Чувство юмора и чувство долга

- Эй! - звонит мне сын по телефону, - Привет, Бриджит!
 - Привет, Добсон! - отзываюсь я.

 У нас с ним свой жаргон. Мы даже заразили им окружающих.
 Половина знакомых чуть что уже кричит: "Ну, это кайф! Это
 пять! ", что означает высшую меру одобрения.
 А мы уже даже не помним, из какого анекдота пришло к нам
 это выражение. Да это и неважно. Главное - мы ввели его в
 жизнь.
 А вот клички "Бриджит" и "Добсон" из американского
 телесериала "Санта-Барбара". В самый напряженный момент
 действие на экране замирало и противный голос диктора
 произносил: Авторы сценария Бриджит Добсон, Джером Добсон.
 Следующую серию смотрите...
 И мы, проклиная все на свете, смотрели следующую серию
 через неделю, или через пару дней, или когда придется...
 Но авторы сценария, равно, как и сам сценарий, запали нам в
 душу.
 И мы разыгрываем сценарий своей жизни. Сами себе
 сценаристы, сами - режиссеры, сами - актеры.
 Весь мир - театр. И мы не хуже!
 Любите ли вы театр? Мы - любим!

 - Эй!- кричит мне сын.- Бриджит! Назначаю тебе свиданку!
 Через полчаса. У кинотеатра "Паризиана". Билет получишь на
 контроле!
 - Слушаюсь, сэр!
 Я кладу трубку и, чертыхнувшись, в спешке начинаю
 собираться.
 Ему - девятнадцать. Мне - ...

 Как всегда я, конечно, опаздываю... Сеанс уже начался. Я
 подхожу к контролеру: "Вам не оставляли для меня билет?"

 - А вы кто?
 - Салтыкова!
 - Нет!
 - Может быть Бриджит?
 - Да,- улыбается девушка на контроле.- Вот ваш билет!
 Я вхожу в темный зал, слышу легкий свист. Сын машет мне
 рукой.
 Очередной американский боевик. Заключенные в тюрьме
 занялись бизнесом и стали миллионерами. Оставаясь при этом
 за решеткой.
 Бизнес - хобби моего сына, и зекс-инкорпорейшен
 приводит его в восторг.
 В зале зажигается свет.
 - Знакомьтесь, - говорит он.
 И тут я вижу рядом с ним девушку. Худенькая, черноволосая, с
 очень милым лицом.
 - Инга.- протягивает она мне руку.
 - А это Бриджит,- говорит он. Потом спохватывается: «Фу, черт,
 я хотел сказать, что это моя мать. Ну, как?
 Вопрос относился к фильму, но, поглядев на меня, он кричит:
 Ну, это - кайф! Это - пять! Ты сегодня обалденно выглядишь!
 Мы собираемся к тебе в гости. А ты?
 - Я тоже!
 - Что тоже?
 - Собираюсь в гости!
 - Ага! - догадывается он.- В доме бардак, убрать не успела.
 Ну, ничего. Приглашаю вас, дамы, в кафе. Нейтральная
 территория. Я тут присмотрел одно. КАШТАН.
