Время платить по счетам

Ich wurde beenden dich. – я убью тебя. (нем)


1.
У нее высокий звонкий голос. Он режет слух. Она слишком громко разговаривает, нет, она кричит. Снова истерика. У нее большие проблемы с психикой, на улице осень. Она впадает в депрессию, истерически смеется, ее движения чересчур резки и выглядит болезненно худой, у нее синяки под глазами. А я уже устал слушать ее вопли. Без причин. Все не должно было быть так. Я знаю, что она вернулась к своей прежней работе.
Угловатыми, дергаными движениями она передвигается по комнате, хватается за голову и смеется. Хриплый смех, она слишком много курит. Она приближается ко мне. И кричит мне, что-то в лицо. Я даже не пытаюсь понять, о чем она говорит. Достаточно сильный удар по лицу выводит ее из истерического состояния. Я перехватываю ее запястья и смотрю в широко открытые глаза. В них изумление застывает на секунду, потом резко сменяется злостью и агрессией, столь привычными для нее эмоциями. Вырывается. Уходит в другой конец комнаты и начинает бросать дротики в мишень… Даже не целясь, она швыряет их со всей силы. И в ужасно непривычной тишине, звук ударов звучит дико. Я закрываю глаза и жду, когда же один из дротиков полетит в меня. Почему-то этого не происходит. У нее слишком красивые руки, слишком тонкие изящные пальцы, чтобы убивать ими. У нее слишком неуравновешенная психика, чтобы вернуться к нормальной жизни. Кажется, она даже не замечает того, что я ухожу. И только дротик, воткнувшийся, в только что закрытую, дверь за спиной, дает мне понять, что все-таки заметила…

***

Утро… серое. За окном дождь, я смотрю на спящую рядом со мной девушку. Во сне черты ее лица не кажутся такими резкими. Почти спокойствие… почти. Мне нужно уезжать. И я знаю, что она опять станет кричать, когда узнает об этом. А я этого не хочу. Мне нравится, когда она спокойна, когда она нежна… но теперь она редко бывает такой. По ночам ей снятся кошмары.
Мне жаль ее оставлять, мне кажется, если я уеду, она сойдет с ума. Дело не в том, что она так сильно ко мне привязана, дело не в высоких чувствах, боюсь, что она на них не способна. Просто если я ее оставлю, то никто не сможет остановить ее. Никто не сможет ее успокоить, хотя иногда, я думаю, что уже сейчас у меня это плохо получается. Она открывает глаза. Тень улыбки на лице. Ей не снились кошмары сегодня, они редко снятся, когда я рядом. Я встаю и начинаю медленно собирать вещи, в ожидании, когда же начнется очередное безумие. Ее внимательный холодный взгляд прослеживает каждое мое движение. Когда, я оборачиваюсь что бы посмотреть на нее, в ядовито-синих глазах я встречаю только полное безразличие ко всему происходящему. Ее здесь нет. Больше нет. И не будет никогда.
– Ты больше не вернешься? - голос слишком спокоен и непривычно тих, и я не могу понять, вопрос это или утверждение.
– Ты уезжаешь к ней. - ни боли, ни раздражения.
Я не успеваю ответить, она вихрем проносится по комнате, собирая вещи. Их совсем немного. Дверь ванной комнаты захлопывается перед моим носом. Через несколько минут она проскальзывает мимо меня и вылетает из квартиры, громко хлопая дверью. На зеркале выцарапано «Ты предал меня. Ich wurde beenden dich. »
Она всего лишь ребенок. Ее пачка сигарет так и осталась на столе.

2

***

Рваные раны в ткани разума, трудно отличить реальность от вымысла. Кошмарный сон от еще более кошмарной жизни. Но привычный холод металла в руке приводит мысли в порядок, а звук выстрелов звучит музыкой в ушах. Все должно было быть именно так.
 Они не понимают, что я не чувствую боли. Они ужасаются, видя, как я захлебываюсь смехом, смешанным с кровью. Когда последнее тело оседает на пол, прошитое десятком пуль, ничего больше не имеет смысла. Задание выполнено.

