Миленький ты мой история любви

Она была из Сибири, он с Украины. Казалось им никогда не суждено встретиться. Она – музыкант, он – пожарный. Ну что может быть общего? Но всё-таки они встретились, где-то на середине пути – на Урале. Она приехала учиться, он работать по распределению. Возможно, Бог покрутил свой калейдоскоп судеб и событий и решил соединить две души, а сам с интересом стал наблюдать, что из этого получится. Может быть, нет Великой Тайны жизни, о которой твердят философы, нет какого-либо смысла в Бытие. Просто Создатель, устав, после Творения Мира, так развлекается на досуге, соединяя людей парами и, для придания остроты и изюминки, добавляет к ним третьего. Как мы, после трудового дня щёлкаем пультом от телевизора, переключая каналы и, лёжа на диване, отдыхаем, вглядываясь в чужие судьбы, и переживаем определённую гамму чувств, сочувствуя героям или наоборот, негодуя на них.
Или, всё же, эта встреча была предрешена. И, если предположить, что ничего не делается просто так и ничего не бывает случайно в жизни, то значит для чего-то это нужно. Хотя бы для того, чтоб в бесконечной Вселенной зажглась ещё одна звезда или чтобы на Земле родился ещё один человек. И неизвестно, что главнее. Звезда – она где-то далеко в небе, а человек – вот он, рядом. Родной, вредный, любимый. А может важно и то и другое? Человек для звезды, звезда для человека. Ведь от настоящей любви, когда души соединяются на небесах, рождаются «звёздные дети».
Она – молодая 18-ти летняя девчонка, только что вылетевшая из уютного родительского гнёздышка. Молодость постоянно живёт в предвкушении счастья. Душа распахнута для любви. И вот, сердечко ёкнуло: «Это он!». И вдруг как-то все остальные люди перестали существовать. Да что люди. Даже звёзды на ночном небе были нужны лишь для романтического фона их встречам. Солнце служило декорацией в театре 2-х актёров, для сцены «Миленький ты мой». И вся природа существовала не сама по себе, а для создания настроения и чтобы усилить значимость произносимых слов, взглядов, прикосновений. И от этих карих глаз в душе распускались цветы, в голове рождались стихи и музыка. И тема была одна: «Он!».
Может нельзя так сильно растворяться в другом человеке, забыв о себе. Но она по-другому не умела. Просто не знала как. Это была её Первая Любовь. И, кто знает, может, этим и была прекрасна.
У него это была не первая любовь. Как в песне поётся: «Там, в краю далёком есть у меня жена». Была жена Галка, напористая хохлушка. Возможно, когда-то у них были и эти звёзды, и эти цветы, но как-то подзабылось всё. А может, устал от её напористости и вечного недовольства. Или дело в том, что жена далеко, а эти влюблённые глаза были совсем рядом, глядя в которые, как в зеркало, отражаешься совсем другим человеком: более возвышенным, талантливым, любимым и единственным. Он смотрелся в эти глаза, и ему нравилось собственное отражение, нравилась такая интерпретация себя. Сами собой находились слова, способные выразить благодарность и любовь: «Каська, малыш, солнышко». А ночами, глядя как уютно свернувшись калачиком она сладко спит, даже во сне прижимаясь к нему, испытывал муку от того, что не может отдать всего себя и с горечью шептал: «Маленькая ты моя, жималенькая. Несчастье ты моё любимое». Рвалась душа на части. Ведь жена Галка, там, на Украине не одна. С ней остался самый дорогой в мире человек – дочка. И, если Галка не пропадёт, то как можно предать ни в чём не повинного ребёнка. Но сил отказаться от этого Божественного чувства, тоже нет. И он жил одним днём. А о будущем перестал думать. Как получится, так и получится. Как Судьба распорядится, так и будет.
И Судьба распорядилась. Галка, почуяв неладное, приехала бороться за своё счастье. Люблю или нет, нужен или не очень, но он мой. Моя собственность. Вот и печать в паспорте, подтверждающая мои права на него. Взыграла горячая хохляцкая кровь. Никому ничего не дам. В ход пошло всё. Для защиты своей собственности любые средства хороши. Слёзы, скандалы, угрозы самоубийства, походы к начальству мужа.
Настоящая Любовь очень крепкая, но в то же время – это Божественное чувство. В лексиконе влюблённых нет слов: противостоять, защищаться, бороться. Они просто живут друг другом и дышат одним воздухом. Но в воздухе уже появилась тревога:
«Всё очень просто. Сказка – обман.
 Солнечный остров скрылся в туман.
 Нет райской птицы, среди воронья?
 Кто-то ошибся!? Ты или я?», - словами песни писала ему она.
