Посвящённый в тайну

***

И мир покажется войной,
Когда глаза его слепы.
А нужен только взмах руки,
 его руки,
Что сделает войну игрой.

И осенью колышется тот взгляд,
В тоске по осени дрожали струны,
И где-то Там ему не важно было,
 что говорят
Беспомощные, жалкие вруны.

Его руки копали землю,
Его руки исцеляли больных,
Его глаза смотрели на них с болью,
Его глаза не видели друзей иных.

Его руки перебирали струны
Души ребёнка, что жил
Внутри каждого зрителя.
Не видел лишь он своей души.

Его ноги босые ступали на зло
Ведь душа была сильнее его
 самого!

Но глаза комика и не были слепыми
Они всё видели, лишь делали вид, что были.


I

Любовь Августа и жизнь Августа
Были знакомы как никогда.
Пришёл тот час надежды дикой
Когда он не в силах справиться с собой.

Зовут леса и степи дикие
Дальних странствий указатели,
И звали тропки полевые
Чтоб снова слышать песенку свирели.

Бывало, взглянет вдаль он
Там, где границы сходятся
И грусть съедала оттого, что знал он
Что никогда ему до туда не добраться.

Проходят годы молодые
Ход времени губил надежду в нём
И видел он как каждый день больные
Молитвы возносили о нём.

А юность гибла
И мысли были уже не те.
Завязала верёвку на шее рутина
А над головой
Всё так же мирно колышется рябина.


II

И снова пела песня та
Что исцеляла больных.
И думал комик: где ж найти
 мне лекарство,
что исцелит и меня?

Задал этот вопрос Судьбе он –
Ответа не пришло;
Безмолвствовало Время,
А комик и не спрашивал его.

И понял он тогда
Что дело-то в тоске по жизни,
В безмолвии заката
И в пении ночной звезды.

И в сущности никто
Не понимал его помощи всерьёз
И лопнула струна его виолы…
Пока он помнил – в первый раз.

Пришла пора тогда
Пуститься в дальний путь
Страннику, в надежде на мечту
Далёкую страну увидеть…

Те дальние просторы России
В надежде он объять
Оставил всё ради берёз плаксивых
Что ветви свои привыкли стлать
На плечи русских дев.

 III

И повстречалась в пути
На паперти лежавшая красавица
Та нищенка во сне бредовом
Способная с ума свести

Та бесновавшаяся дева
Чудесней всех берёз и звезд была,
Богаче короля и королевы
Ярче всего французского двора.

И подошёл тогда с виолою своей
В раздумье взгляд свой потупил он
И бескорыстная рука актёра-музыканта
Опустилась на девы жаркое чело.

Тот час его взгляд встретил
Свет звёзд всех, что с неба
Всем ночью освещают путь,
Но свет тот исходил с другого неба.

И поднялась тогда она с земли
С помощью благословенной той руки.
И молвил он,
Своим словам же удивившись:
Изольда, смерть моя и жизнь моя
В тебе единой ужились…

Но свет другого неба поднялся и исчез
Во мраке утреннего света
Темнее ночи показался он герою
Погасли звёзды того неба.

И удаляясь, сказал то образ на прощанье:
Ты словно добрый лучик на моём пути,
Я верю, что ты маг и чародей
И пламя свечи жизни,
Что держишь ты в ладонях,
Сильно оно всю жизнь меня нести.

И скрылась, оставив одного спасителя.
В своей ночи услышал он знакомый глас:
И в одиночестве своей дороги,
Взгляни ты в озеро
Где отражаться будет полный месяц
Спросишь обо мне ты у Него.

IV

И дальше по дороге в Россию
Вела его мечта
И сказ времени он не слышал
Творя всё те же добрые дела.

Только голос девы забыть он не мог,
Те слова, что в ночи шелестели.
Тут он понял – преступил он порог
Отделявший шута от менерестеля.

Любовь завладела его существом
Как поля заросли сорняком
Но знал он: всё наоборот
Что и в его жизни настал тот самый поворот.

Но комик не хотел сдаваться
И мечту в том месте оставлять
Любовь в нём и останется
А тоска по жизни не собиралась ждать.

Была весна и он наблюдал за природой
Играла природа в прятки
И втянулся комик в игру без оглядки
Но играл он какой-то приторной игрой.

И пел вместе с птицами
Стараясь забыть
Ту церковь, то время
Когда бесноватую деву
 он смог полюбить.

По дороге к России шёл спешным путём
Мечта становилась обузой
А ночью луна его жизни картины плетёт
Из чудесных серебряных нитей.

