Холодные тона

Холодные тона.

В один из дней рабочей недели, осенним утром меня разбудили в 6 утра, нужно было спускаться вниз и тащить сумки наверх. Я лёг 3 часа назад с финальной песней принтера, оставив на столе след трудов в виде кипы распечаток. Кровь резко прилила к голове и стала она совсем тёплая, даже глаза, имевшие сейчас красный цвет видимо были той же температуры и постепенно отдавали её слезам, омывающим глаза. Смотреть было больно, я был рад что в комнатах, где я был, совсем темно. Из душной квартиры я пошел вниз по лестнице, тогда ещё началось формирование этого воспоминания, пока неясно и смутно, урывками. Уже позже, поднимаясь с тяжелыми сумками наверх, и почувствовав сигаретный дым, я вспомнил. Дача, зима и мы, совсем молодые и пьяные лежим на этаже кто где и обмениваемся предсонными репликами, а из динамика старого, истёртого, привезённого из загранки в советские времена несётся «На полустанках снег колючий, как проволока на ветру и от моей свободы ключик конвойный прячет в кобуру…» Александра Новикова, вспомнил как потом, когда в середине холодной ночи печка потухла и я, прижимаясь к еле тёплой стене с трудом напяливал тяжёлые зимние ботинки и выходил в ночь, вспомнил как проваливался в глубоком снегу по пути к дровеннику и снег налипал на ботинки и штаны, как пахло табаком на холодном воздухе и наконец как мутило в снежном утреннем ветру, хотелось тепла, но даже двойная зимняя куртка не давала его, потому что за время сна я остыл и пытался согреться, прохаживаясь по дачной территории и приводил всё в возможный порядок. Много чего удалось увидеть и определить как такое произошло. Вот след шлёпанца на двери парилки, вот застывшая влажная простыня, которая, при поднятие сохранила свою форму. И холод, холод, холод он покрывал даже мою защиту от него и неприятно ощупывал всё ослабленное буйной ночью тело, хотелось тепла, только тепла. Я вернулся в квартиру из холодного подъезда, до времени подъёма 15 минут, 15 минут тепла…