Пропавшие фотографии

 В детстве ребёнка знакомят с жизнью, говорят, что такое плохо, а что – хорошо. Его характер собирают, словно конструктор – из маленьких деталей – из поступков и фраз. Именно тогда ребёнок понимает, что такое жизнь. А понимает он это так, как ему объясняют родители.
 Я вспоминаю своё детство, и мне становится больно.
 Многие говорят, что хотели бы вернуть своё детство, что это самая прекрасная пора в жизни. Я не хочу вернуться в те времена даже на минуту. Мне страшно.
 Я очень любила своего отца. Когда он ушёл из жизни, мне было всего 16. В тот самый миг я почувствовала, что… Что я свободна! Я плакала. Мне было очень жаль папу. Но, в то же время, я радовалась тому, что могу приходить домой, не боясь, что снова увижу его. Он пил. Постоянно и очень сильно. Бывало, мы ели макароны несколько недель подряд, а он приходил и требовал денег на бутылку.
 Знаешь, как-то раз он ударил маму стулом по голове. Мы с сестрой сидели, забившись в угол, и плакали. Мы ничего не могли сделать. Потом, когда он ушёл, мы плакали вместе с мамой. Сестра мазала ей голову зелёнкой, а я тихо просила Бога, чтобы хоть один день мы могли пожить нормально. По ночам, когда я ложилась спать, я представляла себе такой день. Наш дом, треск брёвен в печке, лучина на столе, те же самые макароны… Всё то же самое, но… В этом сюжете я не видела отца.
 Осень. Я пошла в первый класс. Здорово! Каждое утро я бежала в школу со светящимися глазами. Там я чувствовала себя спокойно. Мама давала мне немного денег на обед. Я отдавала их папе. Я знала, что, если он не выпьет, он будет бить маму. Мне было жалко. И мать, и его. И себя.
 Однажды он пришёл домой в крови. Глубокие ножевые ранения на бедре, животе, плече и на спине. Мама вместе с сестрой пошли вызывать врача, меня оставили с отцом. Я сидела возле него и тихо шептала: «Папочка, я тебя люблю. Не умирай, пожалуйста!» Спустя несколько минут он перестал разговаривать, закрыл глаза. Нет, он не умер. Он уснул оттого, что был пьян.
 Больно вспоминать те минуты, когда ты бежишь вдоль улицы, кричишь, плачешь. А за тобой с топором гонится отец. И вот ты спотыкаешься, падаешь. Закрываешь глаза, поджимаешь ноги. Думаешь: «Папа, я же тебя люблю!» Понимаешь, что… А потом слышишь какие-то голоса, смотришь назад, и видишь, как соседи избивают твоего папу за то, что он хотел с тобой сделать. Ты встаёшь, бежишь обратно, закрываешь его своим телом. Говоришь: «Уйдите! Это мой отец! Я его люблю!»
 Больно вспоминать и то, когда слышишь, как рубят дверь комнаты, в которой ты прячешься под кроватью.
 Больно, когда всю ночь, сидя на дереве, смотришь в окно, где постепенно напивается твой папа вместе с друзьями. Смотришь, не случилось бы чего страшного. Смотришь и тихо плачешь.
 Я плакала каждый день. Плакала и мама, и сестра.
 Помню, весной пришли люди. «Какие-то они странные, - подумала я. - Наверное, знают то, чего не знаю я». Я подошла к ним, хотела что-то спросить, но не знала, что именно. А они знали, что ответить. «Твой отец умер», - произнёс один из них. В тот самый миг я почувствовала, что… Что я свободна! Я плакала. Мне было очень жаль моего папу. Но, в то же время, я радовалась тому, что могу приходить домой, не боясь, что снова увижу его.
 Спустя двадцать лет мы с мамой просматривали семейный фотоальбом. Первые страницы были пусты. Мама спросила: «А где фотографии, на которых ты с отцом возле терновника? Где вы возле реки? Где портрет папы?» - «Наверное, куда-то пропали». На самом деле я сожгла эти снимки спустя два месяца после похорон. Для того, чтобы не вспоминать о том, что у меня было детство. Хотя, у меня его и не было.
 Я сделаю всё, чтобы у моих детей не было пропавших фотографий.

14 октября 2006 года, 01:26