Вампирские хроники

(23.11.05 – 24.10.06)
I. Вечер. Снег легко ложился на землю, искрясь в свете фонарей.
Человек шел медленно, слегка покачиваясь. Казалось, обычный человек в подвыпившем состоянии. Но я знала, это не так. Зов подействовал, впрочем, как всегда. Он двигался как раз на меня, стоявшую в тени дерева. Фонари на удивление горели все, видимо недавно заменили лампы, и дорога хорошо освещалась. Было еще не так поздно, но на этой аллее в парке никого не было кроме него.

 Он почти дошел до меня, но остановился. Пробормотал что-то вполголоса, пытаясь свернуть в сторону или развернуться назад, потом снова пошел. Я слегка вышла из тени, он увидел меня и пошел быстрее, уже не пытаясь сопротивляться. Подошел вплотную, откинув шарф, приоткрыл шею. Он смотрел на меня, его глаза казались черными из-за расширенных зрачков. Смотрел молча. Потом сказал: «Приятного аппетита!». Биение его сердца просто оглушало – живая кровь, наконец-то! Слегка улыбнулась, почувствовав удлинившиеся клыки. Я почти обняла его, приблизившись губами к той быстро бьющейся под кожей жилке, что называют сонной артерией, но тут произошло непредвиденное. Человек сначала отстранился от меня, в глазах мелькнуло недоумение, словно у проснувшегося на крыше лунатика, пытающегося понять, как он тут оказался. Он окончательно вырвался из моих объятий, огляделся, потом смущенно посмотрел на меня. Я уже не улыбалась, просто остолбенела от неожиданности. «Простите, не знаю, что на меня нашло. Я не хотел вас напугать» - он даже покраснел. И тут до меня, наконец, дошло, он подумал, что приставал ко мне, и я ужасно этим напугана. Мой зов перестал работать, но такого просто не могло быть! А он смотрел на меня, пытаясь понять, что за затмение с ним произошло, что он не помнит некоторое время из своей жизни.
 Мы оба стояли в растерянности, каждый, пытаясь понять, что делать. Я – как же так получилось и что теперь будет дальше, он – решая, что делать, если я начну истерично звать милицию (видимо это было написано на моем лице).
 Я еще раз внимательно посмотрела на него – вроде бы обычный человек, как он смог преодолеть мой зов?! И тут поняла одну вещь – он был удивительно красив, моего возраста. До этого я не видела, какой он из себя – было просто все равно, человек и человек, жертва.
- Я… со мной все в порядке, вы ничего мне не сделали. Все хорошо!
- Еще раз простите. Я, пожалуй, пойду, что-то со мной творится сегодня странное, наверно не выспался. До свидания.
 Я не успела ничего сказать, спросить номер его телефона или как его найти. Он быстрым шагом пошел прочь из парка и как-то очень быстро исчез из виду. Медленно я опустилась на скамейку, сил не было – какая-то глухая тоска поселилась в глубине сердца, а еще меня не покидало недоумение: как же все-таки мой зов перестал действовать! Прошло два часа, уже совсем стемнело и похолодало. «И долго еще ты будешь здесь сидеть, милая моя?» - насмешливо спросил знакомый голос. Я повернула голову – около скамейки стоял Роман, мой Учитель. Высший Учитель, практически вампир вне категорий, обучающий, таких как я. Он присел на край и внимательно посмотрел мне в глаза. Обычно его присутствие придавало уверенности, он был мне необходим, можно было назвать это влюбленностью. Но сегодня, я почувствовала раздражение – мне хотелось побыть одной. «Роман, - мой голос прозвучал глухо, - что ты здесь делаешь?». «Я пришел за тобой, - в голосе снова слышалась насмешка, (или это мне показалось), - сегодня собрание. Надеюсь, ты помнишь?». Он улыбнулся, но тут же нахмурился и продолжил сурово: «Твой зов не сработал. Почему?». «Откуда же я знаю!? – мне и так было не по себе, а тут еще и он меня словно обвиняет, - ты мой Учитель, вот и объясни, почему человек смог преодолеть мою власть?!». Он помолчал, видимо решая, был ли мой ответ слишком дерзким для ученицы. Но пришел к выводу, что это от случившейся неудачи, и потому покровительственно обняв, прошептал: «На собрании Мэтр все объяснит». А я-то рассчитывала, что остальные не узнают о моей постыдной неудаче. Но Роман видимо отгадал мои мысли: «Ты не первая, у кого зов не сработал. Пошли, а то опоздаем».
