Моя Италия

Как сложно начинать… чистый лист, нелепые печатные строчки… душу переполняют эмоции, и так хочется донести каждую мелочь, каждую деталь, остановиться на всех интересных под-робностях моего путешествия, хочется поведать об уникальной открытости и приветливости лю-дей в Европе, о крошечных переулках старых городов, о прикосновениях к вечности… и совер-шенно фантастическом везении.
Третий учебный год удался, он пролетел быстро, нервные встряски перед сессиями чередо-вались периодами покоя с послеобеденным сном, спортом, чтением и бездельем.
Летом захотелось авантюризма и так, чтоб дух захватывало, альтернатива была следующей: Алтай, рафтинг с его Катунью, отвесными скалами, духом команды, подозрительной водкой, ди-ким местным населением, и ТАКИМИ людьми… как заметил бывалый путешественник: плохие люди в походы не ходят. Или Италия – хрустальный сапог Европы, мировая культура, великая история, забавные, милые, славные итальянцы и самостоятельность, чтобы никаких стадных экскурсий, турагенств и режима дня, а то где же авантюризм?!

Фобии и Фабии на пути к Италии
Виза… дадут, не дадут. Так, будем колдовать и обманывать судьбу: чемодан, мне нужен че-модан! Нет, нет, только после заветного штампа в паспорте )))). Покупка фотопленки тоже от-кладывается на неопределенный срок… и конечно, чуть–чуть волшебства.
Нет, есть всё–таки одна ложка гадости международного масштаба в моей российской жизни – получение разрешения на въезд в ту или иную страну. И в это раз, какая это была афера!!!
Лечу, лечу… черт, куда запропастились все итальянские знакомые, эта девушка понятно где, эта предположительно тоже, а вот эти – вечный офф–лайн. Ау, куда же я поеду? Вернее к кому же я поеду? Где, в конце концов, носит Фабио и Фабио, впрочем, один слишком зануден, а вто-рой ничего, Пауло, постойте, неужели и он так перегрелся на солнце, что забыл пароль для ин-тернета? Частично объявились – оставили номера сотовых телефонов и вновь канули в реаль-ность.

Полеты во сне и наяву…
Москва. Аэропорт. Описать то состояние после благополучного возвращения не выйдет – штрихи к портрету – двадцатилетний безалаберный ребенок впервые в гордом одиночестве едет в чужую страну, где его никто, по большому счету, не ждет, не встретит – впереди 12 дней не-известности.
Самолет Москва–Франкфурт. Везение моё началось спустя 5 минут после посадки. Ой, как громко, как жалобно плачет дитё, Боже мой, ну успокойте его! По правую руку сидел благовос-питанный седой немец, который невозмутимо читал газету весь полет, не считая обеденного времени. Слева – миловидная женщина лет 40 с тем самым плачущим ребенком. Уроженка Со-единенных Штатов, мама 9–летней дочурки и приемная мама русской громогласной Елизаветы. Шестимесячная Лизка, три дня назад взятая из приюта, к английской речи относилась с недове-рием, на мгновение она останавливалась, прислушивалась, тяжело всхлипывала, а, передохнув, начинала плакать заново. Миссис оказалась находчивой женщиной – она перешла на русский – её уникальный лексикон (во многом благодаря чувству юмора мужа–петербуржца) исчерпывался искрометными фразами: «Тише, тише чучандра»… «О, чучело–мучело, ты меня замучило» и всё это с американским акцентом. Я не удержалась от комплимента…
Нехорошо обманывать, но пришлось, глядя честными глазами в строгое лицо немецкого по-граничника, я рассказывала о грядущей двухнедельной стажировке в славном городе Франкфур-те…
 Тамошний аэропорт является одним из самых больших в Европе, так не хотелось заблудить-ся, но, помня, что мне повезет, я пошла наугад и не промахнулась.
Итальянцы, как же они любят украшать себя. Ну, что это? Мужчина, куда Вам столько золо-тых колец, браслетов и цепочек? Посмотрите, на свою спутницу – тонкий браслетик и часы – верх элегантности…

О! Болонья . Аэропорт Маркони . Вон по транспортеру плывет мой пятнистый чемодан-чик, а дальше – да здравствуют приключения!!!
Добралась до гостиницы на такси (новый вид транспорта для меня) и поспешила за минерал-кой. По пути умудрилась познакомиться с домохозяйками из Сенегала, которые проводили меня до самых дверей супермаркета, вернулась с упаковкой воды – абсолютно счастливая и всем на свете довольная.
Сумерки принесли с собой прохладу, повеяло свежестью от мокрой земли в палисаднике отеля, медленно подкралась итальянская полночь … Накрахмаленное белье, шум вентилятора и странный сон, где Фабио на русском сердито требует борща в советской столовой…
Новый день начался в шесть утра по местному времени с прогулки по сонному городу. Боло-нья – город арок, там все тротуарчики прячутся под сводами старых домов , необычно… такие ровные домики в теплой гамме коричневого и желтого – всё кажется каким–то игрушечным, де-корациями в сказочном спектакле. Медленно приходит осознание того, что это другая жизнь, ощущение стабильности, покоя, именно тут следует проверять, так ли уж «невыносима легкость бытия» …
Быть может, плохо путешествовать без гида, никто не расскажет, чем знаменита эта улица, кто из великих жил в том доме, какую тайну хранит эта угрюмая башня и кто автор чудесных фресок в древнем костеле. Но когда путешествуешь одна – всё совсем по–другому: достаточно просто бродить по городу, ступать по брусчатке, прикасаться к камням домов, чтобы ощутить дыхание прошлого, осознать как тонка граница между веками…
Знаменитые Due Torri . Никакая, пусть даже всемирно известная Пизанская башня (я, правда, ещё тогда её не видела), просто им в подметки не годится: и высотой они изрядно превзошли восьмое чудо света, а уж углом наклона и подавно . Начинает казаться, что все эти памятники архитектуры были возведены итальянцами после бутылочки другой “Chianti” или может, это бы-ла “Grappa” .