 Идем по набережной Фонтанки, сворачиваем в проходной двор.
 А там - действительно, каштан. Дерево во дворе. А рядом вход
 в подвальчик.
 Открываем дверь... Очаровательное уютное кафе.
 Он заказывает кофе, а мы с девочкой присматриваемся друг к
 другу.
 Да... Первое впечатление все то же. Милая... А он? Мой сын?
 Пытаюсь посмотреть на любимого человека чужыми глазами...
 Высокий, интересный, черноглазый, остроумный.... Боюсь, что я
 пристрастна. Должны же быть недостатки. Разговорчив не в меру.
 Может, это от смущения?
 Он долго объясняет нам, что такое акции, биржа, инвестиции...
 Мы улыбаемся. Девушка непринужденно включается в игру. Она
 решительно встает.
 - Куда?
 - На биржу. Ты нас убедил, правда?- обращается она ко мне.
 - Спелись. Так я и знал.- Вздыхает он. - Всегда ты отбивала
 моих друзей!
 - А ты моих,- парирую я.
 У моей двери мы прощаемся, и девочка шепчет: А вы знаете, я
 вас боялась! То-есть, боялась знакомиться.
 - А теперь?
 - А теперь рада. Вы не похожи на обычную маму.
 - А ваша мама?
 - У меня ее нет!
 - Простите,- мне становится стыдно.- Приходите к нам, когда
 захочется.
 - А можно? Мне уже хочется!
 - Заговор!- прерывает он нас. - И как всегда за моей спиной!
 Чао, Бриджит! У нас еще масса дел! До вечера!
 ----
 Целый вечер я печатаю, но сосредоточиться трудно.
 Вспоминаю, как он рассказывал мне о своем идеале женщины. Ему
 было тогда лет пятнадцать.
 - У женщины,- сказал он серьезно,- должно быть развито
 чувство юмора и чувство долга.
 Я неосторожно рассмеялась.
 - Что?- спросил он настороженно.
 - Видишь ли, - сказала я осторожно. - Обычно это редко
 совмещается в одном человеке. Или одно, или - другое.
 - Как? - удивился он.- А ты? У тебя ведь с чувством юмора
 все в порядке?
 - Да,- подтвердила я.
 Тут мы вспомнили о сомнительном чувстве долга и
 заулыбались. Вопрос остался открытым.
 Правда, он пытался воспитать во мне и в себе пресловутое
 чувство долга, но чувство юмора - увы - побеждало.
 Может, поэтому он и увлекся нарождающимся у нас бизнесом.
 Ему вдруг захотелось стать деловым человеком.
 Он опекал меня, считая мои занятия литературой несерьезными, а
 меня человеком непрактичным - и в этом он был прав.
 Когда же рядом появлялись мужчины, он отходил в сторону,
 присматривался, а потом убеждал меня - очень деликатно, что
 всем им чего-то сильно недостает. Или чувства юмора, или
 чувства долга.
 ---
 Домой в этот день он явился поздно.

