Взрывай!

Об истине я узнал именно от своих лучших друзей. А кто сказал, что это происходит не так? Возможно, но тогда это будет единичным случаем. На первый шаг я долго не решался, ведь это было не легко, хотя все друзья и даже некоторые подруги утверждали, что с ними все ОК, и ничего тут зазорного нет. Ты последний остался, больше никого не осталось, и посмотри, от этого никто еще не умирал. Последние слова стали каплей, переполнившую чашу терпения, я, раскинув руки, пошел на встречу так допекавшим меня долгое время друзьям. А что, если я и дальше стану отбрыкиваться, то, как могу быть уверен в том, что в один прекрасный день не отбрыкнуться от меня. Есть, конечно, еще выход, но все с кем хоть как-то можно общаться были в ЭТОМ. Тем более никто от этого еще не умирал. И я решился...
- Эй, ну ты идешь? - дернул меня за рукав Саня. Разбитной пацан, непредсказуемый и самовлюбленный.
- Да, да, иду.
Всю дорогу Саня рассказывал, как это круто и какие еще вещи он хотел бы попробовать.
- Мы тут с Андрюхой с лампочкой пробовали, убойно. Даже я офигевал пару часов, - не унимался Саня и мечтательно прикрыл глаза,- раньше такого не было, вот только менты КОЗЛЫ как всегда, не усмотрел - попался. Тяжко стало, но это ничего. Наших стало больше, значит, силы наши крепчают.
В помещении клуба было темно, зимой, как нигде в поселке темнело быстро, а всяческие мероприятия заканчивались за светло. Лампочка под потолком светила желтым неровным светом, перепады в сети напряжения выдавали себя нежным мерцанием.
- Слушай, а я даже и не курю, как будем-то? - засуетился я.
- Не переживай, придумаем.
Саня спокойно присел на край деревянного стола и привычным движением извлек из кармана малюсенький крепко свернутый кусок бумаги. Аккуратно, чтоб не растрясти, развернул на столе. Бережно мизинцем собрал то, что рассыпалось, и заглянул мне прямо в глаза:
- На иголке будем.
Содержимое представляло несколько кусочков ЧЕГО-ТО коричневого цвета, скорей похожего на шоколад.
- Сань, ты же сказал, что травку будем курить.
- Ну, а я что принес? Это тоже самое - это гашик.
- Ну и как же мы его будем употреблять?
Саня зыркнул зеленым глазом:
- Курить, мил человек. А тебе сделаю на иголочке. Ток не спрашивай, как, секунду подожди, и сам все увидишь.
Не договорив, Саня принялся за приготовления. Разделив все кусочки на четыре одинаковые части, поднял глаза:
- Я полграмма взял, мля, если повезет - полетаем.
Полетаем. Мне это представлялось как-то смутно, на ум приходили видео ролики о борьбе с наркоманией, сердце начинало колотиться сильней. Вопросами же Саню донимать не стал, во-первых, рассердится, а потом накуренными узнавать вещи интересней, та говорили все мои друзья.
- Знаешь, что это такое? - и, увидев пожатие моих плеч, продолжил, - это тоже ганжубас, ну или марихуана, как угодно. Это пыльца. Говорят, я не уточнял, да и не нужно мне, есть легенда и ладно, так вот, по полю с ганжей бегает голый по пояс пацан, потеет, а когда потеет - пыльца пристает к потному телу. Тут то ее и собирают. Она еще называется пластилин, он вначале мягкий, руками мнется. Смотри.
Саня подпалил несколько кусочков и краем зажигалки сплющил в одну лепешку.
- Видишь, он и щас плющится. А это, - расплывшись в улыбке, кивнул на то, что получилось, - это плюшка.
Это то, что нам нужно.
Пока эта плюшка не остыла и не затвердела он ткнул в нее иголкой. Подождал и поднес к моему лицу.
- Это то, из-за чего все тут мы собрались, черт, бутылку не видел пластиковую?
- Да вон, в мусорке дофига валяется, - я резко вскочил и двумя шагами достиг мусорного бачка. Выудив почище кинул Сане. Он привычным движением вырезал ножиком у основания бутылки небольшую дырку. Для сигареты, как высказался Саня.
- Взорвешь?
Вопрос поставил меня в тупик. Саня поджег плюшку, не дав как следует загореться, затушил и, пропихнув через вырезанное отверстие, заткнул пальцем. В бутылке повалил белый дым, вертикально поднимался до крышки и медленно оседал. Постепенно содержимое перестало быть прозрачным. Как только красный огонек тлеющей плюшки погас совсем, протянул мне.
- Взрывай!
