Молитва за пьяные рожи

 Небольшой поселок городского типа Сельцо
 
 1974 год

 Сергей после школы зашел за Тихоном (которого кстати тоже звали Сергеем) и они пошли в лес в сторону речушки с интересным названием Карчминка прогуляться, а заодно и покурить на свежем воздухе, не таясь от родителей. С ними увязался Якушев - совсем еще молодой инженер местного химического завода, который, однако, считался их старшим и опытным товарищем. Направились мимо огромного бассейна и площадки для игры в ручной мяч, пожалуй, одну из самых популярных игр в поселке, затем немного прошлись по железнодорожной ветке, которая вела от станции к расположенному в глубине леса заводу. Тихон тихонько толкнул Серегу в бок и заговорчески произнес:
 - Увидишь пару кадров! Видишь у Якуша карманы оттопыриваются, это он в гастроном забегал.
 - Да-к за куревом же, он говорил.
 - Ага, за куревом, подожди...
 Добрались до небольшого леска, который еще сразу после войны посадили здесь пленные немцы. Аккуратные одинаковые длинные рядки, между которыми уже потом протоптали кривые дорожки, чтобы ходить поперек, а не вдоль насаждений. Трава тут росла редко из-за того, что солнце не попадало, зато сосновых опилок было хоть отбавляй. Якушев стал как-то суетливо озираться, осматриваться, перемещаться туда-сюда, то на шоссейную дорогу выскочит почти, то обратно бегом до железки. Он крутил головой, зачем-то приседал, куда-то всматриваясь, и все бормотал:
 - Нет... не то, не то!
 Пока он так бегал Тихон сгреб большую кучу сухих сосновых иголок, называемых здесь "кыльками", и поджег их. Сначала не загоралось, а только дым повалил белый, густой. Надо отметить у Тихонова Сереги была страсть. Как зайдет в лес, так давай что-нибудь поджигать. Устроит микропожар, затем тушит. Говорил при этом, что так потом даже и трава лучше растет. Уж сколько его Серега, то с Соколом, то с Ширшом уговаривали, чтобы не жег. А он все равно свое. Пожарником что-ли готовился стать? Особенно его интересовала в этом отношении огромная мусорка в лесу между бассейном и заводом за немецким кладбищем (где в свое время без надгробий похоронили убитых в боях немцев). Там он устраивал настоящие пожары, поджигая кучи мусора со всех сторон. Он стоял счастливый, когда все вокруг полыхало и раскаленные куски шифера с треском пролетали над головой, которую он мужественно даже не наклонял. Подцепив на сосновый кол тряпичную рвань, он гордо возвышался на горящей куче мусора, словно защитник Парижских баррикад. Потом он начинал дико орать и метаться по пожарищу. В общем, в конце концов друзья плюнули и перестали обращать на это внимание, даже иногда помогая поджигателю. Поэтому Сергей и в этот раз не придал особого значения поступку Тихона, подумаешь, там кучу “кылек” запалил. Однако реакция Якушева оказалась совсем иной, когда он увидел густой белый дым.
 - Ты что, сдурел! - подскочил он к Тихону. - Увидят! Засекут! Люди сбегутся!
 - Чего они сбегутся-то ? Да и сбегутся, ну и что?
 - Да ты что, ничего не понимаешь?
 - Да нужен ты нам... Пошли, Сергей!
 Тихон и Серега пошли вперед по шпалам железнодорожной ветки, не став ждать Якушева, который бросился затаптывать, загоревшиеся наконец “кыльки”, быстро оглядываясь по сторонам.
 - Чего это он? - спросил у Тихона Серега, давая ему подкурить.
 - Да, поймешь, подожди. Кадр-одиночка... Он еще догонит, не впервой.
 Вскоре друзья зашли в густые заросли малинника и мелких березок, местность стала пересеченной, и тут Тихон стал забирать резко вправо, поясняя Сереге, что если Якуш идет за ними, то они, в конце концов, выйдут ему в спину.
