Как цветут розы

Стоял мерзкий серый сентябрьский день. Может, и не стоял вовсе, а сидел, в жезлонге, под зонтиком, с довольной моськой и полным брюхом, или лежал, вальяжно пристроившись в ванне и потягивая через трубочку натуральный сок, из уже стремящихся к увяданию цветов, красок, сил. По большому счету, мне не было никакого дела до того, что он там делал. Как и ему до меня. Беспокоила только серость. Ее было слишком много. Кругом.

Заезженные раздолбанные дороги, злые бродячие собаки. Правда, есть которые не бродячие. Есть, которые хотят есть. Есть и хозяева, созданные по их образу и подобию. Есть загребущие руки и совершенно гребаное образование теток, изживших себя на постах старших уборщиц, кондукторш, продавщиц. Одна из которых сегодня утром меня и «послала» («стоишь, глазеешь, место занимаешь!») той дорогой, которой иду сейчас.

Эту дорогу можно назвать уже знакомой. Я шла по ней всякий раз, когда у меня не было денег на проезд (Отец зажимал, отсылал меня к матери, у той – их отродясь не было, в итоге я болталась, что называется «говном в проруби». Мне это надоедало (естественно), и я уже старалась ничего не просить, проще так, с узелком на плечах - вот это дорогой. Каждый день, минуя грязь и серость.

 Пока я шла, меня уже успели зазвать к успешному сотрудничеству в какой-то разваливающейся чешской компании по производству косметики, всунуть какую-то прокламацию о новом супервыгодном тарифе, попросить на хлеб («а то хуже будет!»), спросить дорогу до какой- то из сотни множащихся адвокатских контор. Во всех четырех случаях меня обозвали дурой, идиоткой, кретинкой или что-то в этом роде. Разве все упомнишь!
 А я шла. Без особых поводов для радости, без глобальных причин на печаль. Хотя было грустно как-то, но без тоски. Терпеть не могу!

 Решила пройтись через парк. Авось, думаю, настроение повысится. На палитру цветочную посмотрю (может, не засохла еще), на влюбленные счастливые лица (в это время, может, еще ине пьяные), ну… на крайний случай поздороваюсь с товарищем Лениным, уж его застану – могу сказать с уверенностью.
 ***
 - Эй, эй, отвяжись от меня… старая псина! Аэа-ааа!
 - Уберите собаку, эй!
(Так, не паниковать, успокоиться, успоко-о-оиться…Ой! Вот блин)
Вот щас же оторвет же, вот же! Ххх… Зачем ты нафиг взялась тут мне? А… брысь! Пошла, пошла отсюда! Скотина!
Состояние какого-то безумного страха неконтролируемой ситуации я решила разрушить. Одним движением. Я схватила рядом лежавший камень, и приготовилась отогнать им надоедливое животное.
 
Я вообще в собаках не разбираюсь. Они меня мало интересуют. Лишь бы не трогали. А какой она породы?.. Большая, лохматая, глазки блестят – страшное создание. Еще и хвостиком виляет и не гавкает совсем. А это тип собак самый опасный.