«Кто-то ошибся!?»… «Нет. Не ошибся никто. Тем более ты такая маленькая и такая взрослая. А я действительно запуган. И страдаю от своей доброты. Не считай меня жестоким. Возьми себя в руки, не превращайся в маленькую-жималенькую», - отвечал он.
Любовь – сильное чувство. Но, когда фоном становятся не звёзды, а упрёки и слёзы, понимаешь, какая это хрупкая вещь. Её надо оберегать. Но уберечь не удалось. Галка, как ураган, пронеслась, сметая всё на своём пути. А может, это был не ураган, а её попранные чувства? Бывает и так. Когда невостребованная нежность накапливается и достигает критической массы – она превращается в лавину, сметающую и любимого, и соперницу, а, заодно, и себя. Ведь от измены ранится душа, в сердце образуется холод и пустота. А жить с холодом в сердце неуютно и тоскливо. И образовавшуюся пустоту не заполнить ни словами, ни поступками. Тем более, что он не торопился это делать. Он продолжал плыть по течению, покоряясь судьбе. Начальник уже намекнул, что неприятности по службе будут. Да и квартиру вроде бы дают, а ехать в Сибирь – холодно. В сравнении с родиной и на Урале не жарко, а в Сибири, наверное, только одни эскимосы живут и белые медведи по улицам ходят. А жена всё-таки родня и к её упрёкам как-то попритёрся. Тем более где-то сам виноват. Жил же как-то до этого и дальше так буду жить. А всплески и замирания сердца оставим молодым. Не гожусь я для таких страстей.
Девчонка же осталась в недоумении. Такое тоже в жизни может быть? Но ведь этого не может быть! Так не бывает! Она ничего не понимала. Единственное, что ей было понятно, это то, что в ней рождается новая жизнь. И замирала теперь от слабеньких сигналов, которые та посылала. И начинала догадываться – так вот для чего рождается человек. В её глазах уже никто не отражался. Она смотрела вглубь себя, прислушиваясь к импульсам любви, которая теперь жила в ней в буквальном смысле. И этим она прикасалась к Великой Тайне и чувствовала себя немножко Богом. Она не обижалась ни на кого. Ни на него, ни на Галку. Она прощала всех и благодарила за подаренное чудо.
Понимала его жену. Взглянув на неё другими глазами, увидела, что она не жестокая напористая хохлушка, охраняющая свою собственность, а любящая, несчастная в своей любви женщина.
Его жалела – ведь ему никогда в жизни не суждено испытать того, что испытывала она сейчас. Потому что он – мужчина, а не женщина. Природа как-то обделила мужской пол, лишив радости материнства, оставив лишь чувство отцовства (да и то на всех его не хватило). Но это то же самое, если сравнить таинственную глубину Вселенной и обыкновенную кляксу в тетради первоклассника, или Мировой океан и стакан воды с хлоркой из-под крана. Да и какие слова ни находи – поймут только женщины, мужчины нет. Ибо невозможно объяснить необъяснимое. Не придуманы такие слова. Это можно только чувствовать. Ну, может быть, ещё музыка в какой-то степени способна передать это состояние.
И теперь в душе девчонки рождалась музыка, но не грустная, как можно было ожидать из-за расставания, а ласковая убаюкивающая колыбельная для сына (в том, что это будет сын, она не сомневалась). «Маленькая-жималенькая» стремительно взрослела и мудрела от того, что в ней зрело чувство Материнства. А это сродни с всепоглощающей безусловной Любовью, чуткостью и терпимостью. Его же стала рассматривать не как отдельного человека, а как чьего-то сына. Ведь его мать тоже когда-то испытывала такие же чувства, что и она сейчас. И это как-то роднило её с ней. И невозможно было «ударить» заставляя плакать материнское сердце от того, что она узнает о том, что плоть от плоти её сына будет жить где-то сам по себе, в далёкой Сибири, и она будет лишена возможности хоть одним глазком взглянуть на него.
О том, что и она чья-то дочь и придётся «ударять» по своей матери она старалась не думать. Надеялась, что родители её поймут и простят, как было всегда в её жизни.
Ведь по-другому она поступить не могла. И сердце их оттает, когда в доме поселится звонкий смех их первого внука.
Девчонка с ужасом смотрела на своих подруг, которые с лёгкостью шли на аборт, безжалостно выскребая металлическими инструментами всю любовь из себя. А потом заливали горьким вином своё чувство несостоявшегося материнства и горланя в пьяном угаре надсадные песни о судьбе-злодейке.
