Совесть России

Читая Анну Политковскую, я часто задавалась вопросом: что побудило эту женщину – москвичку, из благополучной семьи – заниматься Чечней, почему эта тяжелая, неженская тема на протяжении многих лет является для нее центральной. Казалось мне, что причина должна быть очень весомой. Иначе непонятно, как можно этим заниматься, ведь даже читать ее статьи о Чечне было тяжело, порой невыносимо, так чего же стоило собирать для них материал, проводить расследования, общаться с родственниками погибших и пропавших без вести, осматривать трупы со следами пыток, брать интервью у Кадырова-младшего (что, возможно, еще тяжелее морально), рисковать свободой, здоровьем и самой жизнью. Все оказалось совсем просто. За этим интересом не было никакой тайны. Просто однажды Анна Политковская столкнулась с этой темой, как столкнулись с ней все жители России, но ее она не оставила равнодушной. Просто она была человеком, живущим по принципу «кто, если не я». Она знала, что может что-то изменить в ходе этой затянувшейся на долгие годы беды, замешанной на крови, деньгах и нефти. И она делала то, что могла. Наверное, могла она многое, поэтому и убита.

Наш президент высказался в том духе, что журналистская деятельность Анны Политковской приносила небольшой вред стране. Это дважды неправда. Во-первых, если рассматривать ее деятельность с точки зрения судьбы страны в целом, а не отдельных персонажей у власти, то Анна Политковская приносила своей работой несомненную пользу, так как правда, пусть и горькая, в конечном счете, всегда лучше самой приторной лжи. А во-вторых, со знаком плюс или со знаком минус, но малоэффективная деятельность не порождает реакцию такой силы, как заказное убийство. Жизнь и работа Анны была очень значительна для России, и ее насильственная смерть – огромная потеря для всей страны.

Самое мучительное для меня в написании этих строк – это прошедшее время. Пишу об Анне Политковской «была», и все во мне протестует. И хотя уже минуло девять дней, как ее не стало, и я видела ее лежащей в гробу, но осознать, что ее больше нет среди живущих, я так и не могу. Слушая ту или иную новость, ловлю себя на мысли: что напишет об этом Политковская. Присутствовав на открытии выставки картин о трагедии Норд-Оста, которой Анна занималась все время с момента захвата заложников в театре, я с трудом удержалась от вопроса: а что говорит об этом Политковская. Если первой реакцией на известие о ее убийстве был шок, то по прошествии времени я все больше убеждаюсь, что утрата эта невосполнима. Анна была не просто честным и талантливым журналистом, она будила нашу совесть, своими трудными для чтения статьями она не давала нам делать вид, что нас это не касается. Талантливых журналистов много, людей с таким обостренным чувством справедливости, которое не позволяет пройти мимо беды и заставляет действовать без оглядки на обычные для всех резоны: опасно, невыгодно, бесполезно – очень мало. Я знаю только одного такого человека – Анну Политковскую. Понятно, что московские правозащитники вышли на митинг в память об Анне с лозунгом «Мы тебя заменим» из лучших побуждений, но они не правы. Есть люди, заменить которых невозможно, они редкое явление, в каждом народе, в каждой стране такие люди – исключение, но на них держится человечество. Их называют по-разному – праведники, герои, соль земли – и пусть это заезженные определения, но они выражают суть. Анна Политковская была такой, она была совестью России. Это очень трудная судьба, а в нашей стране еще и опасная. Мы теперь будем жить без совести.