***
Я ненавижу предательство! Меня слишком часто предавали. Не смотря на то, что я психически нездорова, я помню всех, кто причинил мне боль. И немногие из них выживают.
Это было четыре года назад. Тогда все только начиналось. В моей жизни был человек. Теперь его больше нет в моей жизни. Скоро его не станет совсем. Я слишком хорошо помню полгода, проведенные в закрытой психиатрической лечебнице, после его ухода. Он забыл о моем существовании, предал меня, а я не прощаю предательства. Я слишком хорошо помню темно карие глаза, каждую его пощечину, его холодное безразличие к моим словам. Помню его смех. Ему не нужна была сумасшедшая девчонка, убивающая за деньги. Это испортило бы его репутацию. Ему просто было скучно, и он нашел себе развлечение. Но он так и не заплатил. Заплатит и с процентами.
       Клиент гасит сигарету о край пепельницы и отдает мне конверт, я знаю, чья фотография внутри. И расплываюсь в широкой ухмылке, так что клиент боязливо поглядывает на меня.
- Пришлете за мной машину.
Он молча кивает, быстро прощается и уходит. Ему не нравится мое общество. Я слишком не вписываюсь в его нормальную жизнь. От этого моя улыбка становится еще шире.

***
Я ни с кем никогда его не спутаю. Он повзрослел со времени нашей последней встречи. Дорогой костюм от Армани. Дорогая машина. Интересно его жена сильно обрадуется, когда узнает, что его убили? Я не верю в любовь.
Место выбрано идеально. Вокруг ни души. Он оборачивается, услышав свое имя. В его глазах на мгновение застывает ужас, но тут же сменяется злостью и агрессией, столь не привычными для него эмоциями. В моем разуме картина из воспоминаний закручивается спиралью, и реальность уходит от меня.

3.

***
Приступ агрессии, яркая ослепляющая вспышка. Он не так глуп и знает, зачем она пришла. Нет, не повидать старого знакомого…
Минутное замешательство, и он успевает ударить первым. Такое знакомое прикосновение. Почти ласка, почти нежность… почти.
Знакомый хриплый смех режет слух. Она не в силах сопротивляться, а он не в силах сдержать приступ гнева. Но в ответ на каждый его удар ее улыбка становится только шире. Ее смех громче, жестче и безумнее. Разбитые в кровь губы кажутся гримом клоуна. Зловещего клоуна, предвещающего смерть, которой он так сильно боится. Она лежит на земле в припадке истерического смеха, слезы льются из ее глаз, а он продолжает бить ее ногами.
- Ты ничуть не менее сумасшедший, чем я! - Тот же звонкий, резкий голос окончательно лишает его рассудка. Он затыкает ее очередным ударом, желая, что бы та перестала смеяться, но она не чувствует боли.
- Я ненавижу тебя! - Его голос звучит отрывисто, он устал и задыхается.
Кровь окрашивает белые, раскиданные по земле волосы в красный цвет, дополняя костюм клоуна.
Наконец то смех стихает и переходит в хриплый кашель, она выплевывает кровь… вкус меди во рту, она его ненавидит. Его приступ неожиданно отступает, и разум наполняется свинцом безразличия и спокойствия. Он отходит от размазанного по земле тела, она лежит с открытыми глазами, пустые они смотрят в небо. Он разворачивается и идет к машине быстрыми шагами, на ходу стирая белым платком кровь с рук. Ему кажется, он сошел с ума, снова слыша хриплый смех. Он оборачивается. Она улыбается окровавленными губами, и держит пистолет, в тех самых руках, которые, по его мнению, не могут убивать.
- Ich wurde beenden dich. Я обещала.
Ткань дорогого костюма с жадностью впитывает кровь. В остекленевших глазах застыл страх. Она поднимается с земли с большим трудом, шатаясь, добирается до трупа, долго смотрит на него, улыбка сползает с ее лица. И капли крови кажутся следами скорби. Она прищуривает глаза, снимает с его головы модные солнечные очки и скалится.
- Тварь. - Произносит на выдохе сквозь зубы, бросает последний взгляд и направляется туда, где ее ждет машина.

***
Она с трудом садится в машину. Достает помятую и окровавленную пачку сигарет, прикуривает и нервно затягивается.
- Крепко тебе досталось, - комментирует водитель.
Он ловит ее взгляд в зеркале. Выжженный, пустой, не сумасшедший более, а мертвый..
- Ты его знала? - Он передает ей платок, чтобы она стерла кровь с лица.
- Нет. - Безликий голос. Усталость пронзает ее тело.
Машина резко срывается с места. Она надевает темные очки, потому что не хочет, что бы кто-то видел смерть в ее глазах. Улыбка так и не сходит с ее лица….