 На собрании, во дворце Мэтра, было много народу, впрочем, как всегда. Только общаться мне ни с кем не хотелось, и почему-то все время хотелось спрятаться. Роман оставил меня одну сразу же, как только мы вошли. Я видела, как он ушел вместе с Мэтром, при этом оба посмотрели в мою сторону. Ну и пускай! Вокруг толпились вампиры: отдельно начинающие, в своем круге те, кто уже получил степень самостоятельности; Учителя сидели в отдалении. В воздухе стоял гул, такой, какой бывает в театре перед началом спектакля.
«Что грустишь, Рита?» - Кристина подошла, не касаясь, пола. Я давно, по-хорошему, завидовала ей в этом умении. Она перешла на несколько ступеней выше меня, поэтому уже могла немного летать, и единственная, кто называл меня Ритой, а не Марго, именем, данным мне после посвящения. «Ну что ты молчишь?» - она присела рядом со мной, розовый цвет лица говорил о том, что сегодня она явно не осталась голодной. «Кристина, я просто устала и не в духе» - это то, что я хотела сказать, а вместо этого выдала совершенно другое: «Я голодная, я устала, и … мой зов не сработал!». У нее округлились глаза: «Рита! Как же такое могло быть!». Ее искреннее недоумение придало мне решимости, и я все ей рассказала, умолчав только о том, как сильно мне понравился этот человек. Она не поняла бы моего чувства, еще бы – вампир и симпатизирует свой жертве. Она посочувствовала мне, но посоветовать ничего не смогла – с таким она еще не сталкивалась; ее зов всегда работал безотказно. Ее молчаливое сочувствие придало мне уверенности, и к началу собрания уже была спокойной.
 Мэтр вышел к нам вместе с Романом и еще несколькими высшими Учителями. Он начал с традиционного приветствия, поздравил несколько новообращенных. Трем начинающим присвоил степень самостоятельности. Потом перешел к моему («не только» как сказал Роман) вопросу.
«У нас возникла проблема, - он обвел взглядом собравшихся, - появился Охотник!». Зал потрясенно молчал. А Мэтр продолжил – «у нескольких начинающих вампиров не сработал зов, а если точнее он работал до определенного момента. Потом жертва приходила в себя, и сама нападала на вампира - Мэтр помолчал, - так мы потеряли с начала этого месяца уже десять человек!». «Но, - он нашел взглядом меня, - одному молодому вампиру удалось избежать печальной участи. Марго – он кивнул мне, - подойди сюда». Я вышла к нему, в центр зала. Было неуютно чувствовать себя окруженной такой толпой. А Мэтр теперь стал расспрашивать меня.
- Марго, что произошло сегодня вечером? Расскажи все по порядку!
- Я как обычно стала искать жертву. Почувствовала недалеко от себя человека, и направила на него свой зов. Человек подчинился ему и направился ко мне. Приблизившись вплотную, он сказал «Приятного аппетита!».
В зале раздались смешки, я умолкла и покраснела. Роман, стоявший рядом спокойно пояснил Мэтру – «это наша кодовая фраза». Мэтр обвел зал суровым взглядом – «не время для смеха», потом повернулся ко мне: «У тебя отличная кодовая фраза, продолжай, Марго!».
- Я почти уже укусила его, но тут он пришел в себя и … извинился за то, что напугал меня, как ему показалось. А затем очень быстро скрылся.
Мэтр, Роман, зал – все смотрели на меня. Я молчала. Наконец тишину нарушил Мэтр: «Это все?». На мой утвердительный ответ, он снова нахмурился, потом повернулся к залу: «Марго, единственная, на данный момент, кого пощадил Охотник. Почему так произошло, пока сказать трудно, но мы все выясним. Как вы поняли из ее рассказа, Охотник подвержен зову, но может его нейтрализовать. Наша задача поймать, а по возможности уничтожить его, до того как он войдет в полную силу и уничтожит нас!».