Женское тело создано, как идеальная колыбель для младенца, где ему тепло и уютно. Для женщины противоестественна такая операция. И поэтому вместо гармонии в их душах, скрипели и визжали одни диссонансы. Природа задумала женщину, как мать, а не как убийцу. И какими бы разухабистыми ни старались выглядеть эти девчонки, женская сущность жила в каждой из них. Они ещё не знали, что потом будут рыдать кровавыми слезами, поняв, чего себя лишили навсегда. Бывает, что Природа не прощает жестокости и насилия и не предоставляет второго шанса.
А может они просто не любили, а молодое тело, изнывая от собственных соков, просило ласки. Или их в детстве недолюбили, недоласкали, недобаюкали. И они не умеют любить, просто не знают, что это такое. Как можно их винить в этом? Никого нельзя винить ни в чём. У каждого человека свой путь в жизни. Свои суждения о ней и нормы.
И когда родился «звёздный мальчик» (конечно же это был сын), девчонка сразу поняла: «Я не в праве ничего менять и ломать в нём, согласно своим понятиям, как надо жить. Его не надо воспитывать, вкладывая свои мысли и вкусы. Его надо просто любить и чуть-чуть направлять, чтобы он не заблудился. Слегка корректировать, чтобы ему легче было адаптироваться в этом мире среди людей. Но не больше. Начнёшь давить, и его маленькая душа замкнётся в собственной скорлупе и забудет знания, которые помнит с тех пор, как была во Вселенной». И она его просто любила, вспоминая, как грелась в лучах любви своих родителей, которые сеяли в ней зёрна доброты, и сеяла их в сына. Тихонько плакала от радости, когда сын, став постарше, изучая буквы, говорил ей: «Моя самая любимая буква М. С неё начинается слово МАМА и вообще в этом слове их две». И смеялась, когда на её слова: «Ты, сынок, когда-то станешь большой, и у тебя тоже будут детки, и ты о них также будешь заботиться, как я о тебе», сын отвечал: «У меня будет маленький дедушка, я о нём буду заботиться». Значит, что-то получается. Зёрна упали в благодатную почву и уже появились маленькие ростки.
Прошло пятнадцать лет. Девчонка так и живёт одна. Выходила замуж, но не «срослось», не зажглась та искра, от которой рождаются «звёздные дети». В результате родилась дочка, но тяжело больная. Конечно же, от этого не менее любимая, а может быть и даже больше. Наверное, страдания и жалость делают любовь ещё пронзительнее и выводят человека на новый уровень духовного развития и мудрости. Поэтому она без сожаления разошлась с нелюбимым мужем, который оказался ещё и слабым человеком, сломавшимся под натиском возникших осложнений, связанных с воспитанием такого ребёнка.
Но всё же она не утратила ту детскую наивность, которая была когда-то в те далёкие и такие близкие восемнадцать. И сейчас она также молода и любит жизнь во всех её проявлениях. И душа её по-прежнему распахнута навстречу любви и счастью. Добавилось лишь понимание, что растворяться в другом нельзя, так можно потерять себя. У Сент-Экзюпери есть мудрая и очень глубокая по своему значению фраза: «Любовь – это не тогда, когда влюблённые смотрят друг на друга, а когда смотрят в одном направлении». Творец создавал каждого человека одинаково, с любовью. Никто не хуже, никто не лучше. Никто не выше, никто не ниже. И искра Божья есть во всех. Нельзя её тушить в себе из-за кого-то, даже, если это самый близкий тебе человек. Лучше, соединив две искорки, создать совместный огонёк или костёр (как получится), который обогреет и детей твоих и людей, живущих с тобой рядом – на планете Земля. А если такой любви пока нет – не торопись. Не надо бросаться в омут с головой, коверкая другие судьбы и в первую очередь свою. Дождись. Любовь обязательно придёт. Как говорится в молитве: «Ведь тот, кто любит, тот будет любим». А пока просто живи и радуйся каждому прожитому дню.
И она ждёт и живёт в предвкушении счастья. Лишь с лёгким оттенком грусти отмечает: «А ведь сын совсем взрослый стал». И глядя в карие глаза сына, ловя до боли знакомые жесты, походку, устремляет свой взор к небу и благодарит Всевышнего, что когда-то не послушала советов подруг и не последовала их примеру. Не лишила себя этого Божьего дара. И сейчас его можно потрепать по вихрастой голове, поговорить и посмеяться с ним (умом и чувством юмора мальчик не обделён) и даже иногда поссориться (как же без этого). И просто знать, что он есть у неё, а она у него. И на данном этапе жизни она для него самая близкая и любимая. Потом у него, конечно, будет своя «искра» и сам будет зажигать на небе звёзды. И девчонка, с материнской чуткостью, поймёт и отойдёт в сторону, надеясь только на то, что долюбила, доласкала, добаюкала сына. И научила доброте и порядочности. И будет ждать «звёздных внуков».