Мышь. Начало

 - Чертовы спицы! – проворчала Мышь и отбросила вязание, - Все-таки жаль, что я не пью, - подумала она и потянулась всем своим серым тельцем, - В такой вечерок грех не напиться… Мышь встала с крохотного кресла, сладко зевнула и слегка почесала коготки о когда-то красную обивку. Там уже и живого места то не было! Во все стороны торчали нитки, куски материи и нагло виднелась кресличья начинка.
 - И как же мы до такой жизни докатились? - удивленно посмотрела в зеркало и вслух спросила свое отражение Мышь. Отражение показало язык, чинно поправило пенсне, зачем-то покрутило его в лапках и зашвырнуло в дальний угол.
 – А ведь были же и мы, так сказать, рысаками, - неожиданным баском пропела Мышь и пустилась вальсировать по комнате со своим ошалевшим от такой прыти отражением. Так они крутились по комнате минут двадцать, а потом с оглушительным грохотом упали на кушетку.
 – Спасибо! Вы очень любезны, - махнула мышь изящной ручкой и тотчас захрапела. – О, вот и сон пошел, - примерно через две секунды с удовлетворением подумала мышь, поудобнее устроилась в груде подушек и приготовилась к просмотру.
 - Фи, опять про мою молодость… Поновее у вас там ничего нет? – смело крикнула она в пучины подсознания, но счастливую слюнку все же пустила. А счастливой ей было от чего быть! Ведь когда-то ее звали Маргарита….