 - Да с чего ты взял, что он за нами идет? Он вообще сегодня какой-то странный.
 - Вот и увидишь, почему он странный, а пойдет точно за нами, одному ему потом неинтересно.
 - Что значит потом?
 - Потом значит когда он... ну сам увидишь... Вот он! На пригорок выходит, давай потихоньку к нему подкрадываться, только чтобы не заметил нас, вон туда к тем кустам. Тихон пригнувшись, показывал куда-то рукой.
 Серега понял, что это какая-то игра, ну вроде маневров следопытов в пионерском лагере "Елочка", куда он ездил в первых классах учебы в школе на каникулах. Место было заповедное в густых лесах, там еще окопы от войны оставались. Тогда тоже лазили по чащобам, следили друг за другом, какие-то там карты составляли, погоны, пришитые на рубашках, надо сохранять, чтобы не оторвали при захвате разведгрупп. В общем, Серега все не помнил, но воспоминания накатывались порой приятные. Но вот они потихоньку подползли к тропинке, ведущей на пригорок, от которой чуть в сторонку к небольшому пеньку отошел Якуш. Он остановился, внимательно огляделся вокруг и видимо остался доволен занятой позицией. Так как он стоял на высотке и мог внимательно обозревать подходы к ее подножью из ближайших кустарников, ему не пришло в голову, что друзья смогли затаиться почти у самых его ног в так называемой "мертвой" зоне, которая не просматривалась, тем более солнце светило со стороны прячущихся. Якуш успокоенно вздохнул, вынул что-то из пиджака и аккуратно положил на пенек. Затем он откуда-то из глубинного секретного кармана с трудом вытащил, видимо уже начатую бутылку с вином, и радостно зажмурился.
 - Эх! Хорошо то как! Природа! - он как-то особенно любовно посмотрел вокруг и уж потом на емкость, чуть-чуть дыхнул и начал медленно, смакуя, употреблять прямо из бутылки вожделенный напиток. Жидкость медленно будто всасывалась в его горло, а кадык ритмично двигался в такт ее протеканию. Якушу нравилось, что все это удовольствие - как составная часть процесса, который он любил проделывать, основательно подготавливаясь, и каждый раз его охватывала какая-то непонятная страсть, смешанная с легким волнением.
 Серега с Тихоном лежали почти в полутора метрах от Якуша и с немым смехом следили за происходящим, закатывая глаза и другими знаками показывая друг другу, что тоже испытывают радостные чувства, не такие, конечно, сильные как у Якуша, но может быть не менее значимые. Тут Тихон неожиданно как-то съежился, затрясся в напряжении, скорчил неимоверным усилием кривую рожу и вдруг страшно грубым голосом, которого Серега никогда и не слышал, громко и утробно прохрипел:
 - О-С-Т-А-В-Ь !!!
 Якуш заметно дернулся, видимо не поверив своим ушам. Работающий на прием препарата мозг, не смог сразу сообразить, как это в такой глуши его все-таки выследил какой-то алкаш, видимо здесь приспавший на солнышке, и теперь нагло требующий опохмелиться. Однако подсознание сработало четко и кадык, резко усилив темп движения, помог заглотить остатки в считанные доли секунды. Якуш охнул, отбросил бутылку, обернулся и, ничего не увидев из-за бьющего в глаза солнца, как-то быстро и нервно морща лицо, пробормотал:
 - Да что ты, что ты, мужик, что здесь оставлять-то..? Тут самому еле-еле оставили... - он быстро схватил кусочек плавленого сырка, лежавшего на пне, и начал запихивать его в рот трясущейся рукой. Затем он все же медленно, еще раз посмотрел в сторону, откуда раздался голос, приложив руку к глазам, и ничего не увидев, проговорил:
 - Черт! Странно! Я не понял, почудилось что ли?
