Лимонов Эдуард. Бутырская-сортировочная или смерть

Лимонов Эдуард "Бутырская-сортировочная или смерть в автозаке"


Кто-то из критиков написал: Лимонов из писателя с политическими взглядами превращается в политика с писательским прошлым…

Тем не менее, дар Лимонова, как поэта, по моему скромному мнению, намного превосходит потуги известного гимнософиста «Дяди Степы» Михалкова.
Тут «гимнюк» проигрывает.

Если же говорить об Эдуарде Лимонове, как о прозаике, то его присутствие в современной российской словесности гораздо более оправдано, чем присутствие толстеньких журналов (типа «Октября», «Знамени» или «Звезды»), созданных в сталинскую эпоху.
 
Лимонов воспринимает мир по теории Сергея Николаевича Ковалевского.
Картина мира в космогонии Ковалевского – нет Бога, но есть живая Вселенная, живые планеты, живые некие эфирные образования.
Если к этому добавить, что Лимонов поклонник многих гипотез профессоров Фоменко и Носовского, то вырисовывается параллель, Аненербе, идеям Туле и теории Вечного Льда. После этого уже не удивляет цитирование Лимоновым Гурджиева, который считал – об этом пишет Успенский – что человечество создано для того, чтобы кормить Луну.

К Лимонову вполне можно отнести слова Ницше, который определял великого человека, как преступника, которого людям просто не удалось упрятать в тюрьму.
Но вот Лимонова-то как раз и упрятали. Но он, как всегда, перерабатывает факт собственной биографии в литературный текст.
И вот что выходит из-под его пера:

«Только в Москве тюремная система – целый город в городе: со своими зданиями, со своей сетью дорог и коммуникаций, со своим обслуживающим персоналом. Можно сказать, что Москва только и делает, что судит свою молодежь, наказывает и умерщвляет – наказывает небыстро, судит неспешно, содержит в нездоровых условиях. Смерть от туберкулеза или СПИДа более страшит зэка, чем наказание. Пятьдесят тысяч дерзких и высокомерных. И это только Москва! А вся Россия! Более миллиона заключенных! Кому это нужно, чтобы они тут мыкались без дела, в поту, в болезнях, в нездоровье?»

Молодежь теперь вовсе не хуже, чем раньше, хотя у нее гораздо больше проблем, чем у нас в их возрасте: безработица, СПИД, горячие точки, наркотики, Интернет и прочие искушения…
 
Лимонов гордится тем, что он противник больших гардеробов.
Даже книги выбрасывает, настолько боится затовариться вещами. Мебель ненавидит.
Живет как вор в законе, и это многие ему говорят.
У него ни прописки, ни детей, ни постоянной работы. Это по абсолютно старым воровским законам. Даже квартиру он снимает.
Романтизирует он тюремную среду.

Но стремление показать всех «сидельцев» как ангелоподобных существ, противоборствующих зверствам режима, не выдерживает критики. Для равновесия прочтите шаламовские «Очерки преступного мира».

Есть любопытные размышления автора о том, что в скором времени должна быть пересмотрена вся система существования в западной цивилизации, когда человек рассматривается как машина, производящая и потребляющая.
Губительно и унизительно для человека быть этой машиной.
Многое должно быть пересмотрено.

И рядом соседствуют пронзительные слова о смерти Натальи Медведевой.
Лимонов узнал о смерти Медведевой во время суда и… ничего не почувствовал. А сейчас пишет стихи умершей женщине.
Что тут скажешь?

Разве что вспомнишь, что на известный анекдотический вопрос: «В чем разница между х…м и жизнью?» Василий Васильевич Розанов любил отвечать: «Жизнь жестче».