Купила телефонные карточки, позвонила домой и Фабио, последний был недоступен. Так странно, звонки в Россию стоят почти в два раза дешевле звонков по стране. Вернулась в отель, позавтракала виноградом и, решив, что обзорная экскурсия по городу удалась, решила перейти к посещению музеев и прочих туристических достопримечательностей.
Английский язык не пользуется особой популярностью среди местного населения, зачастую приходилось изъясняться на ломанном итальянском, мне было очень стыдно за ошибки, но ино-го выхода не было.
Август – мертвый месяц в Италии, закрыто всё, начиная от мелких лавочек, заканчивая неко-торыми почтовыми отделениями – вся страна на море, что тут ещё можно добавить. Рассуждая с точки зрения военного маршала, следует отметить, что государство, вернее его центр, уязвимы для вражеского нападения именно в этот период!
Встретить человека на улице, особенно местного жителя, редкая удача. Навстречу мне гра-циозно двигалась итальянская бабушка в чем–то белом и воздушном.
Я улыбнулась и поинтересовалась на итальянском, где здесь интересные музеи? Видимо, фраза прозвучала с хорошим произношением, и это дало основание полагать, что я знаю язык. Она улыбнулась и что–то затараторила, из всего монолога я поняла, что музеев здесь много и она пытается выяснить, что конкретно мне хочется увидеть. Поймав мой удивленный взгляд, она остановилась и замолчала. Я никак не могла вспомнить ни одного названия местной достопри-мечательности, а карту города я забыла в гостинице. Удивительно, но бабулька не махнула ру-кой и не пошла прочь, она улыбалась и о чем–то сосредоточено думала, тут кто–то обратился ко мне по–английски. Это была парочка прохожих девушка и молодой человек, который спрашива-ли, чем они могли бы мне помочь. Выслушав мою просьбу, они согласились проводить меня до музея. Пару минут спустя мы, держась за руки, дабы не потеряться, пересекали шумный рынок на одной из площадей, потом плутали по старым улочкам, болтая о чем–то на английском. Вдруг из–за угла возник музей археологии и древней культуры Египта. Прочитанное на табличке не вдохновило меня на посещение… Мы все переглянулись, улыбнулись и двинулись к следующему объекту культуры.
Девушку звали…. Ни за что не догадаетесь, Еленой, причем, как выяснилось, это очень рас-пространенное итальянское имя (!), только вот произносится оно как «Элена» с ударением на первый слог. А молодой человек оказался студентом–юристом. Кроме этого мои новые знакомые были буддистами, вегетарианцами и большими любителями пеших прогулок.
Следующей достопримечательностью стал факультет права университета Болоньи. Тут имел место забавный диалог: на вопрос о дате основания моего учебного заведения пришлось честно ответить, что в этом году ему исполнится только 11 лет. А вот alma mater нового знакомого име-ла за плечами ни много не мало, а чуть меньше 10 столетий и была построена ещё в 1088 году (XI век).
Как выяснилось, в Болонье в разные времена учились и преподавали Данте Алигьери, Фран-ческо Петрарка, Эразм Роттердамский, Николай Коперник и др. Массивные дубовые двери за-крыты… так обидно… не удалось попасть внутрь.
Пройдя мимо факультета фармацевтики, мы оказались в уютном скверике, в глубине которо-го располагалась картинная галерея или на итальянский манер – пинакотека . На крылечке мы собрались прощаться… стало так грустно, мы обменялись телефонами… переглянулись, помол-чали и решили, что вечер хорошо бы было провести вместе, а потому договорились, что в рай-оне 18.00 они зайдут за мной в отель, и мы пойдем лопать мороженое и гулять.
Пинакотека преимущественно состояла из полотен библейской тематики 15–17 веков, на мой взгляд, итальянскую манеру изображать сцены бытия Божьего невозможно спутать. Я побродила в гордом одиночестве, если бы не Италия, я бы никогда не ощутила, что значит быть единствен-ным посетителем музея. Удивительно, никаких смотрителей… я и глазки камер. Зато в полупод-вальном помещении галереи наблюдался некий ажиотаж в связи с выставкой современного ев-ропейского искусства, запомнился только неподражаемый Пабло Пикассо. Проведя там около двух часов, я решила, что пора заканчивать с «высоким»…
На обратном пути позвонила Фабио… зачем? Ведь я собиралась приехать к нему через 3 дня, мы так ещё в Москве договорились двенадцатое августа, десять утра, первый вагон поезда из Болоньи. Не знаю… в оправдание скажу, что мне очень не нравилось излишнее внимание со стороны молодого человека на reception(е) отеля, да неуютно как–то и одиноко тут…
Pronto! – раздался жизнерадостный голос в трубке.
Я совершенно согласна с утверждением лингвистов, что тембр голоса меняется в зависимо-сти от того на каком языке говорят люди, является он для них родным или нет… Его английская речь звучала не так здорово… Тем не менее, чувствовалось, что он рад меня слышать, оказа-лось, что в моем завтрашнем приезде нет ничего страшного.
Дошла до железнодорожного вокзала, изучила расписание поездов, выяснив, что путь оттуда до гостиницы – 17–18 минут – неплохо, с чемоданом выйдет минут на пять дольше.