 Однако вскоре лицо его стало радостным, а движения более резкими и уверенными. Он осмелел, распрямился и уже громко начал говорить, видя, что никого нет:
 - Ходят тут, понимаешь, всякие! Оставь! Оставь..! Сам ПОСТАВЬ!!! И он довольно рассмеялся, пораженный своей неожиданной каламбурной шуткой.
 Серега с Тихоном тут уж не выдержали и с громким хохотом выскочили из своего укрытия, они смеялись так, держась за животы, что долго не могли разогнуться.
 - Так это вы? Вот гады! Откуда вы тут взялись? Я же за вами иду...
 - Да... это мы так, заблудились...
 - Заблудились? Ишь ты, вот дураки и шутки у вас идиотские...
 - А что это ты тут попивал? Закусываешь?
 - Да это так, вино для природы, вам еще рано знать... Вы вот лучше, по лесу ходите, тренируйтесь, я вам помогу рассказать, будете военными, в суворовские училища поступите!
 Якуша понесло, он стал подробно объяснять, как надо готовиться к тому, чтобы стать офицером, хотя совсем неясно, откуда у него такие знания. Он быстрым шагом ходил по лесу, показывая друзьям всякие заповедные места, потом куда-то исчезал, возвращался. Один раз друзья нашли его на берегу ручейка, он долго стоял и смотрел на воду. Увидев Серегу и Тихона, инженер обрадованно стал их убеждать, что вот обнаружил хорошую поляну.
 - Здесь зимой придем, каток зальем, будем в хоккей играть... Для подготовки к поступлению в училище офицеров... Воду из ручья возьмем, расчистим все тут!
 - Какую воду, зимой ручей замерзнет...
 - Ничего, лед пробьем, ведром наносим воды, разровняем... Зато сюда никто не догадается прийти. Будем играть! Якуш убежденно мотнул головой, покачнулся и с размаху грохнулся в ручей. Видимо он хотел быстро вскочить на ноги, но из-за судорожности движения увяз в почве и когда выбрался, то оказался почти весь в какой-то тине. Однако вскоре на Якуша напала какая-то странная апатия, он еле-еле плелся за товарищами, что-то там бормоча про будущих офицеров. Серега спросил у Тихона:
 - Ну и что, он часто про эти училища-то рассказывает?
 - Да если заклинит его, то может целый день. Я с ним часто хожу, темы он постоянно меняет. Хороший все же мужик, отдыхаешь душой, когда ходишь с ним, а то заедает текучка.
 - Д-а-а-а! Отдохнули на славу... - ответил Серега.

 Прошло десять лет.

 Серега шел по улице Кирова в сторону кафе "Елочка", с интересом глядя по сторонам, узнавая знакомые места, где прошло его детство. Вскоре он понял, что в принципе здесь почти ничего не изменилось. Те же старые пятиэтажки, те же дорожки, та же прачечная, куда он когда-то давно носил сдавать белье в стирку. Какая-то неведомая грусть ощущалась им по мере движения по поселку. За прошедшие годы судьба помотала его по стране, но вот теперь все-таки вернула на родину, и хотя он всегда об этом вспоминал в далеких краях, представляя себе, как это произойдет, обыденность немного огорчала. Вдруг его окликнули. Какой-то мужик очень смутно знакомый хлопнул его по плечу:
 - Привет, Серега! Ты что не узнал? Как ты здесь?
 - Узнал, почему не узнал...Так вот, заехал к сестре.
 - А-а-а... Ну, а где сам живешь-то?
 Честно говоря, Серега совсем не узнавал собеседника, возможно где-то и виделись, мало ли. Но он старался вежливо поддерживать разговор и спрашивал о друзьях, про которых, впрочем, кое-что слышал. Уже прощаясь, он неожиданно для себя спросил про Якуша.
 - А...ну да к идем, покажу! А по дороге расскажу про него.