 - НЕ трожь ее, она неопасная!
Опасность… только в тебе самой!.. – неожиданно послышался незнакомый голос, будто читая мои мысли. - Тебе одолевают гнев и страх. Твоя душа – на перепутье. Ты должна успокоиться. Ты должна решить.
Тишина.
- Сюся хорошая, добрая, наблюдать любит. За листьями, комарами, жарящимися сосисками. У тебя случаем, нет бутербродов с колбасой, она их за версту чует.
 Удивленная быстрой сменой событий, я все же полезла в портфель в надежде найти что-то съестное. А… А… Ага! «Жареные собачки!» (Совсем забыла, что я купила утром хот-дог в школьной столовке. Вообще-то я не ем эту резину, но в этот раз живот уж слишком разошелся на русские народные песни, что пришлось его чем-то немедленно заткнуть. Ой…! Успела ведь только откусить, как уже – урок. Ну, а там уже никто не сжалится над человеком… «Убирай – и все!» Убрала – ну и забыла.
 Эй, а ей прямо так на пол что ли? Кто Вы? Э-ууу! ВЫ где-е-е?!
Я Вас не вижу!..
 - Суся принимает еду из рук. Только из добрых рук.
- Нммм…НЕ-а! Из рук я не могу!
- А ты постарайся. Нет ничего непреодолимого…
- А… Вы - кто? Эу! Где …Вы?
- Я... я - рядом.
 «Рядом» - повторила я и огляделась. В метрах пятнадцати от меня стоял молодой улыбающийся мужчина, с голубыми-голубыми, на мгновенье показалось, что с бесцветными глазами, с всклокоченными волосами, в фартуке, аккуратно повязанном, и с леечкой в руках. Он один - среди дивных роз совершенно неземной красоты. Его облик был залит ярким искристым солнечным светом. Неподалеку - все та же серость и сырость. Как будто солнце единолично выбрало себе любимца и дарит тепло ему и его розам. Надо же! А! Несправедливость!
- Вот это - несправедливость! Ты направляешь гнев, злобу на ни в чем не повинное создание, ставишь под сомнение Божье решение о ее рождении, обижаешь совершенное и немощное перед твоей силой существо!
Тишина.
Тссс… Послушай… как поет ветер, посмотри, тебя приветствуют деревья, качая своими жилистыми руками, почувствуй, как пахнет мгновенье, остановись, почувствуй!
Молчание.
- А что же мне теперь делать? Я посмотрела в лучистые глаза Сюси.
- Зло в любом случае бывает исправляемо добром, ибо оно — временно
неисправленное заблуждение. - Прости ее за все несуществующие грехи и возлюби. Как мать своих детей.
- Моя мать…
- Все матери любят своих детей. Благодаря их святой люблю еще держится этот мир.
- То есть надо любить?.. Просто полюбить?
- Любовь - это все что у нас есть, и только любовью мы можем помочь друг другу. Надо
любить друг друга, но не превращайте любовь в цепи. Пусть лучше она будет волнующим морем между берегами наших душ.
- Хмм… Мудрено. ВЫ, извините, не из секты ли? «Берега наших душ!..» Я для этого слишком религиозна!
- Мы достаточно религиозны, чтобы ненавидеть друг друга.
- А ты…Вы обожаете всех и вся? Хм…
Идеал для подражания что ли? Святой святых?!
- Мы все дурны, и потому все то, что мы осуждаем в других, мы всегда найдем в себе. Одно остается нам - прощать друг друга. Одно средство жить нам в мире - это взаимное прощение.
- Этот мир сделал меня трусихой, а это время – черствой и несчастной. Так что же мне остается?..
- Открой затаенную в твоем сердце трепещущую весну, и ты увидишь улыбающийся рассвет, ты почувствуешь, что жизнь есть. Что она прекрасна. Что она удивительна. Она стоит того, чтоб жить.

 ***
НЕ столько ум, сколько сердце помогло нашей героине сблизиться с Сюсей. ТА, наконец, обрела своего хозяина. Точнее хозяйку. И по аллее, залитой чистым солнечным светом, они шли уже вдвоем. Чем дальше они шли, тем больше хозяйке казалось, что мир не так уж плох, и в нем великое множество красок и оттенков.
Подходя к дому, она увидела, как молодая мама никак не может спустить коляску с ребенком. Немедля, смущенно улыбнулась, девушка предложила: «Я Вам помогу!» В ответ получила теплый взгляд мамы, заливистый смех малышки, воодушевление в глазах старушки, понимание в глазах соседских девчонок. А ссорившиеся неподалеку мальчишки приумолкли, а позже затараторили: «Мирись- мирись, больше не дерись…»

 ***
 Зайдя в квартиру, Девушка крепко обняла Сюсю, и внимательно посмотрела в зеркало. Теперь она поняла, что мир — это зеркало, из которого смотрит на тебя твое собственное изображение. Брось в него угрюмый взгляд — и навстречу тебе выглянет из него мрачное лицо; но кто смеется вместе с ним или над ним, тот находит в нем веселого товарища.

 ***

Когда-то давно я тоже гулял в том парке. И мне посчастливилось увидеть того самого садовника, он стоял, усыпанный поцелуями солнечного света, в окружении роз бесподобных и ослепительно прекрасных. Тогда я спросил его, какие из этих роз самые лучшие?
- Видите ли,- отвечал он, - в конечном итоге лучшим оказывается не тот куст розы, где меньше шипов, а тот, где цветут самые красивые розы.
Мне об этом поведали небеса.