Мед

Я постоянно о нем думаю.
Вернее, я постоянно думаю о его вкусе.
Постоянно пытаюсь его описать.
Но не могу.Не могу описать и не могу остановится – пробовала, не получается.
Кажется что вся моя жизнь, все дела мои, даже мое тело – все это лишь стенки сот, восковые перегородки, что ровно отгораживают ценное и самое главное. Стоит мне лишь на минуту освободиться от переживаний и дел, от суеты работы и проблем окружающих – время застывает, стелется волнами, и руки мои погружаются в толщи густоты. Кажется что ноги слабеют, и уши заливает что-то невозможно липкое, сладкое, а перед глазами темное чугунное дно.

Я постоянно думаю о мертвых людях. Постоянно. Порой у меня возникает такое ощущение, что это не они умерли, а я. И хожу я бесплотной тенью по дорогам, поднимаюсь по ступенькам, чувства свои все вплоть до шестого я выдумала, записала высохшими чернилами на сожженной бумаге. Зачем же еще тогда я вижу мертвых людей во сне, и кажутся они мне здоровыми, здоровее чем я, хилая мышечная ткань на костях, вечно туда-сюда передвигающаяся. Они приходят ко мне по ночам, окружают мою постель и стучатся в мои уши – тук-тук, открывай. Мы пришли. Здравствуй.
Улыбаются.
Они рассказывают как им хорошо. Зовут меня за собой – и вроде нельзя-нельзя идти за ними, но проемы окон так близко, и лететь вниз не так страшно, совсем не так как в детстве. И падать оказывается совсем не больно.
Упал. Перекатился. Посмотрел вверх сквозь закрытые глаза.
А там небо. Черное с серебряными звездами, вот тебе фольга и стразы, детка, только вижу я дальше, дальше черного чугуна, дальше самого последнего и забытого спутника. Слышу я как играют там, где-то там блюз, и не ясно, толи ангелы это, толи демоны. Одно чувствую, нервы мои – струнами под пальцами их дрожат, выдают мелодию.
Не страшно. Не больно.
Спать хочется.
А во рту привкус меда, что волнами расходится от кончика языка да по телу моему, что в горло вязкой массой стекает, что обволакивает и тянет-тянет.
Не вытянет.
Вытянусь. Пошевелю пальцами ног. Языком по губам.
Сладко.