 Через несколько дней в доме раздался неожиданный звонок.
 - Бриджит?
 - Добсон? - отозвалась я.
 - Нет,- медленно ответил мягкий мужской голос.- Это отец
 Инги. Меня зовут Александр... (Он явно с усилием проглотил
 отчество)
 - А меня зовут Ася... (Я тоже обхожусь без отчества. Привыкла)
 - Простите, Бога ради,- сказал он.- Дети все время называли
 вас Бриджит, и я решил, что это имя.
 - Нет, это кличка. Пардон, псевдоним. Так, наверно, приличнее.
 - Знаете,- продолжил он.- Я беспокоюсь за детей...
 - Они что-нибудь натворили?- заинтересовалась я.
 - Нет,- с заминкой сказал он.- Просто Инги до сих пор нет
 дома...
 - Наверно, отправились в кино,- легкомысленно предположила я.
 - Видите ли,- осторожно ответил он,- обычно Инга ходит в
 кино со мной.
 - А Джексон со мной,- вздохнула я.- Похоже, что нам с вами
 дали отставку.
 - Вы шутите?- недоверчиво спросил он.
 - К сожалению, нет.
 - А что же делать?
 - Думаю, вам следует самому сходить в кино. Чтобы не
 волноваться.
 - Нет,- сказал он серьезно.- Я буду ждать ее дома. Все-таки
 уже десять часов вечера.
 - Только не ругайте ее, когда вернется.
 - Упаси Бог,- отозвался он. - Только все это как-то
 непривычно.
 - Знаете,- предложила я.- Позвоните, когда она придет. Вы
 заразили меня своим беспокойством.
 - Хорошо,- согласился он.- Обязательно.
 ---
 Сын явился в двенадцать.
 - Ты не сердишься?- спросил он.
 - Пылаю негодованием!- воскликнула я.- Мог бы предупредить.
 Я тут три раза разогревала чай. И пила его безо всякого
 удовольствия. Знала бы, что ты так поздно - сама куда-нибудь
 бы смоталась.
 - Чтобы я волновался?- строго спросил он.
 - А, по-твоему, волноваться должна только я?
 - Ну, извини-извини. Виноват. В следующий раз...
 - А когда он будет?
 - Кто?
 - Следующий раз.
 Он засмеялся:
 - Мать! Ты - чудо! Ты отличная мать! И ни о чем не
 спрашиваешь.
 - А я и так все знаю.
 - Шерлок! Вы за мной следили?
 - Нет, Ватсон. Я за вами наблюдала.
 ----
 Мне была предоставлена возможность наблюдать весь
 последующий месяц.
 Он улетучивался каждый вечер, но чувство долга срабатывало.
 Звонил и объяснял, что задерживается.
 Я перешла на автоответчик, варьируя разные тексты: «Дорогой
 Джексон!- импровизировала я.- С вами говорит автоответчик. Я
 понимаю, что вы задерживаетесь. Назовите время, когда
 появитесь. Я в свою очередь вернусь к двенадцати. Начинайте
 говорить после гудка.
 После гудка начинали говорить многие. Возвращаясь домой, я
 прослушивала пленку.
 - Вернусь в одиннадцать, в двенадцать, в час,- докладывал сын.
 Туда же вклинивались голоса друзей. Им надоело говорить
 после гудка, и они выражали свое возмущение моим вечным
 отсутствием.
 Неожиданно прорезался малознакомый голос - отец Инги. Он
 звонил уже каждый вечер. Рассказывал об Инге, о своих
 домашних делах...
 Пленка крутилась...
 Как-то он попросил меня быть вечером дома - ему тоже надоело
 беседовать с автоответчиком.
 Близилось Рождество.
 Сын притащил елку. Красавица, пушистая, пахнет лесом...
 - Это кайф! Это пять! - закричала я, придя в восхищение от
 елки. - Потом увидела вторую и поправилась.- Это - десять!
 - Мать! Ты все понимаешь.- Он обнял меня.- Я тебе все
 расскажу, клянусь! У тебя, небось, будет толпа народу?
 - Нет! Я всем отказала.
 - Напрасно.- Он загрустил.- Я как раз хотел тебя
 предупредить, что меня дома не будет.
 - Понятно,- хмыкнула я.- А где ты будешь?
 - Понимаешь, мы всем говорим, что всю ночь будем гулять по
 Невскому... А тебе я скажу правду - Только не проговорись. Мы
 будем на даче. За городом.
 - И много вас там будет?
 - Шерлок...- начал он и перевел разговор. - А ты как будешь
 праздновать?
 - Так же... Я тоже всем говорю, что буду гулять по Невскому.
 - Как?- закричал он.
 - Так же, как и ты!
 Он осмысливал это минуту. А потом кинулся меня обнимать. До
 него дошло: "Ну, Бриджит! Ну, ты даешь!
 - Нечего маменьку в тираж списывать!
 - Неужели, наконец, нашелся кто-то с чувством юмора?
 - Скорее с чувством долга.
 - Это хуже. Без юмора тебя воспринимать трудно. Ну, ничего.
 Разовьем,- пообещал он.