Я даже не знал как. Саня пояснил, что вдыхают, кто как хочет. Кто через дырку, постепенно откручивая крышку. А можно через саму крышку, вообщем, как кому удобней. Мне удобней было через дырку. Предварительно заткнув ее, я принял из его рук бутылку. Повертел в руках, улыбаясь посмотрел сквозь ее, я не знал, что ждет меня в переди. Саня не дожидаясь принялся делать очередную плюшку.
Набрав в легкие воздуха, выдохнул.
Тихонько, как учил Саня, чтобы с непривычки не глотнуть, стал вдыхать. Не глотнуть было нельзя, я не курил, а тут как никак дым, пусть и совсем не табачный. Глотнул, но весь дым до последнего вдохнул.
Саня с понимание посмотрел на то, что я сел на пол, сам принялся "заряжать" новую порцию.
Я решил прислушаться к ощущениям. Каждый рассказывал, что "торкает" сразу, но ничего такого я не увидел, не услышал, не почувствовал. Лампочка продолжала светить то красным, то желтым. Стена то приближалась, то удалялась от меня. Я даже был в обиде на друзей, меня обманули. Ничего такого не происходило, что курили, что нет.
- Эй, - Саня ткнул меня в плечо, - не тупи.
Я вздрогнул, я же ведь был не один, рядом был Саня. Я четко видел его растекшееся в улыбке лицо. Я помню, он улыбался, а значит, не переставал до этого момента.
- Слушай, а как ты дыхнул, если все время улыбался? - мне было просто любопытно, но Саня загнулся в истерике. "Что?" только и смог выдавить из себя. Мне тоже было весело. Но каких-то торканий я не чувствовал. Спросить об этом у Сани не мог, стоило ему посмотреть на меня, как он загибался в диком смехе.
- А почему меня не торкает?
Я подождал пока смех пройдет.
- Да ты посмотри на себя, как это тебя не прет? Сначала дурацкую улыбку убери с лица, а потом говори, - и снова закатился в диком смехе.
Я снова прислушался к себе. Да, возможно, что-то и было, но я предполагал нечто большее, ведь как красочно и гладко выглядели рассказы друзей. Хм, а улыбку и действительно было не снять с лица. Не подозревая того, я разжигал веселье оттого, что руками пытался снять улыбку.
Тут я захотел в туалет. Саня, услышав это стал сквозь смех, а, усмотрев серьезность моих намерений, успокоившись и отдышавшись продолжил:
- Да ты не дойдешь.
- Что тут идти? Вот он, туалет, рукой подать.
- Это рукой... Дак протяни!
Я подождал, пока он просмеется, ведь я полностью контролировал свои действия, не говоря уж о мыслях.
Лампочка по-прежнему светила мутным желтым светом, нежно моргая. Попытался встать. Все попытки оканчивались неудачей, что еще более раззадоривало Саню. Мне тоже было смешно, просто с пустого места возникали тупые, но ооочень смешные шутки. Наконец, встав, пошатываясь я пошел в туалет.
- Ну, давай, - Саня вновь ткнул меня в плечо. Я сидел на полу и тупо смотрел на лампочку, - че ты там увидал. Давай по второй.
Был я в туалете или нет я так и не понял, встал и подошел к столу. Спросил, зачем на столе коробок спичек. Саня пояснил, что газ в зажигалке закончился, поэтому пришлось воспользоваться спичками.
- Коробок, коробок - я тебя съем!
...
Смех потихоньку утих. Я взял в руки бутылку:
- Технический надзор на ПетроПаке установил, что дырявые бутылки не являются браком... И продаются куда быстрее, чем обычные...
 ...
Смех потихоньку утих.
- Такой тупняк, - только и мог выдавить из себя Саня.
- Морской бой - ихтиандр...

- Американ бой - американский ихтиандр...
...
Смех потихоньку утих.
Пришло время второй плюшки. Я опять первый. Саня сделал мне как обычно, на иголке. Себе, объяснил он, делал на сигарете - не так туго и медленно. Бутылка снова оказалась у меня в руках.
Постоянный смешок я все-таки сумел утихомирить. Второй раз прошел куда более уверенней. Не глотнул, вдохнул все как есть. Опять сел на пол, теперь у меня реально поехала крыша, все потекло, поплыло. Я не контролировал свои ноги и сел лишь потому, что они подкосились. Глаза закатывались сами собой, передо мной проскочили картинки из каких то фильмов, Винни-пух с Пяточком, матрица, Масяня...
Первое что я увидел, когда очнулся, это лицо Сани. Он улыбался, но глаза были серьезными.
- Ну, как? Отошел?
- Вроде бы, - вроде бы говорил не я, но со сказанным был согласен, - меня так накрыло...
