Выпасть в осадок Viva zarplata

Это было очень-очень давно. Солнце тогда светило ярче, небо было голубее, и на бескрайних просторах нашей родины паслись брамины с одной головой вместо двух. Мой дальний предок по маминой линии служил в каком-то далеком северном городе, каких немало на бескрайних просторах нашей родины. Его обязанности по службе были просты: утром выгонять новейших браминов модели БММ-24 на пастбища, следить, чтобы они не передрались из-за какого-нибудь цветка клевера (а модель БММ-24 была очень зла, и частенько нападала на людей), подключать когда надо к доильному аппарату, и прочее… В те славные времена он был каждый день сыт и выспавшийся, сослуживцев он не обижал, и частенько угощал их мясом брамина или парным молочком. Весь офицерский состав питался этим же мясом, поэтому ответственность на моём предке, в дальнейшем именуемым Барсук, была наивеличайшая, настолько большая, что он сам не осознавал всю её огромность. Порода браминов, за которой следил Барсук, была плодом долголетних разработок, бессонных ночей и огромных финансовых затрат. Предыдущая модель имела множество уязвимостей, одна из которых – неумение отгонять оводов и прочих вредных насекомых. Модель БММ-22 давала всего один стакан молока в день. О всех остальных предшественниках БММ-24 даже не стоит упоминать ввиду их полной бесполезности. По сообщению КОМСЕТи, выведение этой породы вывело нас, в те года, на самое первое место, по производству говядины, молока, рогов и коровьих шкур. Барсук, узнав об этом, жутко гордился, тем, что именно ему доверили такую новейшую дорогостоящую модель. Да и к браминам он был привычен, так как вырос в маленьком городе, и зарабатывать ему приходилось пася БММ-23 на помойках и пустырях, попутно истребляя оводов, мантиссов, изумрудных гекко, и прочих вредителей. Однажды, когда Барсук, Лежижбуж (Ленин жил, Ленин Жив, Ленин будет жить), Иван, и другие бойцы играли в футбик в армейском спортзале, к Барсуку подошёл старослужащий Костыль, ударил его по солнечному сплетению, и сказал тихим противным голосом:
- Ну чё, дух бестелесный, чё делать то с тобой будем, а?
- Как это «чё делать», зачем со мной чё-то делать? – Кое как выдавил из себя Барсук.
- А Затем, чтобы не борзел шибко, да своих сраных браминов на паразитов почаще проверял! – прошипел Костыль, оскалил жёлтые вонючие зубы и ещё раз больно ударил Барсука под дых.
Барсук попытался что-то ответить, но не смог, даже воздуха в грудь набрать не смог. «Скотина!» - подумал Барсук. «Ты у меня ещё просрёшся!»
- У сержанта Живодера завтра день рождения, чтоб всё было по высшему классу, – Костыль нагнулся и заглянул прямо в глаза Барсука, - если кефирчик прокиснет – пить его будешь сам. Понял? – и на прощанье отвесил Барсуку увесистого пинка.
 Был до отвратительного солнечный день, и сквозь взвесь из пыли, стыда и человеческого пота проглядывало насмешливо синее небо. В тошнотворной зелёной траве ползала различная насекомая масса, даже не ожидающая в этот день никакой опасности. В этот же день средних размеров геккон, поблёскивая в травке золотистой чешуёй, направился в сторону своих охотничьих угодий… Было убито не больше, чем мог съесть геккон. Геккон мудрое животное, и видит смысл жизни в еде. Весь день происходило много интересных вещей, но Барсук не обращал на них внимания. И вот, под вечер, когда над горизонтом зависло огромное красное блюдце, родился первый в мире двухголовый брамин. Барсук был встревожен и одновременно обрадован его появлением. Дело в том, что правительством была объявлена всесоюзная программа по выведению модели брамина, превосходящую по показателям модель БММ-24. Барсук собственным копчиком почувствовал, что приз у него в кармане, когда увидел это двухголовое чудо. Ещё в далёком детстве Барсук видел передачи про передовиков производства: комбайнёров, рабочих-стахановцев, агрономов-алхимиков, и эти передачи вселяли в Барсука уверенность в том, что Наша страна самая-самая-пресамая. И теперь, спустя много-много лет в его мозге сработал рефлекс, и у Барса потекли слюнки. А потекли они необыкновенным образом, стекая на одежду, пачкая пол в Брамиинике, создавая впечатление о Барсуке, как о нервно не уравновешенном психопате долбанном. Смотря на Барсука в этот момент, понимаешь: он задумал не хорошее что-то, но плохое. Очень плохое. Такое плохое, что даже птички с крыш строений повзлетали. Ну и что, что плохое? Что такого-то? Как будто вы святой. И нечего на меня так смотреть как на идиота. Я к вашему сведению совсем не идиот, а даже напротив, как многие признают, очень умный человек. Да пошли вы к чертям короче, не нравится - сами дальше историю придумывайте… Что, не получается? То-то же! И нечего меня перебивать больше своими грёбаными вопросами. Ну так вот, в то далёкое тёмное время, уже знакомый вам мой предок, по имени Барсук Иванович исходил слюнями в старом браминнике. А от такого обильного слюноотделения, как вы знаете, у нас, смертных, обостряется аппетит. И тогда Барсук решил срочно перекусить. Вечернюю дойку браминов он уже совершал, поэтому путь у Барса лежал на кухню… На кухне, в старом ржавом холодильнике, из-под которого постоянно что-то текло, хранилось немного мяса брамина, припасённого на чёрный день. Вообще-то кухня запиралась на ночь, но Барсик имел доступ к секретным ходам, ведущим на запираемые объекты. Итак, Барс, под покровом ночи, открыл люк, ведущий в секретный туннель, а уже оттуда проник на кухню. Свет зажигать было нельзя, поэтому, попав на кухню, Барсук даже не думал щёлкать выключателем. Оказавшись на секретной кухне своей части, он притворил вход в тоннель, так, на всякий случай, и, стараясь не производить лишнего шума, направился в холодильную комнату. Вдруг Барсук почувствовал опасность: В холодильной, еле-еле было видно слабое свечение, перекрывавшее даже свет, производимый открытым холодильником. «Диверсия!» - Пронеслось в голове у Барса. Но, не успел он об этом подумать, как почувствовал, что в спину упирается что-то острое. Это было копьё.
- Развернись…только медленно… - Прохрипел кто-то сзади.
- А вы меня не убьёте? – Пробормотал Барс
- Развернись!
 Барс начал поворачиваться, и вот, его взору предстал отвратительного вида зелёный мертвяк. От него-то и исходило странное свечение.
- Меня зовут шШасть…
«Какое странное имя…» - Подумал Барсик, наверное шпийон.