Камиль

Сегодня, как иногда по субботам, мы с приятельницей вышли прогуляться по осеннему Ашкелону. Наша совсем не золотая осень тоже нашла, чем нас порадовать. Зачарованно провожаем глазами терракотовые и сиреневые кроны деревьев. Без конца останавливаемся не в силах отвести взгляд от пышно и упорно расцветающих, вопреки поре года, высоких белых, желтых и оранжевых кустарников. Такое смелое переплетение цветов доступно только настоящему художнику, что наша ближневосточная природа ещё раз подтвердила.
 Слышим обращенный к нам на иврите вопрос:
 - Как пройти в район Невэ-Ям?
 Перед нами девушка,на вид лет 16-18, абсолютно израильского вида. Так, как в субботу на улицах почти нет прохожих, она запыхалась, догоняя нас.
 Темные, слегка отдающие в рыжину волосы, разрез карих глаз в форме сливы, свободный прикид одежды, серёжки на носу и в ухе, джинсы-клёш. Останавливаемся и задумываемся. Названного района в Ашкелоне мы не знаем.

 - Может Неве – Илан? – предполагаем.
 - Кэн, кэн, Невэ-Илан, - быстро закивала девушка, услышав знакомое название.
 Так как мы тоже туда направляемся, идём вместе. Вдруг наша собеседница, вздыхая произносит: « Иврит - софа каша» (иврит – язык тяжелый)
- Для Вас?! – в один голос восклицаем мы.

 И тогда выясняется, что наша попутчица вовсе не израильтянка и в Израиле всего две недели. Она приехала на работу волонтёром в Армию Обороны Израиля из Мюнхена, где живёт с родителями. Иврит изучает в армейском ульпане. Здесь она пробудет два месяца, один – будет работать волонтёром, а второй – отдыхать в двух городах Израиля, где им армия предоставит жильё. Девушка выбрала Тель-Авив и Ашкелон.

 Познакомились. Камиль родилась в Израиле, отец её - коренной израильтянин, а мать – еврейка немецкого происхождения. Когда ей было два года, они выехали в Германию. Интересуемся, что привело её из благополучной спокойной Германии в наш огнеопасный регион. Она отвечает не задумываясь:
 - Я просто люблю Израиль, он у меня внутри. Я сердцем чувствую, что это мой дом, моя страна, и что должна помочь ей, чем могу. Если не мы, молодые, то, кто. Мой старший брат только что вернулся из Израиля, тоже служил здесь волонтёром.

 Она уже опытный волонтёр, работала во Франции, в Югославии. И в Израиле не первый раз. О том, что нравится у нас, ответила не задумываясь:
- Здесь люди тёплые, открытые, готовые помочь. В Германии не так, другие отношения между людьми. Не нравится ей, естественно, наш еврейский балаган, который не обошёл и армию, необязательность и расхлябанность. Куда нам до педантизма европейцев, особенно немцев. Для двухнедельного курса иврита, она достаточно бегло изъясняется, изредка задумываясь над забытым словом.

 Мы идем мимо роскошных новостроек Невэ–Илана, пересекаемых многочисленными скверами, ищем глазами названную ею улицу, продолжая интервьюировать нашу случайную попутчицу. Я спрашиваю, не пугает ли её, наша взрывоопасная обстановка. Она посмотрела на меня внимательно и задумчиво, возможно проверяя, правильно ли перевела с иврита мой вопрос.

 - Я планирую в будущем приехать сюда навсегда, а палестинцев полно и в Германии. Со мной там учится один из Газы. Я с ним не дружу, но и не боюсь.
 - А как относятся к твоим намерениям родители?
 - Папа называет меня «кипа адума» - «красная шапочка», имея ввиду, наверное, бесстрашие этой сказочной героини.

 Незаметно в разговорах мы подошли к дому номер 14, который нужен Камиль. Она перепутала не только название района, но и в точности номера разыскиваемой квартиры не была уверена. Просила подождать внизу на всякий случай.

 Через минуту выскочила счастливая, с горсткой шоколадных сердечек в красных обёртках в ладонях. Тепло попрощалась с нами, с благодарностью расцеловала и убежала навстречу будущему.

Cентябрь, 2004 год.