Кириллица… «Кьянти»… чудеса мимики… и загадки итальян-ской души…
Элена и Мино оказались очень пунктуальными, и в начале седьмого мы уже любовались фонтаном Нептуна на центральной площади. Я почему–то опять много говорила… мороженка таяла, и руки становились сладкими и липкими, от них пахло дыней и фисташками…
«Чтобы увидеть ночную жизнь Болоньи, надо приезжать весной или осенью, но никак ни в августе, – сокрушалась Элена – даже пабы, и те почти все закрыты».
 Но нам всё–таки повезло найти уютное, утопающее в зелени питейное заведение. Какого же было удивление моих спутников, когда за соседним столиком они встретили брата Мино с дру-гом, оба они живут и работают в Турине, а эта встреча была не что иное как ирония судьбы, я узнала об этом позже…
Традиция пожимать руки… черт, мне как всегда везет,… сейчас ладошка прилипнет… уф… Марко – брат – оказался таким славным и обаятельным, у него были необыкновенно красивые глаза, такие длинные ресницы. Ко всему прочему, он изучал русский в университете… просто редкая удача.
– Кто это? – Это стол? Кто это? – Это стакан…
- Не так… ни кто, а что это? Так лучше…
- Ты меня понимаешь?
- Понимаю…
Он мне жаловался, что слово «здравствуйте» учил неделю, что кириллица – это какой–то кошмар, особенно буква «Д», которая прописная вылитая латинская «Г», и латинская «П» уж слишком похожа на «Р» в кириллице.
Мне рассказывали о каких–то русских, трудящихся в Болоньи, дотошно вспоминая фамилии, вдруг я их знаю… меня пытали – во сколько по утрам русские начинают пить водку? И насколь-ко опасно путешествовать по России? Я уверенно заявляла, что нет, нет и нет, но одна бы я ни-когда не рискнула!!
Рассказали «страшную» историю про коллегу, которого «сослали» в Казахстан, в тамошнее представительство компании, за плохие успехи на работе. Всё это сопровождалось доверитель-ным заглядыванием в глаза и неизменным вопросом: «Ты меня понимаешь?»
Итальянцы, как мне показалось, чрезвычайно умилялись моей привычке жестикулировать, а ещё, молчавший всё это время друг Марко сказал мне, что, понимая далеко не всё из моей бы-строй английской речи, он точно знает по мимике, когда нужно улыбнуться, а когда стать серь-езным и сопереживать рассказываемому.
Листая мой словарик по итальянскому, Марко наткнулся на телефон некого Сергея Иванови-ча карандашом нацарапанный на последней страничке… Прочитав разборчивую кириллицу он изрек следующее:
– Это твой молодой человек… почему ты к нему обращаешься по отчеству?
- Нет, я его никогда даже не видела, мама записала телефон, не найдя под рукой бумажки.
- Я тебе не верю… зачем тогда с собой носишь?
Дальше было хуже… я, уже своей рукой сотворила непоправимое, когда в самом начале изу-чения итальянского, на полях словарика вывела тогда ещё незнакомое словосочетание: «un sacco di baci» . За него мне тоже досталось… Марко многозначительно вздыхал, с легкой ирони-ей повторяя, что вот оказывается с каких слов надо начинать учить язык!
В начале первого ночи веселые итальянцы покинули меня у дверей отеля, а на прощание дали наказ: никому не говорить, что я русская, потому что их здесь не очень любят, непременно посетить Ирландию и найти мужа в Италии…

Ленка и Буратинка или как меня таскало по Тоскане
 Противные вопли будильника на сотовом телефоне поднимут кого угодно. Душ, дабы стрях-нуть остатки сна и осознать происходящее, чистая голова – чистые помыслы. Сборы чемодана, и вот я уже шлепаю по Виа Индепенца в сторону железнодорожной станции, насовсем покидая, не слишком приветливую гостиницу на улице Сан Витале.
Удивительное спокойствие и абсолютная уверенность в благополучном исходе авантюры...
Фабио отыскался в дебрях интернета в начале мая. Образ, нарисованный моим воображени-ем, существенно отличался от фотографии, присланной мне спустя месяц общения. Диссонанс был настолько резким, что я начала сомневаться в подлинности присланного файла. Мама по-чему–то прозвала его Буратинкой…
Узнав о моем приезде, он вызвался быть мне гидом, а почему бы и нет? Мне ведь должно повезти… непременно.
Вокзал по уровню децибелов может смело конкурировать с любым российским… Правда, с билетами в России проще: их можно без хлопот покупать в любой день, а не в день отъезда, также не требуется компостировать их непосредственно перед самой посадкой.
Болонья – Флоренция – час пути, я не успела ни разволноваться, ни напугаться, ни даже толком подумать, что я делаю…, как поезд уже прибыл на вокзал Санта–Мария Новелла во Фло-ренции. Четвертый путь, первый вагон и… никого, мысли начали проноситься сумбурным пото-ком: я и чемодан в незнакомом городе, без каких–либо гарантий найти подходящее место для ночлега…
Фабио, оставив себе пути отступления, решил встречать меня не у «головы» железнодорож-ного состава, а на общей платформе, напротив этого самого четвертого пути. Проанализировав, что я не представляю опасности, он решил «выйти из тени» и, улыбаясь, зашагал мне навстре-чу.
Мы остановились и о чем–то говорили и говорили, к нам подходили таксисты, принимая нас за туристов, настойчиво предлагая свои услуги; приставали какие–то нищие цыгане; потенци-альные пассажиры спрашивали про кассы и расписание…. Я не могу вспомнить, о чем мы бесе-довали, на тот момент у меня создалось впечатление, что мы старые друзья, которые просто очень давно не виделись… странное ощущение.
Такой славный компактный темно–синий автомобильчик Fiat Bravo . Дорога повиляла по те-нистым пригородам и увела на шумную автостраду. Оказалось, что жить я буду в маленьком го-роде на горе с ласковым названием Эмполи. На каком–то этапе пути Фабио нахмурился и о чем–то надолго задумался, после размышлений он задал мне интересный вопрос: и часто я вот так одна путешествую? Мой ответ о дебютности подобного приключения его почему–то обрадовал.