 В это момент в зал ворвался мальчишка. Всеобщий любимец, инициированный всего пару недель назад – один из самых юных вампиров – Антошка. На белом как полотно лице виднелись кровавые потеки, на руках он держал нечто, завернутое в простыню. Увидев Мэтра, он кинулся к нему, но споткнулся на скользком полу и выронил свою ношу. Пролетев через весь зал, сверток упал перед Мэтром, простыня развернулась – перед нами лежала мертвая Алина, подруга Антошки. Из ее груди торчал небольшой деревянный кол. Все ошеломленно молчали, лишь слышались глухие рыдания, лежавшего у дверей Антошки. Мэтр подошел к нему: «Как это произошло?».
 Оказалось, они вдвоем с Алиной решили попробовать свои силы в одиночку, без Учителя. Они ушли в небольшой лесок, на окраине города, где увидели одинокого человека. Алина применила свой зов, а Антошка наблюдал. Но когда человек подошел к Алине, то никакой кодовой фразы они не услышали, вместо этого он выхватил что-то из кармана (впоследствии оказавшееся осиновым колышком). И в следующую секунду Алина страшно вскрикнула – дерево вошло ей в сердце. Дальше Антошка начал путаться в словах – он не помнил, как убегал из этого леса, помнил только слова человека: «Скоро и ты мне попадешься!».
 Мэтр сначала хотел отругать Учителя, не уследившего за своими подопечными и Антошку, самовольно решившегося на такое, но, глядя на его слезы, молча обнял его. А я смотрела на Алину. Уже почти девушка, она была красавицей, многие из наших вампиров испытывали к ней страстные чувства, но она выбрала Антошку. Всюду они ходили вместе, даже Учитель у них был один. Теперь, мертвая, она стала еще красивее, на лице не было следов страдания – только умиротворение. Странно, а я считала смерть от руки Охотника чем-то страшным. Я снова вспомнила его лицо, и меня охватили противоречивые чувства – любовь и желание отомстить за погибшую Алину, за страдания Антошки. И в этот момент я ощутила на себе тяжелый взгляд – Мэтр и Роман опять совещались, поглядывая на меня. Но до конца собрания ни тот, ни другой не спрашивали меня ни о чем. Когда все закончилось и все ушли, я осталась ждать Романа, так как по новому приказу Мэтра все вампиры, не получившие степень самостоятельности должны были ходить только в сопровождении своих Учителей. Но Роман не спешил, вместо этого кто-то из помощников Мэтра позвал меня к ним.
 В комнате Мэтра не было света, кроме отблесков от камина, отчего она казалась огромной.Стены были затянуты темно-красным бархатом, на окнах - плотные темные шторы, на полу лежал черный ковер, заглушающий шаги. Роман и Мэтр сидели в высоких креслах, у камина. Вспыхивая, огонь отбрасывал на них странные тени. «Подойди ближе, Марго! - раздался тяжелый голос Мэтра, - Садись!», он показал рукой на небольшую скамеечку около себя. Я села. Они оба смотрели на меня в упор, отчего по спине пробежали мурашки. Первым, молчание нарушил Роман: «Ты ведь не все нам рассказала про встречу с Охотником? - он говорил мягко и ласково, но в глазах не было ни намека на нежность, - Обманывать нехорошо. Скажи, что ты скрыла от нас!». «Я рассказала вам все, - я пожала плечами, - мне нечего добавить». Они молча переглянулись. Мэтр протянул мне бокал, в котором медленно колыхалась темная жидкость, «Выпей!». Я даже не думала отказываться, такой был у него суровый взгляд. Жидкость скользнула в желудок, потом тяжело ударила в голову. В глазах все поплыло, и я, против своей воли, начала рассказывать о своей любви к Охотнику. Потом Мэтр рассказал Роману, что у Охотника есть младший брат, монах. «Охотник как бы случайно узнает о том, что его брату грозит гибель, но мы ему помешаем придти на помощь вовремя, - Мэтр говорил это мне, а я как робот, сидела и слушала, - ты сделаешь его брата вампиром». Он рассмеялся: «Вот будет забавно – монах-вампир!». Затем все окончательно смешалось в моем сознании. Мэтр читал какие-то заклинания, Роман ему помогал. Вокруг закружились причудливые тени, мне казалось, что я иду по длинному коридору, полному чудовищ и странных образов. А в конце этого коридора-туннеля виднелся чей-то черный силуэт, приказывавший мне совершить нечто страшное. Я пыталась отказаться, возразить, но меня сковала крепкая невидимая нить – сила Мэтра, стало трудно дышать, и я потеряла сознание.
