Страх или мечта

Белое платье пылится в чулане. Петухи кукарекают.
Ах, какие мы были счастливые!
Планировали свадебное путешествие…
Я не глядя тыкнула пальцем в карту – оказалась Италия.
А ведь всего год назад и предположить не могла, что стану твоей невестой, хозяйкой в твоей двухкомнатной квартире (о которой даже ты тогда ещё не мечтал), что мы будем ездить с тобой по заграницам.
Год назад я была к тебе равнодушна и чуть-чуть снисходительна.
Ещё год до этого – всё моё нутро ненавидело тебя и отторгало.
Я и представить себе не могла, что буду так дико любить тебя – вот уже год, молиться на тебя, преклоняться перед тобой, видеть в тебе Бога. И хотеть тебя днём и ночью.

Мокро на улицах. Щеки мокрые. Никелированные колёса коляски запотели.
А помнишь, какие у меня были красивые ножки.
Чуть колесом, да. Но занятия танцами их подправили.
Ах, как я любила танцевать! И бегать по дорожкам. За руку с тобой гулять по берегу реки. И вставать на цыпочки, чтоб подольше касаться твоих губ.

Эти обрубки теперь я тоже люблю. – Хоть какое-то разнообразие.
За сотни миллионов жизней надо ведь всё испробовать.
В уродстве найти красоту и насладиться ею.

Но только я буду делать это наедине. Я ведь знаю, ты чересчур благороден и женился бы на мне даже в таком положении. На твоём лице не было бы и намёка на немой укор.
Но я слишком сильно люблю тебя. И не хочу, чтоб рядом с тобой была неполноценность. – Ты достоин целостного счастья. Зачем тебе урезанный вариант?
Ещё больше не хочу, чтоб кто-то жалел тебя или меня.
Может быть, всё дело в моей гордости. Может быть, за неё-то меня и наказали. А может быть, наградили.
Этим глубинным пронзительным ощущением счастья, любви и красоты, которые – оказывается – живут внутри нас вне зависимости от состояния нашей бренной оболочки.

А я так любила внешнюю красоту, изящество. После нескольких лет их отторжения, после аскетизма.
Сердце замирало при виде розовых маечек, тонких туфелек и кружевного белья. С чувством глубокого удовлетворения я тратила на них своей кровью заработанные грошики, чтоб потом три недели до зарплаты сидеть на чёрном хлебе и кефире (а что, для фигуры полезно!).
Мне так хотелось быть шикарной женщиной рядом с тобой. – Я во что бы то ни стало хотела, чтоб ты стал министром, и готовилась к роли министерской жены.
Впрочем, нет, - главным моим «вочтобытонистальным» желанием было родить тебе – и себе – детей. Реализоваться в своей материнской сути и почувствовать блаженное умиротворение. Выносить плод, пропитанный собой, и подарить его ему самому и миру, пройти через эту счастливую боль рождения жизни, вмиг расширившись до всего Мирозданья, постигнув его бессловесную мудрость и вернувшись на землю тотально умиротворённой.

Прости меня, что двойным отказом я ранила твою душу. Первый раз – не умея любить, а второй – не желая приносить тебя в жертву моей безграничной любви.
И женись наконец же на ком-то. Тебе нужен уход и забота. Я о них так мечтала. Ночами. И тренировалась быть хорошей хозяйкой. Для тебя. Чтобы ты был здоровым и сильным. Мой любимый мужчина.
Я хотела, чтоб ты был счастлив.

А у Жизни немного иное понимание счастья – непривязанность к внешним объектам. Отпустить все желанья на волю, жить лишь этой минутой, ведь прошлое уже умерло, а будущего ещё нет.

Ведь будущего ещё нет. Ещё нет даже белого платья. Я пока что твоя невеста. И пока что учусь с тобой вальсу. И не знаю, что будет дальше. И не знаю, что сбудется – страх или мечта.