Он ещё подумал, подумал и спросил: не боюсь ли я его? Это меня озадачило, так как подоб-ная мысль при всей моей осторожности просто не приходила мне в голову, а если задуматься… сесть не пойми к кому, не представляя толком, куда мы едем…
– Я тебе почему–то доверяю, – совершенно искренне заметила я.
Потом он куда–то звонил, я заслушалась переливами речи и даже не пыталась понять «об чем» этот диалог, положив трубку, он сказал:
- You are lucky!
- I know , – уверенно парировала я.
Оказывается, он звонил в гостиницу, и комнату для меня в последний момент всё–таки на-шли. На пороге отеля мы возникли слишком рано и нас отправили ещё погулять.
Городок такой чудесный: маленький, чистенький, уютный, окруженный небольшими горами, у подножия которых произрастает виноград и маслины…
Отель напоминал большой дом дальних знакомых, а вовсе не коммерческую организацию, преследующую извлечение прибыли как основную цель и жаждущую нажиться любыми спосо-бами. Донеся чемодан и чмокнув меня в щеку, Фабио отправился на работу, я принялась развешивать вещи, попутно думая, чем бы себя занять на ближайшие восемь часов.
У номера были две особенности: вентилятор работал только с включенным электрическим светом: или спать в духоте или с 80–вольтовой лампочкой. А ещё что–то не в порядке было с душем, брызги летели по всей ванной, оставались и на подоконнике, и на потолочном светиль-нике и даже на входной двери номера.
Когда я закончила перетряхивать гардероба и расставлять мыльно–рыльные средства на по-лочке в ванной, городом завладела сиеста. Но это не остановило российскую туристку от наме-рения прогуляться по городу и посмотреть, что тут и как, она так устала от слякоти и промозг-лости нынешнего московского лета, что итальянская жара поначалу не вызывала негативных эмоций.
Доверясь внутреннему голосу, я плутала по узким улочкам, любовалась ухоженностью пали-садников, и сама не знаю как, вышла к железнодорожной станции города Эмполи. Поезда до Флоренции и Пизы ходят каждые 20–30 минут, каких–то полчаса, и ты в одном из знаменитых городов Италии.
Там же, на транспортном узле, мне довелось повстречать русскоговорящих жителей Тоскан-ской провинции. Две дамочки из дружественной нам Украины о чем–то беседовали на возвы-шенных тонах, я решила подойти, удивление отразилось на их лицах несколько растерянной улыбкой.
- А мы думали, деточка, что ты немка, нет, ну, совсем на русскую не похожа…
Смелые женщины оказались в Италии по туристической жизни, потом полгода жизни в неле-галах, потом года 2 работы сиделками у пожилых итальянцев, а сегодня домой, на пару месяцев. Такие возбужденные, кричащие, немного базарные…
В череде многочисленных советов, что посмотреть, в какие города съездить, были реплики по поводу итальянцев, которые задели и возмутили меня до глубины души: «Они ленивые, жад-ные подарков не дарят; грязные, как цыгане, вода у них платная и недешевая, вот моются редко – экономят, болезненная нация. Пожилое население, ну, ни одного здравомыслящего. Ты италь-яшек разводи, используй их…». Всю обратную дорогу я корила себя: зачем я к ним подошла… только расстроилась, это же какая должна быть внутренняя культура, чтобы такое сказать?!
Позвонила домой, на вопросы мамы: освоилась ли я в Болонье? И как моя Венеция? (куда я собиралась сегодня съездить в соответствии с примерным планом, оставленным родителям) … пришлось признаться, что я где–то на краю итальянской географии, что я уступила авантюриз-му, и, не оставив путей отступления (номера в гостинице, куда всегда можно вернуться), отпра-вилась к Фабио. В трубке повисло молчание…
Оставалось ещё четыре часа до встречи, солнце нещадно припекало. Жажда одолела меня, что главной задачей стало – отыскать супермаркет, а для этого надо встретить местного жителя. На тенистой аллее возникла пара пожилых итальянцев. Из диалога на местном удалось выяс-нить, что в воскресенье все магазины закрыты, а пабы, бары и ресторанчики откроются не раньше 9 вечера. Но они меня не бросили, довели до Костела, где пожилая итальянка попроси-ли для меня воды…
Где наша доброта? Что стало с нашим народом? Обидно…

Да Винчи и паста раздора… или язык мой – враг мой…
Фабио возник на пороге отеля без четверти девять загадочно улыбающийся, и ещё более очаровательный, чем утром на вокзале.
Манера вождения автомобиля заслуживает отдельного внимания, горный серпантин, ни од-ного источника освещения, не считая фар, которые скользили по поверхности пропасти, нема-ленькая скорость… Видимо вежливость или какие–то манеры общения превалировали над безо-пасностью, стоило мне начать что–либо говорить, как он поворачивал голову в мою сторону … На просьбу уделять больше внимания дороге, он ответил, что итак едет очень аккуратно.
Узнав от жительниц бывшей советской республике, что совсем недалеко от Эмполи находит-ся родина великого Леонардо да Винчи, я решила непременно там побывать. Мой вопрос, как туда добраться вызвал веселый смех: оказывается, именно туда мы и направлялись. Правда, до музея в десятом часу вечера дело не дошло….
Ресторанчик располагался на горе, его терраса нависала над обрывом, полнолуние, бездна чернильного неба, запахи пасты и пиццы, оживленная певучесть итальянской речи… Романти-ка… многозначительные взгляды… искорки, ах, и всё бы это было слишком банально, и стиль опуса пришлось бы менять на женский: слезливо–сопливый…, и в заглавие вставлять намек на вечную любовь … но это была бы не я.
