Кладбище

Я ждал её внимания дни и месяцы. Звал, звонил, умолял. Но она просто игнорировала меня, не желая ни разговаривать, ни слушать. Не спал ночей, омывал слезами подушку, постоянно думал о ней. Думать и мечтать о ней стало навязчивой привычкой. Но вскоре боль отступила, и я стал забывать её, но когда она появилась в моём доме через год после нашей последней встречи, боль вспыхнула, перевоплотившись в обиду и огорчение.
   
  К горлу подкатился комок, я пригласил её в гостиную, а сам лег на диван и сложил руки на груди.
  - Как живёшь? - спросила она.
  Я проигнорировал её вопрос и задал свой:
  - Почему без гвоздик?
  Она удивилась:
  - Каких ещё гвоздик?
  - Двух гвоздик. Положено приходить с двумя гвоздиками. Это традиция, не я её придумал.
  - Что с тобой, ты в своём уме? Объясни мне какие гвоздики?
  - На кладбище приносят две гвоздики.
  Она немножко побледнела:
  - Какое кладбище? Я тебя не понимаю! Мне уйти?
  - Ты пришла на кладбище, будь добра...
  - Ты совсем тут одичал, смотрю, весь в грязи живёшь...
  - Так никто не приходит и не ухаживает за могилкой!
  - Ты плохо выглядишь.
  - Да... фотография затекла и оградка облезла. Извини, не могу встретить тебя стоя.
  - Объясни мне, в чём дело! Что за бред ты несёшь!
  - Потому что, обычно только на кладбище приходят раз в год...
  Она сглотнула слюну и не произнесла ни слова.
  - Спасибо что навестила, жаль с пустыми руками конечно...
  Она встала с кресла и засобиралась прочь:
  - М-да... Я, пожалуй, пойду...
  - Останься, раз в году ведь... тем более раз пришла...
  - Ладно! - согласилась она и с каменным лицом села обратно.
  Я встал с дивана, достал бутыль и налил ей водки:
  - Помянуть надо!
  Она взяла рюмку и плеснула мне в лицо:
  - Саша! Приди в себя!
  - Вот, - сказал я, - и омыть тоже надо, и это правильно.
  - Ты ждал меня? Ты меня так ждал??? - наконец дошло до неё, - что свихнулся от горя?
  Я ничего не ответил, приготовил ей обед, потом она налила себе водки, стала опрокидывать в себя одну рюмку за другой, язык её развязался, она стала что-то рассказывать про свою жизнь, жалела меня, просила прощения, говорила, что больше никогда не оставит, я же больше за весь день не проронил ни слова. Вечером она уехала на такси, никакая, мёртвая совсем.
  С тех пор я её не видел, но прошло одиннадцать с половиной месяцев и через две недели я вновь ожидаю её прихода.
  30012007