 Очнулась я утром, в одной из комнат дворца Мэтра. Голова была ясной. От вчерашнего вечера не осталось почти никаких воспоминаний. Только ясное осознание поставленной цели. Подошел помощник Мэтра, крепкий мужчина лет тридцати. Он принес мне билет на поезд и деньги, на дорогу, чтобы добраться до монастыря.

II. Я стояла перед кельей. Луна была полной, в окошке был виден огонек лампады. Я заглянула – перед иконами на коленях стоял юный монах. Его брат. Он читал молитву. Те же милые черты лица, спокойный взгляд. В сознание закрались сомнения, зачем я здесь. Почему-то надо было спешить, но я еще минут десять стояла, раздумывая, не уйти ли отсюда. Потом, резко взмахнув руками, проскользнула сквозь щель в двери. Странно, но раньше я так не умела. Может быть, это последствия того странного вечера у Мэтра? Но раздумывать было некогда – юноша услышал легкий шум и повернулся. Странно, я думала он будет напуган, а он лишь спокойно встал и с любопытством посмотрел на меня.

«Ты боишься?» - я смотрела на него, улыбаясь. Его ответ меня озадачил – «Нет. Я не боюсь тебя» - его юное лицо светилось каким-то внутренним светом. Я чувствовала, мне надо спешить, но никак не могла понять, почему. Он вытащил из-за пазухи распятие и протянул его мне, видимо, рассчитывая напугать. Смешной! «Твои иконы и кресты меня не пугают, - я устало улыбнулась, - когда я была ребенком, меня крестили; к тому же Он, - я кивнула на икону Спаса, создал нас всех». В глазах монаха мелькнуло легкое недоумение. «Да, не смотри на меня так – я тоже творение Божье, раз Он допустил, чтобы вампиры жили на земле» - я рассмеялась. Теперь он колебался, но страха на его лице не было, скорее смутное беспокойство. Я подошла ближе, внутренний голос шепнул «быстрей». Через секунду я уже держала его в своих объятьях, прижимаясь губами к шее. За спиной раздался грохот – кто-то выбил дверь кельи. «Не смей!» - в голосе Охотника не было властности, только мольба, - «отпусти его, прошу тебя!». Я обернулась, все еще держа его брата. Что-то в моем сознании вырвалось на волю, мысли смешались – теперь уже не я командовала собой. Ухмыльнувшись, я показала Охотнику клыки, а потом резко прокусила тонкую кожу шеи. Монах тихо вскрикнул, с уст Охотника сорвался стон, оседая на пол, он выронил из рук топор, которым выбил дверь. Насытившись, я отпустила слабеющее тело. Он был еще жив, но остаться человеком шансов уже не осталось – «Теперь он будет одним из нас! У Антошки теперь будет друг!». И вдруг то, что подчинило меня себе, исчезло, я опомнилась. Зачем я так поступила?! Я опустилась на колени, ноги не держали от осознания страшной ошибки.
- Дмитрий! – монах пытался подняться.
- Тимофей! – Охотник подбежал к нему, - я спасу тебя!
- Нет, слишком поздно, я уже превращаюсь! Останови это, я не хочу быть вампиром! Прошу тебя, возьми кол.
- Я не могу убить собственного брата!
- А я не могу совершить самоубийство, Дмитрий! Помоги мне! Ради Господа! Освободи мою душу!