И вспомнил луну он, слова те,
Что бросила на прощание дева.
Сказал герой тогда полной луне
В блестящее озеро глядя:

«Ты месяц всевидящий, скажи мне в ответ:
Что стало с моей любимой?
Я буду всю жизнь благодарен тебе,
Услышав ответ твой невидимый…»

Пронёсся тот час над ним смех невидимки
Той нищенки, как марионетки.
Вслед за тем беззаботным смехом
Послышался голос, показавшийся эхом:

«Нет в мире ничего,
Чтоб на было игрою…
Я жду тебя, ты помни это
Иди дальше своей дорогой».

И стих тот смех
Погас тот месяц
Поднял герой свой взгляд наверх
А месяц скрылся тот, хитрец…


V

За горами, за полями
Увидел город он большой.
Вокруг него толпились люди
На площади, которая звалась центральной.

И трубный глас потряс толпу
То музыканты веселились
Инструменты играли мелодию не ту
Как трубачи бы не старались.

От пения тех труб
Так веяло приключением морским,
Но море было очень далеко,
А музыка, как жизни фильм
Поселилась в душе его.

В порыве страсти музыки
Виолу взял свою актёр,
От радости дрожжали руки
Запела виола голосом ре-минор.

Но люди здоровые ходили
Не слышав музыки целебной
И их не видел музыкант тот
В глазах кружилось ночное небо.

Затихла мелодия
И уплывали корабли обратно в сказку
Ночного неба то видение
Застыло, подобно обелиску.

“Ох, где же силы вы мои,
Чтоб дали дальше мне идти?
Не знаю:
Что мне делать в той стране,
И как же следовать своей судьбе?”

“Был музыкой своей пленён я в том краю,
Но кто же станет меня слушать,
Ведь люди здесь все здравые?
Решил тогда – не буду им мещать”.

И вот тогда настал тот поворот,
Который он чуть не заметил,
А тоска по жизни давно уже лжёт
А он наивно ей так верил…

А где-то есть люди,
Те, что нуждаются
В лечении музыкой его виолы.
Кончились те эгоиста дни,
И пора ему уже вернуться.

VI

А, Россия – далёкая страна
Так и осталась мечтою
Но жизнь ему только одна дана
И может он совмещать добро с верою.

И повернулся спиной он к тому,
Что было для него раньше жизнью.
И к новой жизни начал он свой путь
Та жизнь, что называлась любовью.

Любовь к тем больным
Что были ему братьями
И стыдился, что их он забыл,
Поддавшись глупым мечтаниям.

И комик знал теперь,
Что как бы он не захотел
Судьбы ослушаться –
Мудрейшая всегда заботится,
Что будет всё так,
Как ей захочется.

И шёл он обратно по знакомой дороге,
А в спину дули холодные ветры,
И не было на душе его покоя.
Тот ветер нагнал воспоминания прошлого…

Из глубин того времени
Доносится голос
«Я жду тебя, ты только вернись,
Я помню тебя и верую…»

И вьюга кружилась
Над его головою
А ноги не слушались
Потерял он контроль на собою…

VII

Божественный звук виолы
Разбудил путника в лесу.
Одержал он победу над хмурою зимою
И видел в траве сонную Весну.

Сидела у ручья
Как небесное покрывало
Вода у ног пробегала,
Задевая подол её белого платья.

Из цветов она вся соткана была,
В руках его виолу держала.
И музыка, что играла ему Весна
От ненастья его излечила.

Поднялся герой навстречу Возрожденью
Тихонько, боялся спугнуть
То белое, прозрачное видение.
Опомнившись, решил спросить:

“О, милый мой чудесный спаситель,
Не причиню тебе я зла.
Скажи же только, что мне делать?
Куда меня эта дорога привела?”

Глаза её были цвета музыки,
Что играла она.
Но голоса Весны он не услышит,
Ему потом ответит полная луна.

Опустила взор она в воды ручья.
Той чистейшей рукой по воде провела
И увидел герой в отражении себя
А над ним как ночью светила луна.

«Ты месяц всевидящий, скажи мне в ответ:
Куда мне идти, увидеть бы
Я буду всю жизнь благодарен тебе,
Услышав ответ твой невидимый…»

Не слышал он больше смеха той нищенки
Проплывало видение как чёрные розы,
Под звуки плачущей вдали скрипки
Он слышал как капали чьи-то слёзы…

«О, месяц всевидящий
Мой друг и защитник –
Скажи же, где мой спаситель
С виолой тот путник несдешний?»

«Всё время то, тот долгий год,
Я жду его из дальних странствий,
Но видимо я знала всё наперёд,
Что никогда его мне больше не удидеть…»

Не дождался от месяца он ответа,
А где-то вдали шелестели грозы.
Под звук того голоса эха,
Он слышал как тихо его капали слёзы.

VIII

И мысли-соранцы не давали покоя,
Когда увидел герой ту церковь снова.
Куда идти ему, где искать её?
За какою стеною, в глубине какого засова?

“О глупый, не смей так говорить!
Она ведь знатная дама”, -
Сказал один старик у храма, -
“Зпомни это, чтоб не облажаться впредь!”

