Зеленый камень

90 год В.Э.

"Где же изволит пребывать этот linnaro ? В каком уголке сада он грезит сегодня о Заокраинном Западе? А, вот он, голубчик! Лежит, глаза закатил, весь в творческом упоении".
- Господин королевский наставник! Сожалею, но вынужден прервать ваше возвышенное одиночество. Настало время очередного урока, - Варнэльдил лучился любезностью и почтением
- В самом деле? – переспросил эльф.
- Да, - со скорбной миной подтвердил придворный. – Если вы не поспешите вылезти из-под этого куста, то опоздаете.

 Его и впрямь уже ждали. Три юных принца и принцесса, удивительно похожая на мать своего отца. Хотя linnaro и видел ту отважную женщину всего два раза – перед началом штурма на городской стене и перед приснопамятным прыжком, но сходство его раздражало.
Ученики встретили его смущенными улыбками. Девушка прятала за спиной объемистый сверток. Наставник насторожился. Времени для подозрений ему не оставили. Тиндомиэль, запинаясь, проборматала:
- Это вам, учитель, - и развернула полотнище.
Эльф растерялся. То была карта Валинора. Он даже не сразу понял, в какой технике она исполнена – вышита или выткана, но вот чар, настоящих эльфийских заклятий в ней имелось предостаточно.
С некоторой опаской рукой в тонкой льняной перчатке нолдо провел рукой над Тирионом и словно воочию увидел его сады и террасы, площади и фонтаны. Лица коснулась золотая тень. Девушка тихо вздохнула.
- Замечательный подарок, - запинаясь, пробормотал наставник. – Вы сами его изготовили?
- Вам понравилось? – явно воспрял духом Вардамир. – Идея была наша, отец одобрил, а ткань – основу для карты, привезли с Тол-Эрессэа.
- Очень понравилось, - подтвердил эльф. – Поскольку это очень ценная вещь, то ей необходимы особые условия хранения.
"На самой высокой полке, в самом дальнем углу сокровищницы", - добавил он про себя.
Судя по вытянутым лицам учеников, они и без всякого осанвэ уловили мысль учителя.

***
 Основатель Арменелоса, сын Звезды, Разделивший Судьбу и прочая и прочая и прочая, возлежал на кушетке, закинув руки за голову.
- Дети очень расстроились из-за того, как ты обошелся с их подарком, - обратился он с укоризной в спину долговязой фигуре у окна.
Пусть и в мягкой форме, но королевский упрек задел владельца спины. Левое плечо дернулось.
- Элероссэ, в моем возрасте я могу себе позволить принимать подарки по своему усмотрению. Их дар несколько неуместен, ты не находишь? К тому же, мои ученики должны уметь мириться с тем, что не все воспринимают их деяния с восторгом. Даже их собственный учитель.
- Дети приложили столько сил и все напрасно! – с выражением произнес Тар-Миньятур.
Linnaro дернул вторым плечом.
- Сожалею, - процедил он сквозь зубы.

