Е. Го

Они были совершенно разные.
Она высокая из Харькова. Он низкорослый из Ленинградской области.
Она любила меня. Я любила его.
Она тащилась ко мне сквозь российские непогоды, питерские морозы. Привозила крымские дыни, французские духи, щенка на веревочке.
Она не знала сколько мне лет, не знала о штампе в паспорте.
Меня забавлял ее акцент, мне нравился запах ее грязных волос.
А потом я бежала к нему. Пила горячую водку. Мягко его пальцы трогала. Просила-просила, в захлёбы плакала. Вязала на зиму славянские шарфы.
Он не подходил к телефону. Он не называл моего имени. Просто иногда под утро приносил сладкий вишневый сок. Я целовала его в живот, а он оставлял недоигранные игры и зажигалки. А так не хотелось , я скребла тапком по коридору каждый раз закрывая за ним дверь. Я так упрямо просилась в гости. Я так открыто хотела от него детей.
А он просто терял шарфы, записки в карманы подкладывал, просил уйти домой.
Все было так просто и так театрально: я любила его. Она любила меня.
Гарькавая эссенция по узким проходам девственных губ. я лижу стекло пыльного монитора, заигрывая с ее почти сказочными э-мейлами.
вырезанная склеенная в папье-маше она затаскивает понравившиеся мне юбки до нобелевских премий зачитанные книжки. я люблю жесткий отбор. желваки под мягкой тканью не то брезента не то пополневших бедер. я посылаю в наклейках в конвертах липкие снимки собственных оголенных плеч. девочка пахнувшая простудой с налетом легкого постмодернизма в уши вставила сережки с бирюзой, с зелеными камнями. я выгуливаю уже подросшего щенка на блестящей цепочки трижды в неделю, тихо по телефону вытравливая заученные украинские полуобороты. после на остановке встретиться. она конечно знает где я живу и кличку того проклятого подаренного в середине февраля щенка странной но жутко модной породы. и количество граней в понравихшихся стаканах. я трогаю фалангами горячий металл ее новой машины. что-то пропуская про авто и про племянников. что-то про новые веянья кровожадных царских натур. поигрывая как чем-то теплым чем-то безусловно дорогим выхоленные выласканные обтасканные в ее похотливых желаниях части усталого тела. Вырывать с корнем шнур похожий на длинного откормленного червя. С мягким щенком на подоконнике обнажаться, любовно облизываться.
Такая простая известная народная игра: Я любила его. Она любила меня.
Просто никто никого не любил.