Нам не дано предугадать

Понедельник 11 сентября 2006 года.
Я вышла из дома в 6-50 утра. Было еще темно, но на востоке небо светлело, виднелись лазурно-голубые проблески, и на этом удивительном фоне, словно художник, невзначай, набросал мазками перламутрово-розовые облака…
Было тихо и тепло.
- Похоже начинается «бабье лето» - подумала я. Это замечательная сказочная пора, которую все так ждут каждую осень в надежде, хоть еще не надолго, продлить лето.
«Есть в осени первоначальной …» - вспомнились мне стихи Пушкина.
Я очень люблю именно в эту пору ездить утром на работу. Я сажусь в электричке обязательно справой стороны по ходу, и каждый раз замираю в ожидании увидеть чудо рождения нового дня под названием «сегодня».
 На горизонте появляются розово-красные всполохи. Затем, медленно, как бы нехотя (никому не хочется так рано вставать), появляется тонкий край огнено-алого диска солнца. Электричка бежит вперед, и я вижу, как сквозь деревья и кусты диск все больше и больше появляется из-за горизонта, меняя свой цвет на золотой. Лучи больно бьют в глаза сквозь летящие ветки деревьев. Я на минуту закрываю их, чтобы дать отдохнуть и в темноте разливается много-много маленьких солнышек.
- Господи! Кто-нибудь еще видит эту необыкновенную красоту! – восклицаю я про себя.
Я открываю глаза. Люди в большинстве своем спят: еще очень рано. Кто-то читает, кто-то разговаривает, и никому нет дела до того, что родился новый день!

***
Я вспоминаю, что сегодня 5 годовщина со дня террористической атаки Америки, в результате которой, погибло почти в одно мгновение около 3 тысяч человек. Перед глазами проплывает та страшная картина пятилетней давности, когда вновь и вновь самолеты врезаются в здания Международного торгового центра. Три тысячи человек! Три тысячи молодых и сильных, полных планов и надежд, людей! А сколько осиротело детей, родителей, любимых! Чем можно измерить эту потерю, эту боль? И все это в угоду амбициям жалкой горстки людишек, которые свою никчемность прикрывают «высокими целями», приукрашенными религиозными догмами.
Сегодня еще одна печальная дата – 9 дней со дня трагической гибели моей коллеги Веры Орловой. А я ведь ее видела накануне. Кто бы мог подумать? Помню несколько лет назад, когда я встретилась с Верой впервые, она показалась мне серой и измученной, какой-то даже недовольной. Это потом я уже поняла от чего все это. Отдел, в котором работала Вера, курировала заместитель начальника службы Нина Павловна. Крупная женщина лет пятидесяти, очень миловидная на вид, но строгая и властная, а в жизни - незамужняя, одинокая и, наверное, несчастная. Я против нее ничего не имею. Но тех людей, которые с ней работают и находятся непосредственно в ее подчинении, просто жаль. Про такого человека обычно говорят, что он «давит». Сотрудники в ее отделах не выдерживают более года. Вера работала здесь долго.
Помимо сложной обстановки на работе, дома у Веры тоже были проблемы – муж перенес два инфаркта. И вот несколько месяцев назад она все-таки решилась поменять работу – ее пригласили в другую службу. Вера очень переживала, что Нина Павловна может ее не отпустить. А она могла бы! Были такие случаи, когда Нина Павловна предупреждала своих сотрудников, что если не хотите здесь работать, то не будете работать нигде на наших предприятиях. Вера ушла, ей удалось.
И вот я ее встречаю 1 сентября в Управлении. Она куда-то торопилась. Похудевшая, загорелая, с хорошей стрижкой, она возникла передо мной.
- Привет! – улыбнулась она мне.
- Как хорошо Вера выглядит, молодец! – порадовалась я за нее…

 В понедельник 4 сентября в Управлении я наткнулась на некролог:
«03 сентября 2006 года на 47 году жизни трагически погибла наша коллега Вера Сергеевна Орлова…».
Я не верила своим глазам. Неужели это правда? Ведь еще пару дней назад она была…
Мне стало страшно.
«Нам не дано предугадать...» - пришли мне в голову эти строки, только я никак не могла вспомнить автора.
Потом я узнала, что вместе с Верой погибли еще две женщины. С ужасом я читала официальную сводку.
«…После прохода поезда, не убедившись в отсутствии приближающегося грузового поезда, пострадавшие начали переход через второй путь, не обращая внимания на подаваемые сигналы, и были сбиты поездом № 2002. Ввиду малого расстояния и большой скорости наезд предотвратить не удалось.
Исход несчастного случая на основании медицинского заключения: смертельный. В 22 часа 15 минут дежурной машиной тела пострадавших доставлены в морг города Чудово...»
Позднее я узнала, что Вера с мужем возвращалась в воскресенье с дачи. В Чудово у них была пересадка. Муж остался в электричке, а Вера побежала за мороженым… Она не слышала приближающегося поезда, боялась опоздать….
До отхода электрички оставались считанные минуты. Вера не возвращалась. Муж забеспокоился и вышел из вагона. Когда он спустился с платформы, перед ним предстала ужасающая картина - тела трех женщин были разбросаны вдоль путей, а вокруг никого…
Хоронили в закрытом гробу, хотя тело Веры было с виду не обезображено. Был очень сильный удар, и мгновенная смерть!
Как нелепа смерть! Она всегда нелепа, когда умирают молодые. Я часто думаю, что успевают подумать люди в эти короткие минуты, секунды. Успевают ли они осознать, что дальше бездна? О чем думали люди в гибнувшем самолете 22 августа 2006 года, который летел из Анапы в Санкт-Петербург? Наверное, я когда-нибудь об этом узнаю…
- Наверное, я буду думать о любви даже в момент смерти, потому что я всегда
думаю только о любви! – говорит в одном старом фильме пожилая одинокая актриса молодым людям, которые брали у нее уроки театрального мастерства, скрывая свои истинные намерения (молодые революционеры мечтали о новой жизни и использовали квартиру старушки как явочную).
А умирает она совсем иначе! Она прикрывает собой дверь, чтобы в нее не ворвались жандармы.
- Здесь никого нет! – кричит она жандармам. Она думает только о том как спасти этих глупых мальчишек, а слепые пули уже рвутся сквозь дверь…

* * *
Вот уже и Питер! Еще полчаса пешком по дивным улочкам и переулкам (у меня есть несколько своих маршрутов, которые периодически сменяют друг друга) и я на работе. Проходя мимо Троицкого собора, я увидела группу людей, жавшихся к ограде. Женщины в черных платках, красные гвоздики, сквозь черную пленку угадываются контуры венка.
- Вот и еще кто-то не увидит этого утра – подумала я.
- Все! Довольно! – приказала я себе, и стала настраивать себя на рабочий
день, перебирая в голове планы на сегодня.
Жизнь пошла своим чередом. А вечером я снова буду смотреть в окно
электрички и увижу такой же чудесный закат, когда солнце после трудового дня, уставшее за целый день от забот любить и ласкать нас своими, еще жаркими, несмотря на наступившую уже осень, лучами. Я увижу как оно медленно-медленно поплывет к горизонту, сменяя на ходу свой золотой цвет на ярко-алый.
- А завтра? Что будет завтра? – задала я себе вопрос. Конечно, этого не знает никто. Хочется верить в лучшее - снова и снова, еще много-много лет, видеть это чудо – чудо рождения нового дня !