Мы обсудили всё: пенсионные реформы наших страны, коммунальные платежи и цены на газ; горячо поспорили о недостатках и достоинствах принципа пропорционального и прогрес-сивного сбора налогов, перемыли кости американцам, не обошлось также без вопросов о Чечне и Путине.
Итальянцы придают огромное значение еде, они готовы обсуждать, что ели на обед–завтрак и ужин, делиться рецептами и, разумеется, хвалить свою любимую итальянскую кухню! Повест-вуя о наших кулинарных изысках, я вспомнила только пирожки и пельмени… как традиционно русские блюда, правда, потом долго пыталась объяснить их принципиальное отличие друг от друга. До варки и жарки – я не додумалась. Фабио был удивлен, что я люблю красное сухое ви-но, в Италии считается белое вино – женское, а красное – мужское, а ещё красное пьют в хо-лодное время, а белое – в теплый сезон года – такие вот странности.
Я поплатилась за то, что доверила выбор блюд местному жителю… поедание пасты в моем исполнении – зрелище не для слабонервных. Извините за подробности, но наматывание мака-рон на вилку даже с помощью ножа занимало минуты 2–3, при этом я отвечала на вопросы и опять le parole, parole, parole…
Правда, некоторые реплики ставили меня в тупик – «Ты первый русский человек в моей жиз-ни…», – что на такое можно ответить и надо ли отвечать?
Следующий день Фабио работал с 12 до 20.00, и я решила нанести визит «Вечному городу».
- Хорошая идея, сейчас на вокзал заедем, посмотри расписание поездов. А вдруг ты поте-ряешься там? Заблудишься в метро? Если что, сразу звони мне!
- Не потеряюсь, честное слово. (Так порадовала забота, с одной стороны, а с другой – не-ужели вид такой глупый).
Вопрос платы за ужин был самым сложным, я не люблю, когда за меня платят, а в тот раз мне казалось, что это меня к чему–то обяжет. Наверное, следовало его обсудить до ужина (ни-чего, впредь буду умнее)… так получилось, что участвовать в мероприятии оплаты мне не дове-лось. Я… разворчалась … Он насупился – опасный участок горного серпантина мы проехали в напряженном молчании.
На железнодорожной станции нашли в расписании наиболее подходящие поезда до Флорен-ции и молча направились в сторону гостиницы.
– Ты бы хотела меня завтра видеть?
– Я тебя всегда рада видеть…
Он пожелал мне удачного путешествия в Рим…

Рим пешком… 4 часа – и вы знатоки «Столицы мира»
Будильник в Эмполи, вместо завтрака поезда: региональный (что–то вроде нашей электрич-ки) до Флоренции и совершенно шикарный “Eurostar”до Рима, несмотря на разницу в комфорта-бельности все они безбожно отклонялись от расписания – специфика итальянской транспортной системы.
Огромный вокзал, я с трудом нашла вход в метро. Римский метрополитен – это отдельная песня – две ветки, станций от силы штук 20 и все одинаковые: алюминиевые пластины и крас-ный пластик, темнота и грязь, и пути находятся между платформами, что очень неудобно. Ин-тервал между электричками составляет порядка 8–10 минут, правда, ажиотажа и очередей там не наблюдалось.
Выяснив у служащих метро (которые охотно дают справки, в отличие от московских) как до-браться до местных туристических достопримечательностей и мысленно составив план, что по-смотреть в первую очередь, я вошла в вагон.
Начать решила с площади Испании, оказалось, что это знаменитое место встреч римских го-рожан. Очень красивая церковь Святейшей Троицы на Холмах 16 века, венчающая знаменитую лестницу, к сожалению, на фотографии её не видно, а только я и уходящие вдаль ступеньки той самой знаменитой «Триниты дей Монти».
В метро я решила больше не спускаться, а идти наугад, предварительно справившись о на-правлении. Следующим этапом стал фонтан Трэви 18 века, туда традиционно бросают монетки: одну, чтобы ещё вернуться, две – встретить любовь, три – разбогатеть… Говорят, что недалеко живет человек, который по ночам вылавливает монетки и безбедно на них существует.
Познакомилась с двумя туристками из Германии, они потерялись, но у них была карта… “Che Via e`?” – на ломанном итальянском выясняла я у дворника название улицы и номер дома (таб-лички почему–то отсутствовали). Нашли себя на карте! Барышни шли от Капитолия и площади Венеции в сторону площади Испании и очень хвалили увиденное, с их легкой руки я решила не-пременно наведаться в Сенаторский дворец, что на Капитолийском холме.
Штурм бесконечной лестницы Капитолия при температуре +37С – кто сказал, что спецназ не для нас… Оно того стоило, открылся необыкновенный вид на старый город, красотища! Улицез-рела метрах в трехстах Колизей, но к нему ещё с прошлого посещения особых эмоций не было, посему он был вычеркнут из плана мероприятий.
Неработающий кран в туалете Капитолия стал поводом для знакомства со мной американки. Наблюдая за девушкой, решительно стучащей по крану и вращающей вентили во все стороны, я пожалела римское муниципальное имущество…
- Non funziona – пыталась объяснить я, используя потомок латыни.
- Doesn`t work?
 Девушка оказалась большой любительницей России. Правда, она чрезвычайно расстрои-лась, когда я призналась, что никогда не была и даже не представляю где находится один из наших многочисленных крошечных провинциальных городков. Как выяснилось, барышня там около года проживала и училась по международному студенческому обмену. Россия её очарова-ла.