 Под Рождество мы подарили друг другу роскошные подарки.
 Помимо прочего каждый вынул и протянул другому шоколадку.
 "Марс" заряжает вас энергией на весь день,- начали мы
 цитировать телерекламу. Потом взглянули на свои шоколадки и
 расхохотались. В руках у нас было по "Сниккерсу".
 Мы пожелали друг другу всех благ и отличной компании. И он с
 легким сердцем слинял.
 Я немножко пожалела себя, потом переключила телефон на
 автоответчик и села заниматься.
 Нелепо, конечно. Ведь меня ждали друзья. Я их очень люблю. Но..
 Пожалуй, лучше остаться дома.
 И вдруг защелкал автоответчик: «Бриджит! Я знаю, что вы
 дома. И еду к вам. Хватит нам разговаривать по телефону.
 Надеюсь, рождественский ужин уже готов? И вы в вечернем
 туалете".
 Трубку повесили.

 Туалет... Черт побери! Конечно, джинсы и рубашка... Но можно
 ли считать это вечерним туалетом? А как у меня с
 рождественским ужином? Ну, если считать бутылку шампанского в
 холодильнике ужином... то елка, Слава Богу, есть. Это главное.
 А туалет мы сейчас сообразим. Есть. Есть у меня роскошный
 бархатный кобинезончик. Подруга прислала из Парижа. А если
 поверх огромный цветастый платок в стиле "ля рюс"...
 Одиннадцать часов. Звонок в дверь.
 - Так вот вы какой!
 - Так вот вы какая!
 Он заходит. В руках мешок. На мой изумленный взгляд -
 - Это рождественские дары.
 Черт побери. Я же его знаю. Ну, да. Видела по телевизору. И
 не раз. Он давно привлек мое внимание. Интеллигент.
 Добропорядочный. Даже чересчур. Но из той среды, с которой я
 не хочу иметь ничего общего. Отуы города.
 - Но,- говорю я.
 - Все правильно,- прерывает меня он.- Я - отец Инги. Неужели
 не узнаете голос? Мы ведь так много разговариваем по
 телефону.
 - Да, но...
 - Пожалуйста,- говорит он.- Уберите это "но". Помните
 только, что я отец Инги. Это основная моя профессия. Остальное
 - побочное. И вы не такая. Не такая, какой я себе вас
 представлял.
 Я пожимаю плечами.
 - Хорошо, что не спросили лучше или хуже!_ говорит он.- Можно
 я похозяйничаю? Скоро двенадцать.
 Я устраиваюсь в кресле и наблюдаю.
 Через десять минут стол заставлен роскошной едой и
 напитками. На елке появились новые игрушки, под елкой -
 крошечный магнитофончик.
 - Ой,- взвизгиваю я и кидаюсь к магнитофончику. Где мои
 хорошие манеры?
 - Сказка о Золушке!- Я прижимаю магнитофончик к себе.-
 Пробьют часы... И все исчезнет!
 - Прошу к столу, Золушка! Стреляю!
 Он держит в руках бутылку шампанского.
 Выстрел! Фейерверк! И масса эмоций!
 Я осторожно подношу бокал к губам.
 - Не бойтесь, Гертруда. Оно не отравлено, - шутит он и
 делает глоток из своего бокала
 И тут же его одолевает приступ кашля. Я пытаюсь помочь.
 - Похоже, что все же отравлено!
 ---
 Три часа ночи. Мы все еще разговариваем. Он переврал
 цитату и я его уличаю.
 - Ну, этого я вам никогда не прощу. Еще никто не ставил меня
 на место.
 - А где ваше место? - интересуюсь я.
 - У ваших ног.
 Он действительно устраивается на полу у моих ног и
 размышляет вслух:
 - Интересно, а почему мы с вами до сих пор на вы?
 - Ничего интересного. Просто мы не пили на брудершафт и не
 пасли вместе свиней. Интересней другое. Как это вы вдруг
 оказались здесь?
 - Ничего интересного,- поддразнивает он.- Просто я все это
 нарисовал.
 - Как это?
 - А вы не знаете? Есть замечательный способ. Новый Год я
 провожу обычно с дочкой. Но поскольку она занята вашим
 сыном, я перенес праздник на Рождество. То - есть на сегодня.
 Утром проснулся и стал мысленно представлять, как все это
 будет. Елку представил, себя - тоже, а ее - нет. И понял, что
 ее-то и не будет. Правильно понял, как выяснилось позже. А в
 результате получилась загадочная картинка. Елка - есть, я -
 есть, а дальше какое-то мерцание, дурацкая темная дорога,
 незнакомый дом, звоню и вижу знакомую елку. Совсем, как у
 меня. И тут я понял, что это ваш дом. Ведь это ваш сын покупал
 елки. Против судьбы не попрешь. Это она, мерзавка, взяла меня
 за шиворот и приволокла к вам, пока наши детки гуляют.
 - И вы недовольны?
 - Конечно! Это должно было произойти давно. А теперь я
 требую сатисфакции в виде брудершафта.