 Охотник вскочил, вытащил из-за пояса колышек, занес его над лежащим, но в бессилии и отчаянии опять опустился на пол рядом. Тимофей грустно улыбнулся – и Охотник увидел удлиняющие клыки, «видишь? А я не хочу так! Я хочу остаться человеком!». Охотник кивнул, «Читай молитву, Тимофей, я выполню твою просьбу!». Все происходило словно в кошмаре: они вдвоем, вслух читали молитву, при слове «Аминь» по лицу Дмитрия прошла судорога, но рука, не дрогнув, довела дело до конца. Кол вошел ровно в сердце, и на лице Тимофея, уже исказившемся от превращения, появилось спокойное умиротворение. Как у Алины. Клыки исчезли, он снова стал человеком. Охотник, упав на тело брата, тихо и горько плакал. А я неожиданно поняла, кто заставил меня все это сделать. Поднявшись, я подошла к Дмитрию, молча присела рядом. Какое-то время он не замечал меня, потом поднял голову, мокрое от слез лицо и взгляд полный отчаянья. «Я не хотела этого делать! Меня заставили! – я задрожала под его тяжелым взглядом, в нем теперь была только ненависть - Прости меня!». «Уходи! – его руки сжались в кулаки, - Я ничего не хочу слышать! Из-за тебя я убил своего брата! Он был единственным родным мне человеком! Теперь я остался один!». «Дмитрий, выслушай меня! Любимый!», - я любила его, пусть он был Охотником, но для меня оставался самым дорогим человеком. «Убирайся! – закричал он, вскочив, - Уходи! Я должен тебя убить, но не могу!» - теперь в его глазах была только боль. Молча, я вышла из кельи. Хотелось умереть. Я шла, не глядя куда, глаза застилали слезы, отчего казалось, что звезды покрывают не только небо, но и землю. Луна скрылась в туче, и было темно, поэтому, когда за спиной внезапно вспыхнул свет, я обернулась – вдали жарким пламенем горела келья. Охотник скрыл следы в огне. Мне стало страшно, я побежала. Впереди был небольшой лес, где я надеялась спрятаться. Охотник, я чувствовала, теперь преследует меня. Снова вышла луна, в ее свете деревья казались призрачными. Ветки цеплялись за волосы и одежду, оставляя царапины. Мне показалось, что Охотник отстал, как вдруг кто-то, схватив меня за шею, прижал к стволу огромной сосны. Спиной я почувствовала твердую кору дерева. Сердце прыгнуло в груди, я зажмурилась, ожидая удара. Но он все медлил, и я рискнула открыть глаза. Дмитрий смотрел прямо мне в глаза, держа стальной хваткой за шею. Другой рукой, он держал кол. Он размахнулся, но тут же бросил его на землю. «Я не могу это сделать, - одинокая слезинка скатилась по щеке, - я слишком люблю тебя!». Мое сердце снова прыгнуло внутри, но уже от радости. Он тоже меня любит! Не отпуская, он крепко обнял меня, целуя, сначала несмело, потом все крепче. Теперь и мне не было смысла скрывать свои чувства. Жаркий шепот признаний он прервал поцелуем. Куртка Дмитрия оказалась на земле, подо мной. Скоро и остальная наша одежда оказалась в стороне. Высоко в небе сверкали звезды, и огненное ощущение счастья наполнило меня. Заснули мы, обнявшись, на его же куртке. Утро было туманным, мне стало холодно, и я проснулась. Странно, но я оказалась одетой, значит, он просыпался и одел меня. Дмитрий спал рядом. Я молча смотрела на него, любуясь. Темные, слегка волнистые волосы, на губах блуждала легкая спокойная улыбка. Я тихонько поцеловала его. Открыв глаза, но долго смотрел на меня. Потом поднялся.
- Дмитрий… Могу я называть тебя так?
Он кивнул.
- Хорошо. Я… в общем, это Мэтр и Роман заставили меня сделать… с твоим братом…
Он слушал молча мой рассказ, лишь крепче сжимая кулаки. Потом обнял меня. «Знаешь, мне ведь тоже дали приказ. Убить тебя, - он посмотрел мне в глаза, - но в нашу первую встречу, ты нарушила все планы. Я влюбился». «Я тоже, - я робко улыбнулась, - тогда я искала…, в общем, я была голодна». Какое-то время мы молча сидели, каждый думал о своем. Я понимал, что после всего происшедшего я вряд ли смогу вернуться. Да я и не хотела этого. Видимо Дмитрий думал о том же, потому что спросил, что я намерена делать дальше. Я не знала, тогда он предложил жить вместе. Где-то в лесах, у него был небольшой дом.
- Там нас никто не найдет. По-крайней мере какое-то время. А дальше будет видно.
- А ты не боишься жить с вампиром?
- А ты – с Охотником?
- Нет. Я пойду за тобой, куда захочешь. Я согласна.
- Ну, вот и отлично.

