Шанель

 У Люси Владимировны было много проблем. Ленивые голубцы, подло развалившись на сковороде, всем своим видом заявили, что сегодня путь к сердцу супруга будет лежать через что угодно, только не через желудок. Это было очень некстати… Сын-второклассник мрачно объявил, что по математике задали три задачи на cобразительность, а по русскому предстоит заняться корректурой текста. И словно предупреждая любые комментарии на эту тему сынок напомнил, что не просил отдавать его в экспериментальный класс в частности и производить на этот свет в общем. Ах, некстати сегодня сообразительность и корректура…
Сегодня утром Люся Владимировна купила на барахолке костюм от Шанель.
Вообще-то она шла отдавать давнишний долг сестре. Кто ж виноват, что к сестре идти – не миновать барахолки. Рядом она, очень близко. А там на плечиках, на самом видном месте встретил Люсю, как свою судьбу, костюм цвета морской волны.
Люся поднималась к сестре, зажав в руке пакте с покупкой, воинственно убеждая себя, что сестра – женщина, хорошо обеспеченная; ничего, может долг еще подождать; не каждый день удается «Шанель» в полцены купить…
Сестра посмотрела костюм и сказала:
– Ох, Люська, цыганка ты неисправимая. Когда что доброе-то начнешь покупать?
– Что ты опять цыганкой меня обзываешь? – оскорбилась Люся. – чем тебе эта вещь не добрая?
– Строчка кривая, – тыкала сестра, – подклад перетянут…
– Это «Шанель»! – с отчаянием кричала Люся. – Продавщица из Парижа его дочке привезла! А он дочке мал!
– Из Парижа дочке… – вздохнула сестра. – Иди, Шанель Дерибасовская. Тебе все прощаю, и ты мне все прости, и давай поцелуемся, потому что муж тебя прикончит…
В смертельный исход Люся не верила, но все же изрядно волновалась. А может, обойдется? Ну, погромыхает, ну, вытряхнет тряпки из шкафа. Ужин вот, жаль, подкузьмил. Да ладно.
Процесс поедания ленивых голубцов Люсю приободрил. Муж всего лишь спросил, не собачьи ли это консервы, и, получив отрицательный ответ, залил все это дело кетчупом и съел. Люся неспешно перебирала в голове варианты презентации костюма, как в дверь позвонили.
В гостиную, где уютно перед телевизором примостились Люся и муж, стремительно вошла крупнеющая на глазах племянница и четко произнесла:
– Мама сказала, тетя Люся, у вас есть «Шанель». Дайте, завтра верну.
Если бы все лампочки в старой люстре разом с треском перегорели, и то бы в глазах у Люси не потемнело больше. Мысли, виляя куцыми хвостами, бросились врассыпную, оставив Люсю одну на поле объяснений.
– А не рановато ли тебе? – выдавила она.
– Чего это? – искренне удивилась племянница.
– Вещь дороговатая… – промямлила Люся.
– Вам что, жалко? – чуть ли не вскричала та.
– Нет… Просто так неожиданно… Конечно, деньги твоей мамы…
Услышав слово «деньги», муж придал своему лицу сходство с бультерьером и сказал:
– Ну?!
Ах, это многообразие подтекстов в одном коротком мужском «ну»!
– Я как раз хотела тебе сообщить, – торопливо начала Люся, – я купила себе на праздник подарок от тебя на деньги сестры.
– Считай, что праздник начался… – зарычал муж. – Показывай!
Темная сила обиды вдруг подняла Люсю с дивана, швырнула в центр комнаты и Вселенной, уперла руки в бока и разомкнула связки:
– Вот так всегда! Стоит единственный раз в жизни купить мечту…
– Из твоих одноразовых мечтаний можно открыть секонд-хэнд, – перебил ее муж и тоже поднялся.
– Ты еще попрекни меня, что я, безработная, сижу на твоей шее!
– Ты потратила чужие деньги, – глухо сказал муж.
– Хорошо, что я еще не краду с таким добытчиком, как ты!
– Мама! – появился в комнате сын. – Нам еще задали упражнение по предмету «Наука думать».
– Пошел вон! – завизжала Люся. – Иди и думай! Без меня пенал открыть не можешь, идиот!
– Не кричи на ребенка! – взревел муж.
– Ха-ха! Кто это говорит про ребенка! Где ты был, когда он разбил коленку?
– Люся! – муж схватил ее за руку. – Не ори! Тем более при посторонних!
– Не трогай меня! Сестрица тоже хороша! Обозвала меня цыганкой, высмеяла костюм, а сама тут же дочуню за ним подослала!
– Прекрати! – тряхнул ее муж.
– Не трогай. Пусть знают все, какие жадные, бессовестные твари меня окружают!
– Ну, знаешь ли… – прошипел мужи вдруг, резко повернувшись, пошел прочь.
Дверь квартиры хлопнула разрывом атомной бомбы и сердца.
Люся упала на диван и залилась слезами.
– Так я возьму? – пробасила племянница.
Люся махнула рукой. Слезы размыли все вокруг. Муж впервые ушел. Сын…
Сын волок стул из гостиной в свою комнату.
– Сынуля! – позвала Люся.
Сын повернулся к ней спиной. На полосатой рубашечке был приколот листок с надписью «Осторожно: злой идиот!» Люся закусила губу. Сын пропыхтел мимо, из кармана брючек выпал еще один листочек: «Не трогать! Из этой посуды ел идиот!» Люся по новой залилась слезами.
Племянница возилась в углу, шурша какой-то бумажкой, что-то роняя и чертыхаясь. Наконец она двинулась к выходу. Люся приоткрыла опухшие глаза.
– Завтра верну! – отчеканила дочуня хорошо обеспеченной сестры.
– В руках она держала книгу Николая Васильевича Гоголя «Шинель».