Последняя осень Белерианда

598 год П.Э.

В последнюю осень, ни строчки, ни вздоха.
Последние песни осыпались летом.
Прощальным костром догорает эпоха,
И мы наблюдаем за тенью и светом
В последнюю осень.

Осенняя буря шутя разметала
Все то, что душило нас пыльною ночью,
Все то, что давило, играло, мерцало,
Осиновым ветром разорвано в клочья.

Голодное море шипя поглотило
Осеннее солнце, и за облаками
Вы больше не вспомните то, что здесь было,
И пыльной травы не коснетесь руками.

Ю.Шевчук(С)


 Три путника шли по низине, раздвигая руками высокие сочные травы. Когда-то здесь пролегала дорога, только во время дождя многие земли оказались заболоченными, и от мысли путешествовать верхом пришлось сразу отказаться.
Шедший впереди светловолосый эльф почти не оглядывался, зная, что Верный приглядит за лордом как должно.
 Они путешествовали уже несколько месяцев, поддавшись на уговоры Куруфинвиона совершить обход обреченных земель.За время пути они неоднократно натыкались на орков. Впрочем, те были настроены более чем миролюбиво. Отъевшиеся, добротной одежде с чужого плеча, увешанные драгоценностями, орки возлежали вокруг многочисленных бочажков, выковыривая жирных червяков из глины и не проявляя ни малейшего интереса к путешественникам.
 Эльнарвэ постоянно делал заметки на клочках пергамента. Морион присматривал за лордом, а сам Куруфинвион шел, погруженный в думы. Несмотря на задумчивость, сын Куруфина подмечал малейшее изменение оттенков облаков на бирюзовых небесах. Успевал побеседовать с божьей коровкой, присевшей на рукав его куртки и вырезать свирель из тростника. Только со своими спутниками почти не общался, словно исчерпал запас слов в пламенных речах, посвященных будущему походу.
 Внук Феанора постоянно находил себе занятие на привалах. Из нарезанной полосками березовой коры сплетал туески. Лепил и обжигал в костре фигурки из глины. Выдалбливал из липовых баклуш посуду. Поделки он оставлял на месте ночевок. Морион однажды вернулся за забытым лордом плащом и заметил орченка, улепетывающего со всех ног. Тогда-то нолдо и понял, для кого мастерил внук Феанора забавки.
 О своем открытии Морион рассказал Эльнарвэ, но целитель пожал плечами:
- Я давно заметил. Не мешай лорду, он от грустных мыслей отвлекается , а орки сейчас не опасны. Еды им вдосталь, солнышко светит, никто плетью не грозит.
 Морион иногда задумывался, а предупреждал ли кто орков об обреченности Белерианда, но спросить было некого. Цель путешествия Мориона отнюдь не вдохновляла. Повышенной сентиментальностью Верный не отличался, его не привлекало посещение напоследок разоренных эльфийских княжеств. Но за лордом требовался глаз да глаз.
 После Битвы Бесчисленных Слез, не найдя Келебримбора ни среди живых, ни среди мертвых, Морион беспрерывно искал сына Куруфина. Бродил вдоль дориатской завесы, возвращался в Нарготронд. Провел долгие часы на побережье, поджидая корабли с острова Балар, что бы расспросить мореходов Кирдана.Но никто не встречал Куруфинвиона после битвы. Возможно, сын Куруфина был захвачен в плен. Морион уже всерьез подумывал пробраться на морготовы рудники, но Артанис отговорила.После полудюжины бесплодных лет скитаний по Оссирианду, Морион решил проникнуть в Белый Город. Многие годы он искал проход, изучив каждую тропинку и выбоину в камне. Иногда в гневе обращался к невидимым часовым, не зная, что, уверенный в собственной безопасности, Тургон снял охрану. Нолдо порой натыкался на вражеских соглядатаев, которых уничтожал без жалости. Морион отчаялся и решил было вернуться в Оссирианд, когда Лорд вышел к нему у Бритиаха и вел себя так, словно расстались накануне, а не более четверти века назад.
 В лагерь Маэдроса они опоздали лишь на день, разминулись где-то у границ Дориата . Не иначе, как по воле Валар, хранящих внука Феанора для свершения великих деяний...


****
- Ye! utuvienyes! Я нашел его!-
C торжествующим воплем Келебримбор извлек из кучи сокровищ скромный на вид ларец. Отомкнул с помощью ключа, носимого до сего часа на цепочке под нательной рубахой.
Вот уже неделю путешественники копались в груде украшений и оружия, сваленной вперемешку в зале Совета Нарготронда. Глаурунг стащил туда самое ценное, на его драконий взгляд. Остальное спалил, сожрал и обгадил.
 В сокровищнице каждый обрел для себя немало интересного. Морион - пару замечательных клинков и набор иголок для шитья лучшей гномской стали. Эльнарвэ, к своему изумлению и восторгу, обнаружил несколько томов из знаменитой библиотеки Фелагунда, в сафьяновом переплете, изукрашенных драгоценными каменьями. Только Келебримбор молча и сосредоточенно перебирал предмет за предметом, отказываясь от помощи в поисках.
 Изнывающий от любопытства Верный заглянул в ларец и узрел сложенный плат, который в развернутом виде оказался портретом Келегорма. Гобелен вышила влюбленная в феанориона одна из дев-сериндэ Нарготронда.
- Поверить не могу, что ради этой тряпки мы здесь застряли, - пробормотал разочарованный Морион и запнулся, когда увидел на ладони лорда два тонких серебряных кольца.
- Я что-то пропустил? - осторожно спросил Морион у Келебримбора.
- Уже ничего, - ровным голосом ответил тот.
***
 Когда до Тейглина оставался один дневной переход, ударил мороз, завьюжило. Пока за тонкими и прочными стенами шатра стонали деревья и мела пурга, Келебримбор сидел недвижно,против обыкновения ничего не мастеря. Он смотрел на маленькую цветную стрекозу на своем колене. Накануне со стрекозой он вел задушевные разговоры, а утром нашел свою прекрасную собеседницу закованную в тонкую, но смертоносную для такого маленького существа броню инея.
К вечеру метель улеглась, и под светом ярких зимних звезд, маленький отряд вышел к Хауд-эн-Эллет .Про могилу Финдуилас Морион узнал от халадинов во время своих странствий.
 Келебримбор опустился на колени. Долго он стоял так, и снежинки ложились ему на волосы серебряным венцом.
- Спи, чужая невеста, - тихо сказал Куруфинвион, ломая твердую корку наста и кладя два серебряных ободка рядом с маленьким фиолетовым цветком, сломленного тяжестью свежевыпавшего снега.