III. Уже шесть месяцев мы жили вместе, в глухом лесу. Я знала, что нас ищут. Во сне иногда ко мне приходил Роман или Мэтр, они приказывали мне вернуться, а иногда и убить Охотника. Дмитрий говорил, что ему тоже сняться похожие сны. Но их приказы не действовали. Я уже начала отвыкать от крови, хотя Дмитрий понимал, как мне тяжело приходиться и часто разрешал сцеживать кровь, только что убитой дичи. К тому же внутри меня жила еще одна жизнь. Наш ребенок, зачатый именно в ночь нашего примирения в лесу. Внутренние ощущения подсказывали, что ребенок не вампир, потому что каждый раз, когда я пила кровь животных, он постоянными движениями показывал свое недовольство.
Через три месяца, родилась девочка. Дмитрий радовался как дитя. У нее оказались его темно-синие глаза и мои каштановые волосы. И никаких вампирских клыков, красноватого блеска в глазах. Абсолютно человеческий ребенок. Наше солнышко. Мы назвали ее в честь погибшего брата Дмитрия, Тимофеей.
 Возможно, мы бы так и прожили бы всю жизнь в лесу. Но однажды, Тимофее был уже месяц, Дмитрий вернулся с охоты позже, на несколько дней. Я уже начала беспокоиться за него. Он был взволнован и испуган. Оказалось, на окраине леса появились разведчики Ордена Охотников.
- Рита! Они ищут нас. И скоро будут здесь. Надо бежать.
- Но Дмитрий, как же наша девочка?
- Мы должны спрятать ее…
Я это понимала, но где и у кого? Ведь если мы погибнем, а этого хотели и вампиры и Охотники, она тоже не проживет долго.
Так ничего и, не придумав, мы вечером, собрав некоторые вещи, убежали.
 Месяц мы скитались по разным городам, но везде нас поджидали - то охотники, то вампиры. Пока нам удавалось уходить от них. В своем бегстве, мы проехали немало километров. В южный город Зеленогорск мы приехали ночью. Дмитрий пошел искать гостиницу, а я осталась на вокзале. Приближалось утро. В соседнем кресле сидела молодая женщина, ее муж пошел купить воды. Она грустно поглядывала на спящую у меня на руках Тимофею. Казалось, она хотела что-то спросить, но не решалась. Тогда я решила сама заглянуть в ее сознание. Я уже давно не пользовалась своими способностями. К тому же Мэтр своими заклинаниями их слегка увеличил. Они только что приехали с отдыха и ждали такси. Оказалось она не может иметь детей, равно как и ее муж, довольно богатый человек. Они хотели бы усыновить или удочерить ребенка. Я поняла – это мой шанс. Мне было больно только от одной мысли – расстаться с Тимофеей, но я понимала – если она останется с нами, то погибнет. Я первой заговорила с женщиной. Подошел ее муж – на них обоих я направила все свои гипнотические силы, хотя это и не особенно требовалось – они были согласны. Последний раз я поцеловала Тимофею, она все еще крепко спала. Потом передала на руки женщине. Как раз приехало их такси, они ушли. Я долго стояла у окна, хотя машину уже уехала. Кто-то подошел и встал рядом. Наверно Дмитрий, Но это оказался вампир – один из наших, помощник Мэтра. Он крепко схватил меня за руку, «Попалась, Марго! Долго ты еще собиралась бегать?». Я попыталась вырваться, но он крепко держа меня, потащил к выходу. Люди вокруг ничего не замечали, на них наложили заклятие. Однако до выхода дойти мы не успели, нас окружили люди из Ордена Охотников. Помощника Мэтра, я так и не узнала его имени, они молча проткнули колом. А меня повели с собой. Когда они заталкивали меня в машину, их окликнул Дмитрий, он уже вернулся и теперь бежал ко мне на помощь. Но кто-то выстрелил в него транквилизатором. Его погрузили в другую машину. Нас повезли в Орден. Что они делали с Дмитрием, я не знала. Один раз нас случайно провели мимо друг друга. Он шел, словно робот, в лице – ни кровинки, пустой взгляд. Меня допрашивали, пытались узнать, что я сделал с Дмитрием, кто меня учил. Сколько вампиров, какова сила Мэтра и прочее. Я не хотела им ничего рассказывать и просто молчала. Пусть они сами разбираются между собой. Они сначала злились, пытались меня пытать, но и это не принесло результата. Хранитель Ордена постановил меня убить.