На прощание она пожала мне руку и сказала, что я непременно должна посетить Соединен-ные Штаты, «а то это нечестно – я в России была, а ты в Америке – нет». Странная логика…
До обратного поезда оставалось чуть меньше пары часов. Необходимо ещё успеть в сердце Италии – в Собор Святого Петра на одноименной площади. Так удобно на схеме метро эта стан-ция дополнена иллюстрацией главного собора страны. Ватикан был закрыт. Прохлада собора, удивительная атмосфера торжественности и величественности… Умывшись святой водой из ис-точника и наполнив бутылку, я тронулась в обратный путь.
Метро, вокзал, и мой поезд опаздывает на час сорок! Сил нет куда–либо идти, а со скамей-ками на платформах – полное приехали, залы ожидания забиты под завязку – туристический се-зон. Я прислонилась к какому–то каменному столбику и поняла, что вот–вот засну… Не дали, нет, определенно, есть что–то во мне, что дает основание всем обращаться с какими–то вопро-сами, я не против – но всё же интересно. В этот раз девушка интересовалась, не говорю ли я на английском, выяснилось, что она не может найти свой поезд (!), а я тут причем?
Оказалось, что ей нужен тот же маршрут, что и мне, но на табло на это время был только Рим – Милан – конечный пункт назначения, а нам слабакам в итальянской географии, было не-известно, проезжает ли он Ареццо и Флоренцию. Нашлись, разобрались, дождались…
Я решила жить экономнее и обратно ехала не скоростным “Eurostar” с кондиционером и затемненными окнами, а средненьким поездом с открытыми окнами, банками из–под газировки и шуршащими обертками от конфет под креслами. Попутчица оказалось родом из Австралии, но живущей в Лондоне, так как её Родина «слишком далека от Европы и цивилизации», в Италии она гостит у подруги в славном городе Ареццо. Россия её нисколько не интересовала единствен-ное, она была слегка шокирована тем, что в наших школах так хорошо преподают английский. Диалог сошел на нет – мы заснули… Выходя, она разбудила меня, на прощание традиционное рукопожатие и мятная конфета, чтобы скрасить моё дальнейшее путешествие.
Флоренция в начале десятого вечера – абсолютно не в графике… Никак не могла найти платформу А1, откуда ходили электрички до Эмполи, помогли братья–китайцы. Совершенно не удивило меня двадцатиминутное опоздание сего электропоезда, о чем мне пыталась сообщить сидящая напротив итальянка… разговорились. У неё когда–то была подруга по переписке из России. Не, ну, просто дурдом на прогулке, каждый готов рассказать мне свою российскую исто-рию.
Если последовать совету Паулы, то из близлежащих городов мне необходимо посетить Сиену (никогда о ней не слышала), она знаменита площадью в форме раковины, сиенскими сладостями и великолепными белыми винами.
В Эмполи я была в начале одиннадцатого и тут меня угораздило заблудиться (!) звучит ма-разматично, но… история моих блужданий уходит своими корнями в детство и поездку в Англию с полицией, панками и темными парками, Алтай с его одинокими горами и лошадью… В Италии я везде и всегда ходила интуитивно, что не доставляет никаких неудобств, когда есть время, ведь внутренний голос не терпит суеты...
 Тут я торопилась… плутала порядочно, пока какие–то молодые люди за руку не довели меня до отеля. Доползла до номера, душ и спать… Фабио не звонил и не приезжал, что должно было меня насторожить, но спать хотелось сильнее, чем думать …

Ехал грека через реку…
Выспалась, погрызла крекеров с виноградом и попыталась позвонить Фабио, отчитаться о проделанном. Но, несмотря на полдень и отсутствие рабочего графика в эти часы, абонент был недоступен, что меня озадачило и расстроило – может, он обиделся? Может, что–то случилось? Я решила некоторое время погулять и повторить попытку. Прошлась по набережной реки Арно, посетила крошечный рынок местных фермеров и поговорила с мамой. При местном звонке в трубке вновь зазвучал не к месту радостный голос оператора сотовой связи, который сообщил, что не «раджунжере» по сию пору мсье Фабио и по-доброму посоветовал попробовать чуть поз-же.
Я вышла из будки и зашагала по аллее в сторону славного города Винчи. По дороге умудри-лась вызвать интерес молодого человека, который увязался за мной и никак не отставал. Его немного расстроил, но не остановил тот факт, что я не говорю на итальянском. В итоге мы по-знакомились. Армос, а может, Амрос, а может, и вовсе Амброс (стыдно мне, не расслышала) ро-дился и вырос в Греции, но последние полгода, из своих 23 живет, в Эмполи. Среднеевропей-ской внешности со светлой шевелюрой и зелеными глазами.
Опасаясь ненароком встретить Фабио, помня его недоверие, я решила свести на нет всякое общение и поспешила попрощаться. На сей раз намеренно, поплутала, поплутала и направилась в гостиницу, решив, что полуденных знакомств с меня хватит… Обернувшись на крыльце отеля, я заметила на другой стороне улицы радостного Армоса (назовем его так)…
Фабио пробурчал, что я могла бы позвонить и вчера, а сейчас он убегает на работу, но зав-тра меня ждет экскурсия во Флоренцию или Пизу на выбор. Я остановилась на последней решив, что «Вторые Афины» у меня ещё будет шанс посетить.
Стало грустно… я дочитала Агату Кристи на английском, разгадав загадку, какого пола Эванс, кто она такая, и почему её не позвали . Потом решила сходить в супермаркет и попол-нить запасы минералки. На скамейке меня ждал полуденный греческий знакомый…
Мы дотемна шатались по городу, болтали на таком ужасном, с точки зрения грамматики итальянском, что местное население провожало нас долгим, недоумевающим взглядом. Вероят-но рассуждая, что по логике вещей, хоть для кого–то из этой парочки итальянский должен быть родным языком. Как выяснилось уровень жизни в Италии значительно выше, и здесь большие греческие общины.
