6 2 начало

Второй час Люба сидела в кофейни и думала о своей жизни. Посетители за соседними столиками сменились уже, наверное, по три раза, а она всё так ничего нового и не придумала. Официантки, оставив попытки всучить ей, кусок фирменного фруктового пирога, обходили её столик, и никоим образом не отвлекали. Так и сидела она, забившись в угол, уткнувшись взглядом в полупустую чашку остывшего кофе. Кофе не хотелось абсолютно, приход сюда, был скорее привычкой, чем необходимостью, Люба просто не знала, куда ещё можно было пойти, чтобы вот так посидеть и просто подумать. Она ходила сюда каждую неделю, как по расписанию, вечером в среду, обычно с друзьями, или с лучшей подругой Наташкой – дабы поболтать всласть по душам, и перемыть в очередной раз косточки всем своим знакомым. Но сегодня ни друзей, ни Наташки рядом не было, да и они бы были лишними, их, как и кофе не хотелось, и сегодня был только вторник, что не вписывалось в расписание, и в институте занятия были в самом разгаре, а она сидела и не находила никакой причины, чтобы встать и уйти. Она сидела и боялась, ещё даже не понимая чего именно, просто внутри было уж как-то очень неспокойно. И Мишка мог прийти в любой момент, он тоже ходил сюда по средам, но сегодня была не среда, и он вряд ли придёт, но всё же возможность встретиться с ним была. А встречаться с ним пока было никак нельзя, Люба не придумала ещё нужных слов для серьёзного разговора, а без этих слов даже и говорить было не о чем.
Тошнота опять подкатила к горлу, да так, что даже смотреть на кофе стало противно, Люба отвернулась от чашки, и упёрлась взглядом в спину, сидящей за соседним столиком девушки. Девушка была так себе, это даже со спины было понятно, а вот молодой человек, сидящий напротив девушки был очень даже ничего. Не красавец конечно, как Мишка, но что-то такое было в его внешности, сразу запоминающееся и привлекающее внимание, таких парней хочется рассматривать, вот Люба сидела и рассматривала. Конечно не в открытую, а как бы невзначай, чтобы, не дай бог, не заметил, ещё подумает что-нибудь не то, а она девочка приличная, и знает, что смотреть на парня не культурно, и даже вульгарно немного, ей так Мишка объяснял. Он ей так и говорил:
- Любка, если смотришь на мужчину настойчиво, он подумает, что ты его хочешь!
А Любка тогда пыталась возразить:
- Ну, Миш, ну как же так, вообще тогда не смотреть что ли, а даже если и понравился человек, почему не посмотреть, это ж не значит, что я его хочу!
- Дура ты Любка, - вздыхал Миша, - тебе ж русским языком говорят, смотри на здоровье, но так, чтобы он ничего не заметил, как заметит, всё, решит, что он тебе нравится, и ты становишься для него доступной. А мужчины не любят доступных, им не интересно с ними, им важнее завоевывать.
Столько всего непонятного было в Мишкиных словах, и он вроде объяснял толково, но понятнее от этого не становилось. Но, даже не смотря на непонятность, все его слова были очень важными, очень взрослыми, и очень правильными – Миша был братом Наташки, её лучшей подруги, и был на целых три года старше Любы. Он и относился к ней как к Наташке, как к младшей сестре, хотя ей бы хотелось, чтобы это отношение выходило за рамки братской привязанности. Оно ведь и вышло так практически, месяц назад, на Наташкином дне рождении, когда она влетела в ванную, чтобы убедиться, что тушь не потекла, и обнаружила там совершенно голого Мишку, принимающего душ. Мишка был абсолютно голый, мокрый и пьяный, именно поэтому, как потом выяснилось, он и полез в душ, чтобы привести себя в порядок, с помощью контрастного душа. Люба покраснела, и уже совсем была готова вылететь из ванной, но Мишка цепко схватил её за руку, опасно наклонившись, и чуть не упав. Люба подхватила его, и каким то невероятным образом оказалась сама под душем, в крепких мужских объятиях. Она и сама толком не поняла, как это произошло. Он зачем-то поцеловал её, потом мокрая одежда перекочевала на пол, он долго вылезал из ванной, чтобы закрыть замок, потом долго залезал обратно, а она стояла под струями тёплой воды, жутко стеснялась и не знала как себя вести.
Нет, конечно, она была опытной девочкой, подкованной в плане отношений между мужчиной и женщиной. В прошлом году, как раз перед выпускным, она начала встречаться с Вадиком. Он как-то пригласил её в кафе, где они сидели час и просто разговаривали, а потом болтались до темна по городу, пока не замерзли, и пока моросящий дождь не загнал их в какую-то парадную. Совсем случайно парадная оказалась Вадикиной, а Любка то даже и не знала, и родители парня совсем случайно уехали на дачу. Они поднялись в квартиру, долго пили чай, потом придумывали, что надо сказать Любкиным родителям, потом Любка долго разговаривала с мамой, излагая придуманную речь, объясняя, что она сегодня останется у Наташки, у них, мол, дела, а завтра суббота, а значит выходной и всё равно в школу не надо. Мама на удивление быстро согласилась, передала привет Наташке и попросила позвонить с утра. Потом они позвонили Наташке, и предупредили её, что сегодня Любка как бы у неё, на всякий случай, если мама будет звонить. Наташка тоже быстро согласилась, и даже не стала ничего такого спрашивать, а только хихикнула в трубку и пожелала спокойной ночи. Закончив со звонками, Вадик, как-то очень по хозяйски разложил диван, постелил новое бельё, выдал Любке полотенце и проводил до ванной. Потом они очень долго лежали под одеялом, и гладили друг друга, и Любка призналась, что у неё это в первый раз. Вадик никак не отреагировал, и полез целоваться. И всё произошло. Не было ни боли, ни каких либо других ощущений, просто необычно и ново, и всё. И очень быстро. Даже странно, такой долгий был вечер, а тут, раз, и так быстро всё закончилось. А Любка представляла себе всё по другому, она много читала про целые ночи любви, и никак не могла подумать, что всё может закончиться за пять минут. Да и Вадик ещё, практически сразу заснул. А Люба ещё долго лежала с закрытыми глазами и прислушивалась к ощущениям. Но их не было, и это расстраивало, ведь так хотелось, чтобы всё было по-книжному, красочно, необыкновенно, как-то по особенному. Она лежала и думала, что, наверное, сделала что-то не так, Вадик ей нравился, но она его не любила, и, может, потому ничего не ощутила. После этой ночи их стали считать парой, они ходили везде вместе, иногда за руку, иногда в обнимку. Любви это конечно Любке не прибавило, но пресловутое чувство защищенности, как ей казалось, появилось. Иногда, когда появлялась возможность, они занимались сексом, и Люба теперь даже получала удовольствие от близости, и не то чтобы ощущения какие-то новые появились, просто это было очень по взрослому, и в глазах подруг, как ей казалось, она выросла. Всё закончилось также быстро, как и началось. Она уехала после поступления на месяц к бабушке в деревню. Там совершенно отвыкла от Вадика, и даже поймала себя на мысли, что не думает о нём и не вспоминает. И совершенно чётко поняла, что думает о Мишке, и даже придумала себе, что любит его. Завела дневник, каждый день записывала туда всякие мысли, на полях рисовала сердечки, и даже два раза всплакнула в подушку. А когда вернулась, узнала, что у Вадика новая подруга, и немножко расстроилась и даже рассердилась, но решила, что плакать не стоит.