- Да уж видел, вдвоем полграмма - это сильно. Щас и меня накроет.
Саня не долго думая принялся приседать.
- Нафига? - удивился я.
- Понимаешь, как тебе про лодочку рассказать? Ну, приседаешь много раз, потом, когда вставать, вдыхаешь. Ну, кислород увеличивается в легких, а вдруг вместо кислорода ганжубас. Прикинь.
Снова улыбка приклеилась мне на лицо. Словно паразит, от которого нельзя было избавиться. А он все рассказывал и рассказывал. Потом посмотрел на часы и вдруг спросил:
- Сколько времени?
И точно, довольно интересно было взглянуть, сколько же мы тут просидели. Просто долго здесь сидеть нельзя было, могли возникнуть подозрения: что делают в закрытом клубе двое молодых, когда все мероприятия давным-давно закончились. При чем дико ржущие.
Боже мой! Я думал, что прошло пару часов то точно, но чтобы всего 15 минут... Это было серьезно.
Я поделился с Саней подозрениями, но он лишь загадочно улыбнулся и вдохнул вторую плюшку.
Уже потом, на улице я понял всю суть подобной накурки, но вот ведь незадача, все, что я мыслил в тот момент загадочным образом испарилось. Исчезло, но задним умом я понимал, что незадача эта разрешится когда, когда в моих легких снова окажется ганжубас.
Так называемый тупняк продолжался и на улице. Возможно, от холода, или по еще какое причине, но тупняк резко кончился и на меня напал страх.
- Загоны это, - бывало заметил Саня. Он же объяснил, что такое бывает первый раз, с непривычки. Но пройдет, тут же гордо заметил, что с ним такой загон случился только в первый раз, потом все стало нормально. Но мне то было не до этого. Я с детства боюсь темноты. Возможно, это какая то психологическая детская травма, я не вдавался в причины, до сегодняшнего дня меня просто это не тревожило. Я обернулся, какая то тень мелькнула за нами.
- Пойдем за дом, - тень вызвала всплеск адреналина у меня в крови.
- Это уже стрем, дружок, - улыбался Саня. Я не понимал почему, но каждый куст, каждая тень приводила меня в ужас. У меня буквально волосы на голове шевелились.
- Одна нога здесь, другая там - секс с гимнасткой, - у Сани еще осталась частичка юмора. Меня же будоражило. Самое страшное, что время идет, и мне нужно будет идти домой. А родные? Пусть это не широкие зрачки грибников, но краснота глаз проходит позже, чем отпустит, Саня же сказал, что полграмма отпустит не сразу.
 "Полетать так и не удалось" эта загадочная фраза надолго засела у меня в голове. Спустя года я вспоминал ее, обдумывал.
Тогда нас долго еще трепало, но пиво помогло... Нас отпустило раньше, чем должно было быть. Саня не любил пиво, но ради меня глотнул, он любил покайфовать. Даже когда отпускало, он продолжал играть. Возможно, это было самовнушение, возможно, он и не подозревал, что уже отпустило. Ведь со временем грань стирается.
Ни на следующий день, ни через три я не мог принять предложение вновь покурить. Ни физически - меня подташнивало, ни психологически - ну не хотелось и все.
На моей отвальной присутствовали все мои друзья, если они и курили ганжу, то даже я об этом не знал.
2 года пролетели быстрей, чем мог себе представить, но ввиду того, что ни в отпуск, ни как еще все это время дома я не был, информацией никакой не располагал.
Серый был в наркодиспансере, уже год находился на интенсивном лечении. О Сане никто толком ничего не говорил, переводили разговор на другие темы. Я догадывался о самом страшном, но мысли эти гнал о себе. Когда же умер наш сосед я, чтобы не оставаться одному дома, пошел со всей процессией на кладбище.
Ушел я в армию зимой, пришел так же. Снег во всю лежал, многие готовились пусть и не к исконно русскому, но все же празднику - рождеству.
Начался декабрь.
- Еще кто-то умер? - спросил я отца, свежая могила не была еще запорошена снегом. Отец отвел взгляд. У меня бешено заколотилось сердце, я покинул процессию и побежал к могиле. Мне кто-то что-то крикнул вдогонку, но я не слышал...
Мирохин Александр Витальевич
1980 - 2005 год.
Ну вот, обратился я в никуда, - вот и удалось полетать.

- Кто-то смог завязать, а вот Саня не смог, - отец мне потом все рассказал, - после марихуаны набросился на кокаин, потом на героин, мол, мало мне и все тут.
А я его почти не слушал, тупо уставился на лампочку, а она привычно светила желтым светом, перепады в сети напряжения выдавали себя нежным мерцанием.
Наконец то я понял... В чем истина.

Декабрь 2005.