 Кто не знает, как пьют на брудершафт, и к каим неожиданным
 последствиям это иногда приводит!
 Вопрос риторический. Занавес!
 ----
 В двенадцать часов затрещал телефон. Пошла запись
 автоответчика: « Всех, кто звонит поздравить нас с Джексоном,
 поздравляем с Рождеством. Начинайте произносить ответные
 поздравления после гудка".
 - Бриджит,- раздался голос сына.- Перестань валять дурака.
 Возьми трубку!
 Я кмдаюсь к телефону:
 - Да?
 - Эй!- продолжает он.- Готовься! Мы - едем!
 - Ты тоже готовься,- отвечаю я. - Мы ждем!
 В трубке гудки.
 --
 Ты подходишь и обнимаешь меня.
 - Ну, чего ты испугалась?
 - Что мы им скажем?
 - То, что есть, - ты целуешь меня.- Что мы решили пожениться.
 - Ты это сейчас придумал? Детей испугался?
 - Почему испугался? Это пусть они нас теперь боятся! А
 придумал я это давно.
 - Когда? - не верю я.
 - Когда впервые услышал твой голос по телефону. Я в нем
 услышал...
 - Что?
 - Ты будешь смеяться... Вспомнил, как твой сын рассказывал
 моей дочери о чувстве юмора и чувстве долга.
 - Ну и что?- удивляюсь я.
 - А ты ему якобы объяснила, что в одном человеке это
 совместиться не может.
 - Что-то я не понимаю.
 - Прекрасно понимаешь. Мы - банально говоря - две половинки.
 Как и наши дети.
 - Значит, - подозрительно говорю я.- Ты решил, что твое
 пресловутое чувство долга, известное всему городу, следует
 смягчить и очеловечить моим чувством юмора.
 - Глупышка. С чувством юмора у меня все в порядке.-
 самоуверенно говоришь ты. - Нам нужно твое чувство долга.
 - Ты шутишь? - изумляюсь я.
 - Вот видишь,- радуешься ты. - Подозревать меня в шутках -
 значит, признать мое чувство юмора. Впрочем, насчет жентьбы - я
 серьезно. Ты спросила, как мы будем смотреть в глаза детям,
 когда они явятся? Уверенно. Мы должны их ошарашить!
 - Боюсь,- пробормотала я, - что это они намерены нас ошарашить.
 - Вот еще! - фыркнул ты. - Родители всегда должны быть для
 детей....(пауза)
 ( Я заподозрила, что по привычке здесь будет сказано
 "примером ".- Но я ошиблась. Пауза кончилась )
 - неожиданностью. Мы первыми должны преподнести им сюрприз.

 Да... Это действительно неожиданность. Для меня. Я смотрю на
 него;
 - Неужели ты все это затеял, чтобы преподнести им сюрприз. Не
 морочь мне голову.
 - Нет,- обнимаешь ты меня.- На самом деле это я себе давно
 решил преподнести сюрприз. Сюрприз - это ты. А остальное -
 привычка политического деятеля прикрываться интересами
 народа. В данном случае - детьми. Только не говори ради Бога,
 что ты меня, или я тебя плохо знаем. Я знаю твоего сына, свою
 дочь и тебя. Мы несколько месяцев уже разговариваем по
 телефону. Вполне достаточно, чтобы узнать друг друга.
 Мне начинает казаться, что я принимаю участие в каком-то
 дурацком розыгрыше. Хватит. Поиграли!
 - Хватит! Поиграли!- говорю я резко.- Дети сейчас придут!
 - Молодец! - продолжаешь веселиться ты.- Замечательное
 чувство долга! То, что нам с Ингой и Добсоном совершенно
 необходимо! Вперед! Начинаем наводить в доме красоту к
 приходу детей. Из тебя получится замечательная жена. Но
 запомни - НИКАКОЙ ЭМАНСИПАЦИИ1
 Ты обнимаешь меня, и я неожиданно сдаюсь.
 Сколько раз в жизни я проклинала свою эмансипацию. Как
 мечтала, чтобы меня просто любили и - страшно сказать - чтобы
 мною командовали.
 До сих пор это не удавалось никому.

 Как примерная супружеская пара мы наводим в доме порядок.
 Только успеваем накрыть на стол, как в дверях раздается
 звонок.
 - Привет! - на пороге мой сын и Инга.- Это мы!
 - Привет,- из-за моей спины появляешься ты. - А это мы! Пора
 завтракать!