 А Дмитрия в это время пытались убедить в преступности его чувств ко мне. Вызвать у него ненависть ко мне. Вспоминали смерть его брата, но он сказал, что простил мне это, потому что я действовала не сама, а под внушением Мэтра. Его Наставник решил применить гипноз. Ведь именно Дмитрий должен был убить меня, выполнить тот давний приказ.
 
IV. Звезды. Высокое темное небо. Я знала, что это последние минуты моей жизни, поэтому любовалась бархатной глубиной неба, по которому словно бриллианты, рассыпались звезды. Лишь связанные руки слегка затекли и изредка напоминали о себе легким покалыванием, но на это можно было не обращать внимание. Легкий ветерок ласково коснулся моей кожи. Послышались шаги – Дмитрий приблизился. На бледном напряженном лице были видны следы внутренней борьбы с самим собой. Он склонился ко мне и, глядя в глаза, прошептал: «Я люблю тебя!». Потом нежно коснулся губами моих губ. Я поняла, что он пытается развязать меня, но в следующую секунду почувствовала ультразвуковое излучение. И оно было направлено на Дмитрия. Он перестал возиться с веревкой и вместо этого из внутреннего кармана достал кол. В его глазах уже не было никаких чувств, только слепое подчинение телепатическому приказу. Я закрыла глаза, кол вошел точно в сердце, словно взорвалось солнце, дикая боль. Дмитрий растерянно смотрел на меня, а я лишь уголками губ улыбнулась ему. Приказ перестал действовать и он понял что сделал. Боль перешла в странное ощущение полета, я смотрела на себя сверху – тело осталось внизу, я стала свободна! Душа очистилась от клейма вампира! На моем лице застыло умиротворение, но Дмитрия это не успокоило. Я видела, как он плачет, но душа не видима, и потому я не могла успокоить его. К нему подошли те, кто дал ему приказ – Наставник, Главный Хранитель Ордена Охотников, остальные охотники. Они говорили слова утешения, успокаивая. Пытались объяснить его любовь моими пагубными чарами вампира и тем, что Мэтр специально научил меня, как погубить его, величайшего Охотника. Дмитрий слушал их рассеянно, казалось, он понял их и вроде успокоился. Он попросил их дать ему пару минут, посидеть здесь на воздухе, потом он обещал придти. Они согласились, но с большой неохотой, боясь оставить его наедине со своими мыслями. И не зря. Лишь только они отошли на несколько шагов, Дмитрий выхватил кинжал, и со словами: «Любимая, я иду!», вонзил себе в грудь. Наставник первым обернулся, потом остальные, но когда они подбежали, все уже было кончено. Рядом со мной летел Дмитрий. Мы теперь вместе, навсегда. Наша дочь будет жить. Теперь можно было оставить эту землю, наши души устремились ввысь.


V. Мэтр и Роман сидели у камина, в черно-красной комнате. Снова и снова перечитывая сообщение о смерти Марго и Охотника. Первым, молчание нарушил Роман.
- У Марго родился ребенок. От Охотника.
- Я знаю, Роман. Это – девочка. Вопрос в том, где она находится.
- Мэтр, а почему она так важна для нас?
- Роман, соберись с мыслями. Подумай!
- Ну… она - дитя Охотника и вампира…
- Ну, ты правильно мыслишь… Ладно, сам скажу – вот именно поэтому эта девочка, если ее инициировать, будет самым величайшим вампиром в мире. Она будет непобедима.
- А если ее первым найдет Орден Охотников?
- Тогда она станет Величайшим Охотником, и мы погибнем…

 В это же время, в своем кабинете, Хранитель ордена Охотников, обсуждал тот же вопрос с Наставником, погибшего Дмитрия. Они собирались найти ребенка, чтобы сделать из нее непобедимую Охотницу.

 В солнечном Зеленогорске, во дворе двухэтажного дома, сидя в гамаке, скрывающем ее от жаркого солнца, молодая женщина ласково баюкала спящую девочку. С темно-синими глазами, каштановыми волосами и необычным именем – Тимофея.