О том, что не сбылось

Он сказал, что я все придумала. И вся история происходила только у меня в голове. Это правда.

Это история о том, что не случилось, хотя все декорации были расставлены и актеры уже стояли на сцене. Да что актеры – даже зрители были в зале.

 Это был небольшой театр – мест 20 – не больше. Все зрители собрались и ждали, когда перед ними будет сыграна пьеса. Что это будет – трагедия или водевиль – они не знали, просто ждали третьего звонка. И вот занавес поднимается.

 5 июня 2026 года. Именно эту дату показывает табло регионального экспресса, идущего по маршруту Штуттгарт-Хайдельберг. За окном остается до боли знакомый штуттгартский вокзал. Нам еще где-то час пути.

 Я бы хотела сказать своему почти 19-летнему сыну, что его жизнь зарождалась на этой земле, среди золотой германской осени. Но ему не до мамы. Гораздо приятнее болтать с молодыми немками – нашими случайными попутчицами. Прислушиваюсь к их разговору – Илюшка рассказывает очередную историю о своих детских проказах. О, что только они не вытворяли, когда мы собирались нашей обычной летней компанией – Илюшка и Лев. Находились еще компаньоны для игр, но эти двое были неизменно в центре проказ и всегда неразлучны. И сейчас мой взрослый сын (скажу по секрету, пока он не слышит, шепотом – на самом деле он еще совсем ребенок) может говорить только о своем приятеле Льве – именно к нему и его родителям мы и направляемся сейчас в Хайдельберг. Туда, где все началось – для меня и для моего Ильи.

 Элияху Шмуэль – мой золотой осенний мальчик, родившийся в июле. Твоя мама большая мечтательница и в душе остается маленькой девочкой, в чем боится тебе признаться. Но ты догадываешься и с высоты своих 19 лет и почти двух метров роста любовно-покровительственно смотришь на нее.

 Ты мой рыцарь. Интересно, в кого ты такой высокий? Хотя – дети часто выше своих родителей. Неудивительно и то, что ты рыжий – у нас в семье были рыжие. Но у тебя не их оттенок – а золотой, как у осени, среди которой зарождалась твоя жизнь.

 Осень. Это снова была осень. С каким завидным постоянством я выбираю это время года для своих спектаклей. Маленьких миниатюр из жизни. Или это осень выбирает меня?

 Глубокое синее предзакатное небо, крепостные стены вспыхивают в последних солнечных лучах. Мы с твоим отцом вернулись, чтобы последний раз взглянуть на сказочный город в долине. На крепостных стенах уже никого нет, разошлись туристы и торговцы сувенирами. Еще секунда – и он меня поцелует, еще секунда…

 …Грибной солнечный дождик – и откуда только взялся посреди осени?- налетел – на пять минут – не больше. И нет ни поцелуя, и нет тебя – мой золотой осенний мальчик Элияху Шмуэль. Ты не родился – потому что твой папа был слишком разумен. Его не пьянила осень.

 Зрители разочарованы. Им обещали спектакль – водевиль или трагедию. А это – разве спектакль, разве это история? Это то, что было у меня в голове, когда я смотрела на твоего отца за секунду до того, как он меня поцеловал, и я уже знала, что у меня есть только это секунда и ничего больше.

У меня ничего не осталось от этой осени, даже сына.