Король приподнялся на кушетке, безрезультатно посверлил спину взглядом и сдался.
- Элронд прислал тебе письмо, - произнес он примирительным тоном. Наставник стремительно обернулся. Тонкие бескровные губы раздвинула улыбка.
- С претензиями закончили? – поинтересовался эльф повеселевшим тоном.
Бывший воспитанник вздохнул:
- Все же постарайся щадить чувства моих детей. Они такие впечатлительные!
- Приму к сведению, - нетерпеливо заверил его нолдо, - давай письмо.
Венценосный родитель вздохнул еще раз и протянул свиток.
Linnaro сломал печать и пробежал глазами текст. Перечитал. Покосился на короля.
- Что он тебе написал, Элероссэ?
- В основном новости касаются Линдона, - осторожно ответил сын Эарендила. - Кирдан отстроил множество кораблей, Эрейниона признали верховным королем почти все нолдор, не пожелавшие покинуть Эндорэ.
- Остальные примкнули к верным Келебримбора? – спокойно уточнил менестрель. – Упрямцы. Хранить верность безумному лорду.
- Нолдор известны своим упрямством… Элронд пытается помочь Тьелпэ, как ты в свое время Майтимо. Они часто сидят на берегу, и брат поет, взывая к заблудившийся фэа. Целители хотели отправить болящего в Аман, но тот так сопротивлялся, что его оставили в покое.
- Сумасшедший, а соображает, - недобро усмехнулся эльф.
Элрос в задумчивости поиграл тяжелой нагрудной цепью.
- Даже не проси, - предупредил его слова наставник.- Приказ тоже не поможет. Атаринкэ простил, но я ему не отец и вовек не спущу второго предательства – когда он сумел повернуть против нас наших же верных. Пусть пребывает мысленно в том дне всегда, обдумывает свой преступления против семьи и рода.
Сын Эарендила и сын Феанора по-разному воспринимали знаки судьбы. По мнению первого, Творец неоднократно давал шанс избавится от проклятия. Второй же видел в этом лишь препятствия для исполнения клятвы, данной агонизирующему отцу.
Третий же устал быть посередине и укрылся в спасительном безумии.
- Покажи ты тогда Майтимо Сильмариллы, как быстро бы он излечился? – внезапно спросил король Нуменора.
- Мгновенно, - усмехнулся в ответ наставник. – Клин клином, как говорится… К чему ты клонишь?
- К тому, что у нас тоже есть камень для Келебримбора, - не стал лукавить Элрос.
Нолдо погрузился в раздумья.
- Элессар обладает великой силой исправлять искажения, - наконец признал он.
- Можно ли это считать твоим согласием принять участие в этой миссии? - вкрадчиво спросил Тар-Миньятур.
- Не раньше, чем ты откроешь мне, зачем тебе это нужно.
- Хорошо, - легко согласился основатель, как он надеялся, королевской династии.
- Во-первых, мне больно осознавать, в каком состоянии пребывает потомок Финвэ. Во-вторых, мне было открыто, что Келебримбор еще не выполнил свое предначертание в Эндорэ.
- Догадываюсь, с кем ты пообщался, внук Ульмондила,- пробормотал менестрель. Он потер лоб тыльной стороной ладони и невольно поморщился. Он опять не поменял вовремя повязку, и перчатка прилипла к коже.
- Ты победил, нуменорец, - наконец признал он, впрочем, не желая сдаваться окончательно. – Исключительно из любопытства я отправлюсь в Линдон. За результаты не ручаюсь.
- Да будет так, - кивает Элрос. – Только не зарежьте друг друга в порыве родственных чувств.

***

 Теперь ты не подходишь своему имени .Совсем не внушителен, а голос … Где твой ясный взор, пышные темные волосы и гибкие пальцы? Сильнее морготовых пыток уродуют эльфийское роа муки совести. Нужно ли мне привыкать к твоему нынешнему облику, Златокователь, или ты скоро сам уйдешь?
- Не тешь себя напрасными иллюзиями, я бы вовек не стал с тобой встречаться, если бы не желание Элероссэ отдать то, что тебе принадлежит, – с неприкрытой неприязнью говорит Феанарион.
- Мне? – равнодушно переспрашивает Келебримбор.
Он сидит в высоком кресле, безвольно уронив руки, наблюдая, как Маглор извлекает на свет небольшую изящную шкатулку. Куруфинвион узнает узор, который сам же и подсказал близнецам. Стилизованное изображения нифредила и меннелуина – дориатский подснежник и гондолинский василек – переплелись на серебряной крышке. С тихим звоном шкатулка раскрывается.
Маленькая звезда посылает зеленый луч, рассекающий полумрак выстуженной и неуютной комнаты.
- Откуда он у тебя? Я был уверен, что Эарендил по просьбе матери никогда не расставался с ним, - медленно спрашивает создатель камня.
- Атаринкэ был бы доволен такой работой, мастер Келебримбор. Но и Элессар не уберег Гавани, хотя, полагаясь на это, Эарендил оставил твой камень в сокровищнице. Там-то Майтимо его и нашел.
Келебримбор молчит. Маглор ставит шкатулку ему на колени, подходит к окну и отодвигает тяжелые портьеры. Стрекот цикад и сладкий запах ночных цветов врываются в комнату. Куруфинвион неуверенным движением достает берилл и сжимает в горсти.
Златокователь запрокидывает голову.
- Когда ты последний раз смотрел на звездное небо, Тьелпэ? – спрашивает он неожиданно мягко.
- В ночь сожженых сирионских лебедей звезд не было, Кано.
- Валар зажгли для нас еще одну звезду… Гил-Эстел назвали ее Эльдар и Эдайн. Знаешь ли ты об этом?
- Вот как… - Келебримбор, не разжимая руки, покидает свое кресло и тоже подходит к окну.
- Смотри! – Маглор с трудом раскрывает ладонь и показывает на яркую точку, странно быстро движущуюся по небесам.
- Вингилот! – растерянно говорит Келебримбор.
- Да, Тьелпэ! Понимаешь ли ты, что он несет на своем борту?
Келебримбор, не отрываясь, смотрит на небесную ладью.
- Высокая судьба, мой мальчик, - шепчет он. – Но как же там холодно и одиноко.