Засыпая, я пришла к выводу, что день прожит бездарно, и нельзя пускать всё на самотек, надеясь только на моего итальянского гида. Поэтому вторник я решила разнообразить утренней поездкой во Флоренцию, а в полдень Пиза с её восьмым чудом света и взбалмошным Фабио.
Спала я отвратно…
Знакомый флорентийский вокзал, до центра города пешком всего минут 10–15. Утреннее солнышко кокетливо скользит лучами по статуе Давида на площади Синьории. У дома Медичи шуршат на всех языках мира туристические группы. Такой роскошный замок, больше известный, как «Палаццо Веккьо», «старый дворец», начала четырнадцатого века, в настоящее время там размещается администрация муниципалитета города. Среди внутреннего убранства запомнился огромный глобус в одной из комнат и неимоверное количество карт всех стран, датированных 16 веком, а ещё масштабные полотна каких–то битв.
В галерею Уффици попасть опять не удалось, как и семь лет назад, (в предыдущее посеще-ние Флоренции) очередь желающих завихрялась на крошечном тротуарчике как замысловатый крендель филипповской булочной. Я зареклась, что определенно вернусь, дабы посетить этот оазис мирового искусства…
Знаменитый уникальной архитектурой и ювелирными лавками «старый мост» , который свя-зывает не только берега реки Арно, но и далекое прошлое с суетливым настоящим…
Пора возвращаться…



Ресторан? Ресторан! А может всё же экскурсионное бюро?…
Фабио – приветливый и улыбчивый – а что? Ведь это не он, изображая обиду, был недосту-пен вчера пол дня и уж, конечно, ни с ним мы поссорились в злополучном Винчи….
 – Как мой Рим? Да, хорошо, разве можно сомневаться, ведь я «фортуната» … только вот метро меня огорчило… Сложно ли было найти электричку до Эмполи с таинственного пути 1А? Нелегко, но язык не только до Рима доведет, но и обратно…
Cо слов моего гида, только пизанская башня представляет собой интерес, а сам городишко маленький и никчемный… Впрочем, на мой взгляд, город как город с изумрудной травой и бело-снежной архитектурой. Угол наклона Восьмого чуда света не произвел на меня должного впе-чатления. Забавно: на одной из фотографий в связи с плохим глазомером фотографа и крошеч-ным наклоном объектива башня предстает абсолютно вертикальной и устойчивой.
В моем наряде был допущен ляп, непозволительный для бывалого посетителя часовен, хра-мов и костелов – сарафан. И он, вернее, мои голые плечи стали непреодолимым препятствием для посещения потрясающе красивого собора.
- Набережная какой реки?
- Арно.
- Молодец, правильно…
Экскурсантский минимум мною сдан.
Я рассказывала ему о России, он мне – о студенческих приметах Италии, о своей работе, ко-торую он, в общем–то, любит, но в будущем мечтает открыть уютный ресторанчик с широким выбором вин.
Здание Пизанского университета имело некоторое сходство с моим московским вузом, ниче-го примечательного, кроме возраста в несколько сот лет и того, что здесь брат Фабио получает специальность физика. Послушав о регулярности, с которой сдаются экзамены, я подумала, что наша интенсивность обучения даже в кошмаре не привидится южной и томной образовательной системе Италии.
В качестве пизанских сувениров Фабио посоветовал приобрести красное вино, – «а белое вино, мы с тобой завтра поищем…»,– заверил меня знаток вин. В крошечной винной лавке, да-лекой от туристических маршрутов, Фабио и молодой продавец, о чем–то споря, минут пятна-дцать выбирали две бутылки красного сухого вина «для моей русской приятельницы».
- А можно я когда-нибудь приеду в Россию?
- Конечно, приезжай …
 На обратном пути мы начала осваивать «великий и могучий»… К первому уроку лексикон Фабьюшки составлял порядка 5 слов: привет, как дела, хорошо, плохо, спасибо, пока, до свида-ния, целую – достаточно, чтобы поддержать светскую беседу.
«Здравствуйте» не поддалось нам с первого раза: «если что, я всем буду говорить «привет», ведь так тоже можно?»… Следующей стала фраза: Piacere di vederti – как выражение радости при встрече. Преподаватель из меня тот ещё… я зачем–то кинулась в объяснения, что когда я кого–то встречаю, то говорю «рада», а если он – то «рад», но объясняла я сумбурно, из чего вышло, что разнится форма слова не в зависимости от пола говорящего, а от половой принад-лежности того, кого встретили... Искрометная фраза Фабио, сказанная мне на прощание – «была рада тебя видеть», – констатировала смерть педагогической части моей души… занавес…
Вечерний греко-русский променад проходил в безлюдных кварталах города, потому как цен-тральную часть Эмполи мы ещё вчера исходили вдоль и поперек. Нам посчастливилось найти заброшенный костел, посидеть на нестриженной траве обрыва и почувствовать себя хулигана-ми, перейдя дорогу в неположенном месте и преодолев два забора.

Сиена… Палио… Я, кажется, буду скучать…
Помахала руками, ногами, изображая утреннюю гимнастику, похвалила себя за привержен-ность к спортивному режиму и отправилась в супермаркет за завтраком. Но спросонья вместо привычной минералки купила какую-то газировано-лимонную отраву с приторным вкусом и ме-стную шоколадку, больше похожую на просроченное мумие. Мой «колационе» был спасен бе-лым виноградом.
Внезапно осознав, что завтра мне предстоит новый путь на север, на море, а я понятие не имею о том, как туда добраться: на оленях утром ранним или всё-таки более привычным транс-портом – поездом, а также, не будучи уверенной в своем «обязательном» «ответственном», а главное, «необидчивом» гиде, я решила хоть что-то начать делать.
