
http://fantasy-bookfb.ru/forum/
Форум начинающих (и не только) писателей и сценаристов.