 - Куда идем-то?
 - В "Елочку" на свадьбу к Осину, помнишь такого?
 - Да, неудобно! Не приглашали, давай тут постоим.
 Мужик пожал плечами, вытащил из кармана пачку "Примы" и протянул Сереге. Тот отказался.
 - Что курить бросил? Ну? Ладно, слушай. Они подошли к кафе и остановились возле ступенек.
 - Тихо что-то. Наверное, еще не начали. Ну да к вот! С Якушем тут история особенная. Ты ведь знаешь, он инженером был на химзаводе. А там как сдадут изделие - премия. Собирались техотделом на пеньках, ну место такое в лесу, помнишь, возле клуба. Да так туда зачастили, что у них там уже и "официанты" появились. Это цыгане подрабатывали, подносили стаканы для наполнения жидкостями, даже бесплатно давали кулек хамсы в нагрузку, но с условием, что пустые бутылки отдадут только им. Вот и дурковали там ребята на славу. Но Якуш, он не такой был, он все один куда-то подальше уходил в чащу, там пил и мечтал о своем. Однако дозы постепенно увеличивались. Тут уже не походишь, стал со всеми пить. Потом с завода пришлось ему уволиться, он все ходил, выпивал со знакомыми, говорил, что пойдет в офицеры. Только ему уже никто не верил. На всякие дни рождения приходил, да там повадился бутылки за пояс прятать. И ловили его, и били. В общем, судьба-злодейка.
 Мужик помолчал и опять полез за сигаретами.
 - Потом уже перестали его приглашать на гулянки всякие, поначалу он ведь интересным собеседником представал, истории там всякие рассказывал, тосты, в общем, народ-то этим довольствовался. А затем, только жрет и жрет потихоньку, а то вдруг начинает биться в истерике, людей пугать, хотя его никто не боялся, так...жалели, свой все-таки...инженер все же, с кем никем работал, зла вроде никому не сделал, а добро иногда проскальзывало. Но сам понимаешь, все это до поры до времени. Начали ему на дверь указывать, а бывало и вовсе не пускать. Так он, что гад придумал: не пустят его на проводы, к примеру, ну пойдет где-нибудь тяпнет немного, а потом ломится в двери, один раз в подъезде сел и ногами в дверь сучит, да и воет вдобавок. Ну что его бить опять? Так били, бесполезно! Пока один умный мужик не додумался. Не мучайтесь, подучил, пускайте его на гулянки, но только сразу пару стаканов с верхом наливайте, вроде как штрафная за опоздание, а когда он сразу с копыт, выведите его потихоньку и на автопилот к дому, он заснет там и праздник не испортит. Так теперь и делают. Мужик многозначительно замолчал и поглядел на Серегу. Тот тоже ничего не говорил и думал что-то свое.
 Но тут, словно в подтверждение состоявшегося объяснения, открылась дверь кафе, и оттуда боком со странною улыбкою вывалился Якуш, которого Серега почему-то сразу узнал. Глаза его сильно блуждали, а лицо напоминало цвет красного потрескавшегося кирпича. Он с трудом преодолел ступеньки и направился в сторону своего дома, который находился совсем рядом с "Елочкой". Его бессмысленный взгляд лишь бегло скользнул по стоящим.
 - Привет, Якуш - окликнул его мужик, подмигнув Сереге. - Чего так рано со свадьбы-то ушел?
 Якуш остановился, закачался, потом медленно повернул голову и не совсем четко произнес:
 - Ах..! Если бы вы знали... Как мне надоели...Эти пьяные рожи!!!
 Затем громко икнул и исчез в пространстве.

С тех пор прошло еще больше двадцати лет. Жив ли Якуш? Или погиб в бессмысленной борьбе? Не знаю… Понимаю одно, всегда считал себя выше, умнее, благороднее подобных людей. И никогда, не приходило в голову, просто помолиться за них. Прости меня, Господи!