Этюды о здоровом цинизме

1.
Мы расстались с ней где-то в конце мая. Где она сейчас я не знаю. Хотя, наверное, всё там же. Я. Где я – это не играет ни какой роли. Так как я не приношу ровным счётом никакой пользы не только окружающим, но и себе. Она. Она приносила пользу мне. Значит, будет способна приносить кому-то ещё…
2.
О том, что он умер, я узнал гораздо позже. Я не присутствовал на похоронах. Но разве моё присутствие что-то бы означало, разве оно что-то могло бы изменить. Сомневаюсь. Если бы я мог хоть что-то изменить в его жизни, то я, несомненно, был бы рядом в момент его смерти. К тому же я не люблю этих напыщенно – праздничных церемоний…
3.
С ним мы друзья. Однажды жизнь даже распорядилась так, что мы стали одновременно проживать в чужом, для нас, городе. Мы пытались там выжить, я чуть-чуть раньше, он чуть-чуть позже. Он так и остался там жить, а я же попроживал и уехал. Но я ни в чём не предал его. У нас не было общих дел, общими у нас были дружба и прошлое. А вот общего будущего у нас не было…
4.
Я не знаю где он похоронен. Зачем мне это знать, если я всё равно пока не могу посетить его могилу. А вот когда смогу, тогда непременно и узнаю. Приду на могилку, постаю, но слезу пускать не буду. За чем? Он этого всё равно не увидит. А увидят или нет остальные, мне безразлично. Это не их могила, не им судить. А если бы была их, то я бы туда и не пошёл. Мне не жалко…
5.
Если однажды солнце вдруг остынет и перестанет освещать наши дороги и квартиры, я не особенно удивлюсь и тем более не обижусь. Ведь бессмысленно тратить драгоценное тепло на тех, кто никогда не сможет согреться. Когда-то даже солнце должно устать от этого бессмысленного занятия. Всё равно, вместо благодарности обращенной к небу, разгневанные взоры равнодушных глаз… Такой холод способен остудить даже солнце…
6.
Бога нет. Как нет? А вот так нет! Нет и всё. Он не нужен. В нём нет больше необходимости. О высшем воспоминают лишь тогда, когда в нём есть необходимость. А когда нет, то он просто не нужен. А появляться и исчезать, по мере надобности, он не может. Слишком живой и ранимый. Вот так однажды он исчез, и больше не появлялся. Не стал. Надоело. Богам тоже надоедает. Когда-то кончается всё, даже терпение. Даже у богов. Так что теперь даже при острой необходимости придётся обходиться без бога. Но отчаиваться нельзя, есть ещё церковь. Правда, тоже без бога, но по-своему красиво…
7.
Он поставил кофе с правой стороны от себя. Стал вчитываться в текст. Кофе медленно остывал. Медленнее чем хотелось. Он положил две ложки сахара в чашку, тщательно размешал. Кофе продолжал остывать. Обычно он не пил кофе, а вот сейчас захотелось. Он снова вчитывался в текст, иногда что-то исправлял. Кофе продолжал остывать. Попробовал сделать глоток. Ещё горячий. Ещё положил две ложки и снова размешал. Закурил. На мгновение задумался. Критично оглядел прочитанный текст. Мало. Медленно. Надо быстрее и больше. Положил ещё две ложки. Почему положил? Потому что покласть не получилось. Снова размешал. Текст закончился. Итого шесть ложек сахара. Кофе стал приторно – сладким. Он такой не пьёт. Пошёл и вылил в раковину. Налил заново. Закурил, стал вчитываться в текст…
8.
 В рамках программы: «Вялодвижущее Величие».
Вялодвижущие люди. Парк. Ветвятся тропинки и всё такое. Люди проходят мимо. Они не замечают ни меня, ни себя. Это не мой город. Чуждость…
Хаос. Вялое сопротивление действительности. Действительность раздвигается и давит. Цепь в ходе повествования медленно разрывается. Часы, гирлянды, солнце, тени, дождь, снег, гавань, тепло, холодно, хорошо, плохо. Не заметил, как перешёл на запятые. Он смеётся. Это вечер, а вовсе не солнечное затмение.
Пробегают зайцы со стрижеными ушами. Всякий какой-то бред. Неизбежность за ненасытностью. Стена падения грехов, а в картах всего четыре масти. Великое сочетается с банальным и наоборот. Оно не контрастирует и поэтому все этого не замечают.
Никто не может разделить великой любви господа. Бога нет, и поэтому все этой любовью только пользуются. Конечно никто не даёт ничего взамен. Все так привыкли. А вообще и давать то некому. А если и есть кому, то нечего.
Большая буква «У». Она тоже способна существовать в огромных формах. Буква, а может. Из букв составляют слова. А слово – это великая сила. Война и смерть – всего лишь значения и последствия слов. Великая сила возвышенного заключена в слове. Может быть в одном. А слово состоит из множества букв…
Что-то разложенное на картах. Причём здесь карты? Карты здесь ни причём. Карты есть карты и собственной возможностью к возвышенному, не обладают. Не умеют. Карты по сути своей слабы. Они влияют на вашу судьбу только по средствам вашего собственного движения. Вы двигаетесь и двигаете судьбу. Судьба двигает карты. Если вы остановитесь, остановится всё и вы в том числе. И мир. Чей бы он ни был, ваш или нет. Вы движете жизнью в соответствии с правильно разложенной, вами же, комбинацией шагов.
 Я призываю всех людей стать туристами. Пусть смешаются все границы, и не будет тогда столбов и стен. Не будет виселиц и высших идей над трупами. Трупам не нужны высшие идеи. Но если идеи ведут к смерти, то они не нужны живым. Я предпочитаю безыдейную смерть. Естественную. В этом есть высшее величие. Я призываю людей к величию. К возможности стать над идеями и причинноследственной связью. Не обязательно нужен смысл жизни для то, чтобы быть счастливым…
P. S. Возможно так бы сказал Заратустра.
29.10.00. г. Новочеркасск.
10.

На фоне красивой жизни даже отвратительная смерть выглядит потрясающе. У каждого своя красота жизни, а смерть одинаково отвратительна для всех. Звёзды в небе неповторимы и прекрасны в своём блеске, а лужи, в которых они отражаются, одинаково мерзки и мало походят на моря забвения. Море прекрасно даже в непогоду и шторм. Но именно тогда оно несёт страх и смерть. Как же оно может быть прекрасным? Ростки жизни тянутся к солнцу, но без дождя солнце способно уничтожить любое дыхание. Почему же мы тянемся к солнцу, а не уходим в прокуренные подвалы? Наверно потому, что тяга к жизни заключает в себе огромную клаустрофобию. Мы живём в страхе и ещё умудряемся ощущать вкус к жизни…
11.
Циники и прагматики, верят лишь тому, что видят, а романтики, видят лишь то, во что верят. Если я верю в любовь, значит я романтик. Но я же не могу отрицать смерть, получается я циник. Я верю в добродетель, но никогда не подаю нищем. Ненавижу бизнес в любых его проявлениях. Значит, не подадут и мне. Я не верю в бога, но восхищаюсь красотой церкви. Скажите мне, кто я!
04.11.00. Краснодарский край.
Вечер. Прокуренная кухня. КОФЕ.