Долго и бесцельно бродил он по городу,
Не мог представить себе
На паперти лежавшую ту нищенку,
Разодетую в шелках и бархате.

На пороге возникла милая барышня,
Увидела перед собой шута.
“Один из тех бродячих музыкантов…” -
Подумала девица про себя.

“Что вам угодно здесь милый юноша?” –
Осведомилась юная служанка.
“Можно узнать: где ваша госпожа,
На паперти лежавшая когда-то нищенка?”

А барышня только тихо засмеялась,
И пригласила в дом.
“Я знаю, что она была больная
И вылечилась неимоверным чудом.”

“Да, видно никто не знал
О чудотворной силе музыки.
О том музыканте, что пришёл когда-то в храм,
Излечив королеву, притворившуюся нищенкой.”

И думал об этом, сидя в огромной зале
За чашкой элитного чая.
Не хотел он верить чужим словам,
И себе ничего не прощая.

 “Как же так случилось
Что не смог я застать её здесь?
Ведь во сне она мне явилась,
Сказала, что будет вечно меня ждать…”

А барышня посмотрела на него лукаво
И подумав, добавила:
“Видно, сударь, сон вам показался былью.
Вы верили ему, как верите своей игре,
Когда выходите на тетральные подмостки,
Играя рыцаря, вооседающего на осле.”

Он знал уже, что нету места
Ему среди светских дам,
Что созданы они из разного теста,
И что забыть ему надо тот храм.

IX

Но не забыл он церковь ту
И не забыл больных он перед ней.
Каждый день играл он для людей
Музыку неба – сон для шута.

И каждый раз, среди нескольких нищих
Его слушала женщина,
Та служанка в вуали,
Что в том доме несчастом
 его когда-то приняла.
Была весна
И барышня была очень мила
Подолгу иногда в саду они болтали
И времени часто не замечали.

Не видел в глазах её ни музыки,
 ни звёзд ночного неба,
Ни вечность сумерек,
 ни таинства рассвета.

То были глаза девицы простой,
С простою душой и сердцем.
Исходил от неё какой-то покой,
Не приносимый и не уносимый ветром.

И портилась душа хозяивами-дворянами
С их ненужными словами, церемониями
Этой высокомерной роскошью,
Которыми они себя окружали.

И решил довериться девице он той,
Зная, что только лишь так
 победит он дворянство –
Единственную болезнь
От которой люди не хотят лечиться.

“А, знаете мой дорогой,
Что вы напрасно стараетесь.
Я увлеклась лишь вашей игрой,
А вашими идеями никогда не интересовалась.”

О, этот бессмысленный говор!
До чего же он его не понимал…
Казалось, он напрасно теряет время,
Слушая разговор за чашкой чая.

«И как это забавно
То, что я вам сейчас скажу…» -
Взглянула на гостя, жеманно улыбаясь,
«Скажу вам по секрету,
Что всё это было игрой…
 презабавной…»

Сидел он прямо, как столб соляной
Не смея пошевелиться
Не знал, почему эта обычная фраза
Заставила бешено его сердце вдруг биться.

«Не понимаю, объясните подруга моя,
То, о чём вы сейчас говорили…
Нет… постойте, я кажется, понимаю…
Это со мной вы всё время играли?…»

«Ну, конечно, мой друг – это вроде спектакля
В котором вы играете комичные роли.
А Изольда и вправду вас любила,
Только нужен ли всерьёз королеве комик?»

«Была весна, и наступило время счастья
Почему не отказать себе хоть на мгновенье в нём?
Изольда после болезни и ненастья
Хотела следовать вашим путём
Хоть на мгновенье…

Сейчас лето – время веселья
Почему бы ни подшутить над тобой?
Я видела твоё настроение весеннее
Почему б не поиграть нам в любовь?»

И засмеялась девица беспечным смехом
«Засмейтесь, это же была шутка,
И ведь не было греха в том,
Поднять настроение себе и вам?»

С минуту сидел он как зачарованный
Её словам всё больше удивляясь.
Не замечая как слёзы из глаз лились,
И тут таким же смехом засмеялся.

Её слова были настолько нелепы
Настолько нелеп был её смех
Так вот до чего дворяне глупы
Играться людскими чувствами
Ради собственных потех…

И смеялся безудержным смехом герой
И плакал от глупости людской
И барышня юная напротив сидела
Почему-то смеяться больше она не хотела…

X

И в сущности никто
Не понимал его помощи всерьёз
И лопнула струна его виолы
Случилось это во второй раз.

Тогда, в день тот летний
Впервые снова играл он на родине
Все знали его – целитель сдешний
Лечил он просто – играя на виоле.

Играл, прислушиваясь к ветру,
Хотел, услышать запах августа
 за ним и осени.
Смеялся и плакал играя,
Тот странный целитель, музыкант и комик…