 - Сеньорита Маргарита, Ваш выход, - прокудахтал Хильберт за дверью костюмерной, - Говорю Вам - полный аншлаг! И королевская семья прибыли! Так, если она сейчас не выйдет, я труп – печально добавил он куда-то в сторону и еще немного поскреб клювом по двери.
 Ах, вечно Вы куда-то спешите! – дверь распахнулась и в проеме в ослепительном блеске явилась она.
 - Ух, ты, святая помойная корка! - только и смог прошептать Хильберт, не отрывая восхищенных глаз от картинно застывшей Маргариты. И тут же краем рта прошипел скромно стоявшей рядом костюмерше Аде – Чего стоишь, дура? Помоги Приме! Ада возмущенно пискнула и с неожиданной быстротой подхватила подол роскошного белого платья Примадонны.
 - Прошу Вас, сударыня, - Хильберт подал Матильде крыло, и вся троица на удивление ладно и слаженно отправилась к сцене.
 А в зале тем временем творилось нечто неописуемое. Шум, гвалт и оглушительное шуршание программок. Казалось, собрался весь цвет аристократии Парижа. В партере чинно расселись большие толстые мыши со своими супругами. Эти достигли многого в жизни и наслаждаются заслуженным успехом. В первом ряду вальяжно развалился господин градоначальник. Рядом с ним несколько важных министров с толстыми, как головка сыра женами. В ложах – аристократическая богема – графы, князья разных родов и подвидов. Вон граф Сизофф с прелестными дочками – голубками оживленно обсуждает падение курса хлебной крошки. Рядом баронесса фон Пудель и все ее семейство, как всегда рычат друг на друга. Любя, естественно. И, конечно же, в центральной ложе, в самой роскошной и большой - Королевская семья во главе с самим императором Серохвостом Двенадцатым и его супругой восхитительной Жасминой. Все уже давно расселись по своим местам и теперь ждали только одного... Да к черту оркестр! К дьяволу пьесу и ее подающего надежды молодого режиссера Жюльбера! Все ждали только ее. Затаив дыхание, все от мала до велика, ожидали Маргариту. Супер звезду на подмостках Высочайшего Королевского мышиного театра!
 Появление юной Маргариты на театральном небосклоне можно было считать неожиданным и шокирующим, если бы не одно но. Но как же прекрасна она была! Каждый волосок на ее прелестной шубке, каждый усик на ее чудесных щечках был уникален и восхитителен. А, кроме того, она была необычайно талантлива и уже в первом театральном сезоне сделала ошеломительную карьеру от статистки до Примадонны! Когда она пела, в зале десятками падали в обморок. Потом также десятками плелись отпаиваться чаем в буфет. Были, правда и те, кто не разделял общего восторга. А впрочем, это была одна единственная мышь. Но зато какая! Об этом, однако, позже.
 Когда Маргарита в сопровождении Хильберта и Ады уже доковыляла до третьего оркестрового выхода, случился престранный конфуз. Тут надо пояснить, почему к такой грациозной барышне бессовестный автор применил дурацкий глагол «ковылять». А потом простим его. Правда, детки? Итак, сценическое платье Маргариты было насколько шикарным, настолько и неудобным. Чтобы нормально идти, приходилось вставать на цыпочки. Таким образом, можно было избежать зацепов проволочного каркаса за половицы. Представьте себе, это платье весило почти столько же, сколько и наша Примадонна! Поэтому Маргарита делала несколько шагов вперед, а потом отдыхала. Еще несколько шагов и отдых. И снова. И еще раз. Кроме всего прочего, на правом плече Маргариты, красовался чудесный цветок, чуть ли не с ее милую головку размером. Цветок был целиком сделан из серебра, и кто-то довольно искусно усыпал его драгоценными камнями. Он тоже весил немало, и поэтому Маргариту при ходьбе клонило вправо. В-общем, платье было еще то!
 Кто придумал это идиотское платье! – в сотый раз пискнула Маргарита, чуть не завалившись на спину, и от досады плюнула на пол. Тут же правда сконфузилась и, как подобает, юной леди, залилась румянцем. Но ругаться не прекратила, - Это же форменное издевательство! Я буду жаловаться Императору! Уж он то меня поймет! Вы еще узнаете, каково это - издеваться над Примой, крысы Вас всех дери!
 - Сударыня, - еле сдерживая улыбку, вставил в поток ругательств Хильберт, - Боюсь, как раз Его Высочество Император Серохвост Двенадцатый Вас и не поймет.
 - Это отчего же так, надутый Вы голубиный шар? С чего Вам, знать, что поймет, а что не поймет сам… (тут голос ее дрогнул) …сам Император. По щеке ее прокатилась крупная, как жемчужина слеза. – Отвечайте немедленно, враль!
 - Как это патриотично, мадмуазель Маргарита! В конце концов, как это трогательно! – в глазах Хильберта тоже заблестели слезы, и он вытянулся, словно связист на параде - Вы подаете блестящий пример молодежи! - и он кивком головы указал на зевающую во всю пасть Аду.
 - А ну-ка, не увиливай, прохвост! – Матильда легонько стукнула Хильберта по клюву перламутровым веером и снова чуть не упала, – Черт!
 - Вы такая романтичная и воздушная….
 - Зубы мне не заговаривать! А ну-ка, говорить по существу, - Маргарита в бешенстве закрутила глазами, как жонглер двумя хула-хупами.
 - Я и говорю, - стараясь сохранять спокойствие, продолжил Хильберт, - В-общем, я говорил Вам, а Вы, стало быть, забыли, коль скоро так себя ведете, сударыня…
 - Что же я на этот раз забыла, врунишка Вы этакий? – Маргарита с еще большим энтузиазмом закрутила глазами.
 Хильберт вздохнул, и продолжил – Боюсь, Вы забыли, что покрой этого платья придумал наш Император, а сшили его в Королевской портняжной под пристальным вниманием Самого! Он уже в своей ложе. Ждет не дождется, когда Вы выйдете на сцену в этом, - Хильберт окинул платье оценивающим взглядом, усмехнулся в жидкие усики и продолжил, - ослепительном платье!
 Да лучше бы уж он сразу влепил ей между глаз трехпудовой гирей, если хотите знать мое мнение! Было бы, по крайней мере, милосердней. Нет, лучше бы он просто выстрелил ей в ухо… Вы только посмотрите на него - просто раздавил Маргариту этими словами! Каков прохвост!
 - Так, я не поняла, чего стоим? – через семь минут абсолютного молчания, сказала Маргарита. – Ада, душка, если ты мне сейчас же не поможешь, я засуну кулак в твою зевающую пасть и даже попробую продвинуть его дальше!
 - А Вы, мелкий вредитель, уберите свои грязные крылья от… этого чудесного платья! – Маргарита решительно поднялась на цыпочки и, игнорируя попытки Хильберта помочь ей, гордо направилась к выходу на сцену…

 Мышь открыла глаза и сладко потянулась. Потом приподнялась на локте, чтобы было видно отражение в зеркале, и сонно пробормотала ему – Эй! Ты помнишь, что было потом? Да, да… как всегда - оглушительный успех, охапки цветов, сорок два обморока и роскошный прием в Императорском дворце. И еще, мне пришлось весь вечер быть в том идиотском платье, будь оно проклято!