Пококетничала с милым мужчинкой в билетной кассе, приобрела билеты до Флоренции и до загадочной станции «Пьяве ди Йозоло», только потому, что буквы совпадали с гостиничным ваучером.
Фабио проявил несвойственную итальянцам пунктуальность и возник на пороге моей комна-ты, аж на 10 минут раньше оговоренного, к чему бы это… Когда Эмполи скрылся из виду, я всё–таки решила поинтересоваться, о нашем пути следования.
Сиена? Расстояние было порядка ста километров, кое-где попадали в дорожные пробки…
– А считать в русском сложно?
Урок второй был посвящен количественным числительным от 1 до 10 и фразой на все вре-мена: добро пожаловать.
«Один – в Италии есть город Удин, это почти то же самое.
Два – это легко,
три – сходно с итальянским «трэ»,
четыре – фонетика этого слова у тебя хорошо получается,
пять – да, также мягко как «пьяцца» ,
шесть, – представь, змея шипит: шшшшшш… нет, не «шестц», а мягче, «ть», в русском мно-го мягкого, звонкого, как колокольчик, «тинь–тинь»,
семь, далее удивляемся «вау – wow» и … восемь… девять… десять….»
В Сиене мы попали на репетицию «Палио» – словарь не содержит определения подобного – городской конный праздник, у каждой улицы своя цветовая гамма одежды, свой флаг и свой всадник. Людские потоки стремительно проносились по улицам с песнями и хохотом, такой вот трезвый народный праздник…
Белое вино, сиенские сладости, панорамный вид от здания университета, знаменитая пло-щадь в форме половинки раскрытой ракушки. Часы прогулки пронеслись, как флаги улиц по главной площади, также легко, красиво, оставив яркий взмах в душе. Возвращаясь, вспоминали числительные, а потом молчали – каждый о своем и на своем языке….
Фабио собрался завтра провожать меня из Флоренции – польщена … Договорили на 11.00 в отеле, до поезда ещё будет часа два, как раз на обзорную экскурсию «Вторых Афин» – любимо-го города моего гида.
Изучая мой железнодорожный билет до станции «Пьяве ди Йозоло» и открепительную бу-мажку отеля – я пыталась выяснить, всё ли я правильно сделала, и есть ли шанс увидеть море. Фабьентус ничего не сказал о вероятности успеха моего предприятия, а с трудом прочитав мою фамилию, извинительным тоном поинтересовался: «У всех ли русских они такие сложные и длинные»?
Греческие вечера закончились печально: Армос (Амрос) пробурчав что–то на итальяно–греческом наречии, пожал мне руку и молча удалился. Наверное, это было последствие моих слов о том, что провожать меня завтра не надо и ни в коем случае утром к отелю приходить не следует. На память остался огромный кусок непонятно откуда оторванной афиши с номером его сотового и неразборчивым именем….
С утречка, упаковав чемодан, я отправилась на почту, дабы приобрести конверт для напи-санного подружке письма, словарик, как водится, оставила в отеле. Насколько я помнила слово «конверт» имеет ещё какое–то схожее по звучанию слово, употреблять которое дело не по делу не следует.
 На мой английский «энвелэуп» почтовые служащие только разводили руками. В очередной раз на помощь пришла славная итальянская женщина – «andiamo» , через дорогу от почтового отделения располагался книжный магазин, где меня подвели к полке со словарями. Спаситель-ный англо–итальянский и заветное la busta – конверт, а вот и коварное il busto – бюст… Мне очередной раз повезло.
Поздно. Стучали колеса. \ Поздно. А что тут поделаешь? \ Больше не нужно вопросов. \
Быстро всё так пролетело…
 Флоренция стала такой близкой, такой знакомой: вот дом Данте, ой не надо на меня так смотреть, мне честное слово стыдно, не читала я «Божественную комедию», но прочитаю, не-пременно. А вот и площадь Поросенка, нет, по размерам памятника, скорее кабанчика из Тос-канских лесов, блестящий пятачок, вытертый прикосновениями туристов и монетки разных стран в фонтане.
– Фабио, а чего ты боишься?
– Ничего, если бояться, то становится страшно жить.
– Так не бывает…
– Честно… я боюсь сделать что-нибудь не так…
Традиционная примета – мой поезд на два часа опаздывает, уставшие, но хохочущие мы плюхнулись в зале ожидания. Оставляя в подарок водку (помимо всего прочего), я давала по-лезные советы: напиток сей пьют из морозилки, неразбавленным и закусывают солеными огур-цами. Последнее вызвало недопонимание, в Италии оказывается есть консервированные огурцы в оливковом масле, есть жаренные огурцы (такая гадость!), а вот просто соленых с рассольчи-ком нету.
А вино, как выяснилось, должно «подышать», бутылку следует откупоривать за два–три часа до употребления и обязательно комнатной температуры. Ну, полчемодана бутылок у меня име-ется, будет на чем тренироваться.
Мы идем по перрону, один… два… шестц, – радует меня русскими числительными Фабьюшка, – десятц – пришли.
- Спасибо тебе огромное, всё было так здорово.
- But for what … it was a pleasure for me…
… В окне мелькают лица \ Другие города, \ А поезд скорый мчится, \Уносит навсегда……

Вместо эпилога (из недавнего диалога в Интернете):
– Знаешь, Фабио, каждую зиму я так замерзаю, что уже поздней осенью мне искренне ка-жется – не доживу до весны.
– Если ты со своим авантюризмом дожила до сегодняшнего дня, тебе ничего не страшно, ты далеко пойдешь…:–)
– Это комплимент или черный юмор?
– А это зависит от того, чего ты хочешь достичь ….